Мой Допинг

Наверное, мне стоило смутиться. Но эмоции взяли вверх, как и вчера. Спокойно смотря ему в глаза, натыкалась лишь на лёд. Мотнув головой, поморщилась от мерзкого ощущения мокрых волос у себя на лице.

Это всё алкоголь.

Он ещё не выветрился.

Поджилки уже тряслись, а лицо я сделала кирпичом. Зачем ему знать, что я сейчас очень жалею о своей несдержанности?

– Нарываешься на грубость?

– Вовсе нет. Я предельно вежлива. Разве я не попросила, не курить? – оперевшись ладонью о стол, склонилась к мужчине. – Можно, например, выйти на балкон. И покурить там.

Сергей стряхнул капли молока со своих волос и встал со стула. Наверное, это было психической атакой. От его размера я должна была испуганно сжаться: слон и моська в натуре.

Но похмелье вело меня совсем не в ту степь. Просто подняла голову и продолжила:

– Балкон в спальне. И впредь не кури в моей квартире. Я не выношу запах табака.

Взяв блюдце, служившее пепельницей, повернулась к мужчине спиной.

Шаг. Ещё один. Я с ужасом ждала, что сейчас его руки сомкнутся на моей шее. Но нет. Гулкий топот, и он с ужасающей скоростью скрылся в спальне. Звон чего-то металлического и грохот отворяемой двери: вышел на балкон.

Облегчённо выдохнула.

Я шла по грани.

Зло кинув блюдце в раковину, даже забыла о собственной наготе.

Чёрт!

Просто нет слов…

Аж трясёт.

Ну нет, вчера был просто всплеск. Мне такое не нравится. Я обычная, заурядная личность. Есть нормальные мальчики без таких ярых пристрастий к наручникам и розгам. Ладно, на шлепок я согласна, но не более!

Нужно меньше пить.

Достала сковородку и швырнула её на плиту. Механически разбивая яйца, сбилась со счёта: уже отправила, наверное, десяток на скворчащий маслом металл.

Когда меня чуток отпустило, зябко поёжилась.

Сделав огонь поменьше, накрыла сковородку крышкой и направилась в спальню.

Сергей всё ещё стоял на балконе и курил. Я видела сизую дымку, окутывающую его. Похоже, он решил избавиться от целой пачки за один присест.

Я так разозлила его?

Посмотрела на кровать. Рубашка манила меня воспоминаниями и приятными ощущениями, но вместо этого, покачиваясь на носках, открыла шкаф и достала первую попавшуюся домашнюю футболку. Большую, безразмерную, с идиотской надписью.

Всё, как я люблю.

Хлопнув дверцей, направилась в угол, чтобы забрать свои джинсы. Когда моя рука коснулась грубой ткани, я поняла, что она всё ещё влажная. И меня накрыло.

Крупные капли дождя, стекающие по лицу. Пронизывающие порывы ветра. Чёрная машина, кажущаяся такой нереальной. Мужской взгляд, от которого так и веет морем.

Странный привкус на губах. Запах ментола. Скрип кожи и тяжесть куртки на плечах.

Сердце забилось слишком часто.

И я вспомнила его.

Как он выглядел.

Светлые короткие волосы, выбритые виски. Лицо интеллектуала никак не вязалось с остальным. И глаза, словно два куска льда. Они вообще казались чужими. Не его.

И вот теперь он стоит и курит у меня на балконе после очень странной, жуткой, но такой сладкой и страстной ночи.

Подойдя к окну, посмотрела на Сергея ещё раз.

Он склонился к перилам, опершись на них локтями, и смотрел вдаль. Казалось, что его совсем не заботит холод и ноябрьский ветер. Широкая мускулистая спина вызвала во мне непонятную жажду. С трудом сглотнув, опустила взгляд ниже. Туда, где чернел расстёгнутый ремень на тёмной ткани джинсы.

Дьявол!

Заставила себя отвернуться и подошла к кровати. Лениво поправила за собой покрывало, играючи дотронулась до белоснежной рубашки. Мягкая, манящая… Взяла её в руки и прижала к лицу. Целый ворох запахов, смешивающихся в одно целое.

Холодная ладонь требовательно коснулась моей шеи.

Вздрогнув, замерла на месте, будто меня застукали на месте преступления.

– Что-то особенное?

– Нет, просто приятно пахнет… тобой, – ответила как можно честнее.

– Хм, это лучше, чем запах горелых яиц по утрам…

– Твою мать! – швырнула рубашку Сергею и, перемахнув через кровать, чуть не завалилась, бросившись на кухню.

Завтрак был безнадёжно испорчен. Осталось только отодрать нечто чёрное от сковородки и бросить в мусорное ведро.

Как и воспоминания об этой ночи.

Это всё прекрасно, но…

Как быть с тем, что мне рассказала Маша?

Я не хочу такого. Меня моя жизнь вполне устраивает. Острых ощущений уже хватило с лихвой. И чем привлекательней мне кажется Сергей, тем опасней становится моё положение.

– Мы остались без завтрака?

– Да…

Боясь обернуться, задумчиво жевала нижнюю губу. Ну и как мне быть?

– Знаешь, тебе лучше уйти.

Осторожно скосила взгляд. Казалось, Сергей вовсе не удивился этому.

– Всё было здорово, но такое… такая грубость не по мне.

– Грубость? – мужчина усмехнулся, натягивая футболку, а я воспользовалась шансом жадно осмотреть его тело в свете дня. – Я был с тобой предельно нежен.

– Тем более, – прошамкав ответ пересохшими губами, только сейчас поняла, насколько верное решение я приняла.

Сергей достал мобильник и уткнулся в экран. Он что-то печатал там, посмотрел на свои же наручные часы и вновь вернулся к мерцающему экрану смартфона.

Я замерла с пустой сковородкой наперевес, переваривая его слова.

Нежность…

Это его нежность?!

С языка чуть не слетела очередная колкая и едкая фраза. Если от его нежности я грязно материлась, то что же было бы с грубостью? Чёрт, это вовсе не игра, не невинная шуточка. Это очень и очень опасно. Пусть со стороны это выглядело несколько пикантно и привлекательно, но на самом деле…

Не дай бог ощутить это вживую!

Терпкий поцелуй в макушку ошеломил меня.

– Спасибо, – Сергей несильно сжал моё плечо и вышел с кухни.

Я слышала его шаги в коридоре, непонятный шорох и скрип. Потом хлопнула входная дверь. Вздрогнув как от удара, аккуратно поставила сковородку в раковину.

Выдохнув, села за стол.

Рубашку оставил.

Прямо тут, на столешнице.

Нервно теребя её край, вдруг подумала, что была бы не против, если бы он остался просто так.