Мой фантастиш секс-патруль

Поднимаю глаза.

Ахмед.

Довольный оскал, глаза, полные ненависти.

– Не хотела мне дать? – он трясет мою голову за волосы.

Я вскрикиваю от боли.

– Сейчас дашь мне, а потом будешь давать каждый день по сто раз всем, кто придет. Шлюха.

Вижу, как свободной рукой он пытается расстегнуть замок своей ширинки. Чертыхается, потому что замок не поддается.

Господи, спаси.

– Ахмед! – слышу я мужской голос за спиной Ахмеда.

Посмотреть не могу, так как он крепко фиксирует мою голову.

– Не порть товар! – продолжает голос. – Тебе ведь еще не заплатили. Отпусти девку.

Ахмед недовольно морщится. Отталкивает меня от себя, отпускает мои волосы так, что я падаю на холодный влажный пол.

Ахмед смотрит на меня сверху вниз и сплевывает в сторону.

– Не стоишь того, чтобы отказаться от денег.

Потом нагибается ко мне, опять берет меня за волосы и цедит сквозь зубы:

– Скоро твоя дырка вместит ведро. Вспоминай меня каждый раз, когда очередной член будут совать тебе в задницу.

Он толкает меня и я начинаю реветь.

До моего сознания доходит реальность всего происходящего и мое будущее.

Я и раньше слышала, что девушек воровали и продавали в нелегальные бордели здесь же, в Германии, или отправляли в арабские страны.

Но я никогда не думала, что сама стану жертвой. Ведь я жила обычной жизнью. Пока не появился Ахмед.

Слезы стекают на черный пол. А я даже не всхлипываю. Нет сил. И страх подавляет любой стон. Любой возглас моего тела.

Ахмед и мужик уходят. Слышу, как защелкивается замок в двери.

Ложусь на пол и сворачиваюсь калачиком.

Больно.

Горько.

Обидно.

Вот он, конец моей никчемной жизни. То, что раньше мне казалось дерьмом, не идет ни в какое сравнение с нынешней ситуацией.

Что будет дальше?

Я не переживу то, что пообещал мне Ахмед перед уходом. Самоубийство?

Если нет никакой надежды на спасение.

Если никто не придет на помощь.

Я опять забываюсь. Мой организм настолько измотан, что сон легко накрывает меня. Я просто падаю в бессознательное состояние. Без снов. Мозг отключается. Пытаясь хоть как-то пережить эту пытку и мои терзания.

– Жрать хочешь? – выводит меня из небытия все тот же мужской голос.

Я приподнимаюсь и пытаюсь разглядеть незнакомца. Бесполезно. Он стоит спиной к полоске света. Различим лишь силуэт.

– Жрать будешь, говорю? – повторяет он.

Я мотаю головой.

– В туалет хочешь?

Опять мотаю головой из стороны в сторону.

Мужик разворачивается и уходит. Дверь опять закрывается.

И опять в моей камере темнота. И тишина. Которая душит. Давит. Истязает меня.

Мой мозг не находит ничего лучшего в такой ситуации, как опять отключиться. Чтобы не думать. Не представлять. Не рисовать картины будущего. Моего будущего. Будущего, которого у меня нет.

Не знаю, сколько времени я так пролежала в небытии.

В чувство меня привел стук и какие-то хлопки за дверью. Потом я услышала крики и опять хлопки.

Я испугалась. Села, облокотившись спиной на стену, и поджала коленки к груди. Обхватила их руками и испуганно смотрела на дверь.

Потом вдруг все затихло. Также внезапно, как и началось.

А я продолжала сидеть и дрожать. Мое будущее не зависело от звуков за дверью. Оно было определено.

Вдруг дверь отворилась и в комнату вошел человек. Он держал перед собой пистолет. Покрутил им по сторонам, как будто пытаясь найти кого-то.

Я прижалась еще сильнее к стене. Вдруг он пришел за мной?

16.

Человек убрал пистолет и сделал шаг ко мне. Я наклонила голову и спрятала ее в коленках. Нет. Не хочу.

Он подошел, наклонился и взял меня на руки. Не грубо. От неожиданности я открыла глаза.

– Алекс… - вырвалось у меня и я, наконец, разрыдалась. Громко, с всхлипами и потоком слез.

– Тихо-тихо, - прошептал он. – Все позади.

Последнее, что я услышала, было:

– В больницу ее! Быстро!

Когда я очнулась, то в глаза сразу же ударил яркий свет. Так отражались солнечные лучи от белоснежных стен.

Я огляделась. Поняла, что в больничной палате. Попробовала встать и только тогда заметила, что к руке прикреплена система. Сверху висел флакон с жидкостью, которая медленно капала в трубки.

В этот момент в палату вошла медсестра.

– Нет-нет, вставать нельзя, - поторопилась уложить меня опять она.

Я послушалась.

– Что со мной? – спросила я.

– Истощение, - ответила она, что-то просматривая на приборах возле моей кровати. – Ничего страшного. Через пару дней поедете домой.

Эти пара дней пролетели как мгновение. Я только спала и слушала, что говорили врач и медсестры.

Пришла пора возвращаться домой.

Когда я уже собрала вещи и приготовилась выйти из палаты, дверь неожиданно открылась.

В дверном проеме показался Алекс. Такой же красивый, как в первую нашу встречу. В форме.

Он молча подошел ко мне, забрал у меня из рук сумку и взял меня за руку. Повел за собой.

– Как ты меня нашел? – первое, что спросила я, когда мы уже сидели в его машине и ехали. Наверное, ко мне домой.

– Твоя подруга, ну или с кем ты там ходила в этот гадюшник? Я пришел к тебе на работу. Тебя нет. Шутц не знает, где ты. Она и услышала. Подошла и рассказала, где тебя потеряла. А потом Ахмеда взяли при попытке купить нелегально пистолет. При нем оказалась большая сумма денег. Такой у простого беженца быть не может. Он долго отпирался. С ним пришлось поработать. Пообещали, что отправят домой без суда здесь, если признается. И он раскололся. Решил подработать. На тебе. Отомстить.

Алекс все это говорил спокойным тоном. Так, как будто это не касалось человека, который сидел сейчас рядом с ним, то есть меня.

– Сколько я пробыла там? – спросила я.

– Два дня.

Пауза.

– Тебя уже готовили к отправке, - продолжил Алекс, даже не взглянув на меня.

– Куда? – у меня все похолодело внутри.

– В Турцию, - все также спокойно ответил он. – В бордель. Только не говори, что даже не догадывалась об этом?

Он, наконец, посмотрел на меня. Но взгляд этот был не сочувствующий, не теплый, а удивленный, с издевкой. От него меня только еще сильнее пробрало.