Мой французский вояж

– Фо фам ф фонце фонцоф?

– Так, подрезала одного дебила, – соврала я.

Как ни странно, ответ его успокоил. Промямлив: «А-а», он опять улегся на сиденье.

Бандиты же, о чудо, стали потихоньку отставать.

Впереди замаячили огоньки Локарно. Ура! Кажется, оторвались! Мы влетели на тихие, спящие улицы, и я понемногу начала сбрасывать скорость. Города я совсем не знала, и где находится больница, понятия не имела. Наверное, лучше всего добраться до центра, а там можно будет у кого-нибудь спросить, может, попадется полицейский, или в каком-нибудь отеле.

Сбросив скорость до сорока километров, я пыталась вырулить по маленьким улочкам к центру, когда на перекрестке метрах в пятидесяти от меня вылетела машина. К счастью, я успела затормозить. Вот только мой пассажир чуть не слетел на пол. Машина тоже затормозила. Дверцы открылись, и из них высыпали мои итальянцы.

«Ну ничего себе встреча, – подумала я. – Может, они знают, где больница?»

Изобразив на лице улыбку полюбезнее, я стала вылезать из машины.

– Буэнос ночас, синьоры! – весело начала я незнамо на каком языке. – Scusi. – Я шла им навстречу, а они просто-таки побежали. Вот это темперамент! – Scusi, – еще раз повторила я, собираясь спросить, где тут госпиталь.

– Как вы? Что с Василием Никаноровичем? – на чистейшем русском языке кричал первый из бегущих, высокий, загорелый, чисто выбритый шатен с серыми глазами, в светлой рубашке без галстука и пиджака.

– Thanks, we fine, – по инерции ответила я по-английски.

Троица пронеслась мимо меня к машине. Инстинкт самосохранения вернул мне способность соображать.

– Стойте! Вы кто? – заорала я, бросаясь за ними.

Идиотка! Бросила в машине пистолет! Теперь мы для них легкая добыча.

Между тем, они уже с двух сторон распахнули дверцы машины и засунули туда свои головы.

Я всунулась в четвертую, на переднее пассажирское сиденье, схватила молоток, замахнулась и завизжала не своим голосом: «А ну вон отсюда, гады! Убью!» Они сразу шарахнулись врассыпную. Я нащупала в сумке пистолет и, вооруженная до зубов, вылезла за ними.

– Предупреждаю, подойдете к машине, убью!

На лицах растерянность сменилась испугом. Пусть только попробуют напасть!

Первым пришел в себя высокий.

– Юлия Павловна! Успокойтесь! Все в порядке, мы свои. Мы ваше прикрытие.

– Какое еще прикрытие? – злобно спросила я.

Василий лежал в машине ни жив ни мертв и только хлопал глазами.

– Нас Николай Степанович прислал.

– Какой еще Николай Степанович? – не успокаивалась я.

– Юль! – простонал Вася. – Это тот мой знакомый, который Мравинова ищет.

– Докажите.

– Как? – озадачился высокий.

– Не знаю, сами думайте.

– Ну давайте позвоним ему. – И он полез в карман.

– Без глупостей, – предупредила я. – Стреляю на поражение! – Откуда что берется, почему в моем мозгу всплывали такие фразы, я и сама толком не знала.

– Хорошо, – сказал он примирительно. – У вас есть мобильный?

– Да, – после секундного раздумья сказала я.

– Хорошо, пусть Василий Никанорович позвонит с вашего.

– Справишься?

– Фафлофую.

Не спуская глаз с подозрительной компании, я передала ему телефон и навострила уши.

– Афо? Эфо я. Фафилий. Фубы фыбили. Фа фут фрое фуфико фгофоряф, фто от фебя. Фяс. – Он оторвался от трубки. – Фак фас фофут?

– Меня Владимир Кириллович Собинов, а это Сергей Анатольевич и Игорь Дмитриевич.

Он показал на своих приятелей. Один был полноватый, невысокий, с жидковатыми кудрявыми волосами и голубыми глазами. Почему я решила, что он итальянец? Из-за загара? Удивлялась я себе. Второй, помоложе, лет сорока, с прямыми волосами, аккуратной стрижкой, милым, простым, улыбчивым лицом. Как только они перестали изображать пылких сеньоров, излишки темперамента куда-то исчезли, и теперь передо мной стояли обычные сдержанные мужчины, без всякого намека на южную эмоциональность.

Пока я разглядывала потенциальных друзей, находящихся еще под подозрением, Василию каким-то чудом удалось передать имена загадочному Николаю Степановичу.

– Фе фрафильно, – вернул он мне трубку.

Напряжение скатилось с меня, как большая океанская волна. Сразу задрожали руки. Оружие упало и звонко ударилось о мостовую. Я сползла на асфальт. Меня трясло.

– Ну-ну. Все в порядке. Сейчас поедем домой. Попьем чаю. Мы вас в обиду больше не дадим, – нежно усаживая меня в машину, говорил Владимир Кириллович.

Меня посадили на переднее сиденье, собрали инвентарь.

Сергей Анатольевич, кажется, это тот, который помоложе, и Игорь Дмитриевич вернулись в свою машину. Владимир Кириллович сел за руль нашей.

Тронулись, вторая машина прикрывала нас с тыла.

– Василию Никаноровичу надо в больницу, – сказала я, когда зубы перестали стучать.

– Не волнуйтесь, приедем домой, осмотрим его, окажем первую помощь.

– Да ему не первая помощь нужна, а серьезное обследование.

– Все будет. Завтра с утра отвезем его в первоклассную клинику, где он получит всю необходимо помощь.

– Хорошо, – успокоилась я.

– Лучше расскажите нам, как вы от бандитов сбежали. Мы ведь, если честно, к вилле минут на семь позже вас подъехали. Только подходить не хотели, пока обстановку не выясним. Наблюдали издали в бинокль. Думали, лягут спать, тогда нагрянем. А тут такая свистопляска началась. Мы вообще перестали понимать, что происходит. А когда вы сбежали, нам только и осталось, что вас с тыла прикрывать. И как выяснилось, не зря. Видели, как мы их мини-вэн выдавили с трассы?

– Так это были вы? А я думала, бандиты с ума сошли, друг на друга кидаются.

– Ну да. Мы пытались вам сигналить, да потом сообразили, что только напугаем вас. Поэтому отстали и перехватили уже в городе. Пока еще чего не стряслось.

– Фа, рафкафы фо фам фыло?

– Ладно. – И я начала восстанавливать ход событий. Когда я рассказала про капусту и масло, Ползунов это прокомментировал так:

– Ну фафое фолько фебе ф фолофу префед.

– Да, не тривиальный ход, – добавил от себя Владимир Кириллович.