Мой далекий близкий
Шрифт:
Я то и дело вздрагивала, открывая глаза, будучи уверенной в том, что сейчас кто-нибудь подойдет и выведет меня отсюда. Никто не подошел. Объявили посадку, народу было немного, все-таки не то время года, межсезонье.
Я смотрела в иллюминатор на удаляющийся Питер, сияющий в темноте желтыми фонарями и думала, что же там? И правильно ли я сделала, убежав? Но одно я понимала точно: я хотела поставить в этой историю точку. А без этой поездки ее бы не было.
Достав листок из кармана, развернула его. Он был написан от руки в отличие от остальных.
“Прости
Забавно, что первое, что я подумала: разве такое возможно… И вот сижу здесь и понимаю: нет, кажется, невозможно. Потому что источник моего счастья снова остался в прошлом.
Через три часа мы приземлились в аэропорту Тивта. Если можно назвать аэропортом это зданьице. Внутри только лента для багажа и двери на выход. Трое встречающих, среди которых мужчина под семьдесят с табличкой в руках. А на ней на латинице мое имя из нового паспорта.
Я нервно вдохнула, но все же направилась к нему, попутно разглядывая. Он был высокий, статный, хотя полностью седой. Темные глаза смотрели с интересом, по-доброму. А еще он кого-то мне напоминал, только я не могла понять, кого.
— Александра, — улыбнулся он мне, говоря, скорее, утвердительно, чем вопросительно.
Я кивнула. Он кивнул в ответ, приглашая следовать за ним. Говорил мужчина хоть и на русском языке, но с акцентом.
Мы сели в припаркованный на стоянке автомобиль и сразу тронулись с места.
— Давайте знакомиться, — сказал мужчина, — меня зовут Шотт Людвиг Альбертович.
Я все-таки удивилась, уставилась на него широко раскрытыми глазами, мужчина усмехнулся.
— Ну а вы Ася, я знаю. Андрей много о вас рассказывал.
— А… — прошептала я, но так и не смогла произнести это вслух.
— Здесь недалеко, — ничего не сказал на это он, — скоро будем на месте.
За окном было темно, дорога не освещалась, и только на небе нависали звезды, яркие, большие, близкие, кажется, протяни руку и достанешь.
Мы и впрямь быстро приехали, вскоре уже поднимались в гору, петляя между домов. Остановились почти наверху, по крайней мере, никаких огней выше я не приметила. Загнав машину на парковочное место, Шотт вышел из нее, я выскочила следом. Он открыл маленькую низкую калитку сбоку дома.
— Аккуратно, здесь ступеньки, — заметил мне, кивнув, я спустилась вслед за ним.
Мы обошли дом, тут оказалась веранда и, собственно, вход. Сердце билось в учащенном ритме, когда я делала шаг за порог. Разувшись, скинула куртку и шапку с платком, прошла за мужчиной, указавшим мне направление. Там была просторная уютная гостиная в светлых тонах. Но рассматривать ее сейчас я просто никак не могла. Потому что напротив меня стоял Андрей.
Глава 20
Мы замерли, глядя друг на друга. Словно первый раз видели. А мне теперь и впрямь казалось, что в первый, после всего пережитого мной. И все-таки я была рада, что он жив. Хотя если вдуматься, это стоило жизни моего брата.
От этой мысли силы словно оставили меня, ноги подкосились, и Андрей в два шага оказался рядом, подхватив, усадил
в кресло. Присев на корточки, посмотрел в глаза. Я не знала, что говорить, да и не было на это сил. И он, кажется, понял это.— Тебе надо отдохнуть, — сказал мне, — идем.
Я пошла за ним. Даже душ не стала принимать, рухнула в отведенную мне кровать, накрывшись с головой. Хотела зарыдать и не смогла. Лежала, глядя в темноту, а потом забылась сном, глубоким, далеким, похожим на смерть.
В глаза светило солнце. Мне кажется, именно от этого я проснулась. Сам факт наличия солнца вытащил из пучины сна. И только потом навалилось осознание всего случившегося, за секунды в голове пронеслись события вчерашнего дня, и я сжалась в комок. Лежала, не двигаясь, сама не знаю, чего ждала. А потом раздался стук в дверь.
— Спишь? — спросил знакомый голос.
Я покачала головой, не вылезая из-под одеяла.
— Уже полдень, тебе надо поесть.
Откинув одеяло, я уставилась на Шилова. Он улыбнулся. Криво так, даже неуверенно как будто. Раньше бы я и допустить не могла мысли о неуверенности касательно этого мужчины, а теперь… Теперь я знала, что ничего на самом деле о нем не знаю.
Кивнула в ответ, он тоже кивнул и ушел. После душа я спустилась вниз, где в кухне за круглым столом сидели Андрей и Шотт. И только увидев их вместе, я наконец сообразила, кого же мне вчера напомнил мужчина.
— Вы… Вы его отец? — выпалила, сама того не ожидая. Они переглянулись, усмехаясь.
— Да, Ась, — кивнул Шилов, — но ты садись, завтракай, мы еще поговорим.
Шотт быстро откланялся. Я съела сырники, запив кофе. Все это в полной тишине. Наконец, отставив чашку, спросила:
— Зачем, Андрей?
Он посмотрел внимательно.
— Ты сама знаешь.
Я прикрыла лицо руками, посидев так несколько секунд, сказала, убирая их:
— Выходит, ты подстроил свою смерть?
Он кивнул.
— А как же… — я сглотнула, надо набраться сил, чтобы произнести следующие слова, но Андрей сказал за меня:
— Артем и твой брат решили от меня избавиться, но волею судеб я узнал об этом раньше. Ну и дал им, так сказать, завершить начатое.
— То есть… то есть вместо тебя в машине взорвался кто-то другой?
Шилов вздохнул, кивая.
— Это ужасно.
Он ничего не ответил. Все-таки не зря я считала его жестоким. Удивительно, как в одном человек может сочетаться столько разного?
— Расскажи, — попросила я, — расскажи сначала.
Шилов, немного подумав, встал.
— Пойдем, прогуляемся.
Тиват мне понравился, маленький, уютный, самобытный. Спустившись с горы, мы вышли по дороге к набережной.
— Я и сам думал о таком исходе, — заговорил Андрей, — слишком много было у меня в руках того, что хотели другие. Когда-то идея стать хранителем компромата мне показалась интересной, только я не учел, что таких людей очень не любят, и рано или поздно избавляются от них. Но я никак не думал, что это сделают мой друг и твой брат. Да, не спорю, я их в свое время прижал, но тем не менее… — он на пару секунд замолчал.