Мой город 3: записи Эммануэль

Эта же ситуация произошла и с Людой. Она просто не выдержала всего того груза. Груза – ее подсознание, и вырвалась наружу. А Эммануэль оказалась той женщиной – незнакомкой, кому можно было рассказать о своих проблемах, не говоря при этом: – «я рассказала кому-то, и теперь этот человек может сказать, что это я ему рассказала эту историю или какую-либо иную, и он меня выдаст с потрохами». – Этого сейчас Люда не боялась. Не боялась до того моменте, когда Эммануэль осторожно поинтересовалась: «Все то, о чем Вы мне сейчас говорили, Вы имели в виду себя?». – Этот вопрос вверг Люду в легкую панику. Она понимала на Эммануэль, и словно не понимая, что та спросила, Люда переспросила:

–Что? – затем она спросила. Что Вы сказали?

Эммануэль задала тот же вопрос:

–Я спросила, все то, о чем Вы мне сейчас говорили, Вы имели в виду себя?

Люда не знала что ответить. Сейчас, когда она рассказала Эммануэль, то, что у нее на душе, и меж прочим рассказала ей о том, что у нее на сердце, она не знала, что и сказать? Что ответить на вопрос Эммануэль? И поняв, что говорить не о чем, Люда сказала:

–Нет, я не о себе. – схитрила она, и добавила неопределенно. – Я в общем.

Эммануэлю протянула долгое:

–А-а-а-а… – и сделав недоуменную многозначительную паузу, добавила. – Значит в общем?

Люда возможно поняла, что сама того не хотела, но все же позволила себе высказаться о том, что есть для нее Россия. Да, она возможно не осознавая сделала ошибку. Она не знала кто эта женщина, и выплеснув сейчас всю ту информацию, которой она, по-видимому обладала, теперь она сожалела об этом. Она хотела вернуться назад, в аэропорт. Никогда не сажать в такси эту женщину: «пусть лучше ее вез бы этот таксист. Таксист-самоубийца. Чем она села в ее такси. Что этим иностранцем не сидится в Европе? Все в Россию стремятся, и так нечего здесь делать – работы нет, а тут еще и они прутся». Люда сказала:

–Знаете, – она сделав паузу, продолжила. – Вы зря сюда приехали.

Не поняв о чем говорит Люда, Эммануэль спросила:

–Вы это к чему?

–Россия не для европейцев. – сказала Люда. – После развала СССР, здесь твориться одно беззакония. Убийства на каждом шагу. – она сделав паузу, продолжила. – На дворе начала девяностых. – она снова сделав паузу, тяжело вздохнула, и как бы с сожалением сказала. – Это не восьмидесятые. – казалось что в ее глазах была видна грусть по тем прекрасным годам ее детство, когда она была еще девочкой. – АХ! Восьмидесятые-восьмидесятые. Лучшие годы моей жизни.

Эммануэль тотчас же заметила:

–Детские годы всегда прекрасны. – затем она добавила. – мы не думаем ни о чем. Для нас детские годы это весь мир в кругу семьи. – она сделав паузу, сказала. – Я Вас отлично понимаю Люда. Я сама когда-то была маленькой девочкой, впрочем, как и все люди на этом земном шаре.

Лариса тихо ответила:

–Значит Вы меня понимаете.

–Конечно. – ответила Эммануэль. – Мы все люди, и все мы стремимся к лучшей жизни. – она сделав паузу, сказала. – Вот Вы например.

Лариса не поняла. Она спросила:

–Что я?

–Вы, как и многие люди в этом мире, хотите лучшей жизни для себя, и я Вас понимаю. – Эммануэль сделав долгую паузу, и тяжело вздохнув, сказала. – Каждый человек ищет место, где будет ему потеплей.

Люда согласилась с Эммануэль. Она сказала:

–Вот именно.

Тут Эммануэль поинтересовалась:

–Скажите, при советском коммунистическом строе было лучше?

Этот провокационный вопрос заставил Люду задуматься. Она никогда не думала на эту тему. Для нее ностальгия по прошлому, по годам ее детство, были самые счастливые годы в ее жизни. Но это были годы ее детство, во взрослую жизнь она вступила только в конце девяностых. Тогда, когда девятнадцатого августа одна тысяча девятьсот первого года был свергнут коммунистический строй во главе его последнего лидера; М. С. Горбачева. Его место в обновленной России занял тогдашний лидер; Б. Н. Ельцин. Россия переживала вначале девяностых кризис, и разгул преступных организаций. Никто не задумывался тогда, как сложиться их жизнь в дальнейшем? Тогда власть чтобы не думать о голоде, не видеть разгул преступности в новой России, правительство посадила людей на допинг для страждущих – сериалы. Что стоит одна Санта-Барбара, он наверное, самый длинный сериал в мире. Приехавшие после многочисленных серий артисты, сказали, что в ней две с половиной тысяч серий, так что на десять лет хватит. Я помню, что про все показанные сериалы сатирики анекдот тировали их. Про Санту-Барбару даже говорили; «если ехать в США, то надо ехать в Санту-Барбару. Мы так по крайне мере всех знаем». Вот так по крайне мере нам дали наркотик лучшей жизни. Мы смотрели сериалы: «Иоланта Лухан. Богатые тоже плачут. Рабыня Изаура. Каина. Секрет Тропиканки», и многие другие. Конечно по сравнению с той жизнью показанной на экране телевизора, жизнь в России казалась адом. Да и люди жить так не могли. Большинство из них уехала за границу, большая ее часть уехала в США.

Вот так Россия, еще не став на ноги стала зомбировать, то есть продолжать зомбировать свой народ. Раньше советские граждане боялись партии, хуже, чем вылететь из нее не было ничего ужаснее, чем стать изгоем советского общество, и получить ярлык: Враг народа.

Люда ответила:

–Я считаю, что при советах жизнь была лучше, чем сейчас.

–Почему?

–Тогда, кто-то кого-то боялся, а сейчас один беспредел пошел. У кого в руках оружие и власть, тот всегда прав. – затем она добавила с сожалением. – Правда Россия недалеко ушла от этого от КПСС. Разница лишь в том, что раньше на чиновник нельзя было жаловаться – посадят в психушку, а сейчас за это просто не найдут человека, он канет в небытие, исчезнет, впрочем, рождался ли он на свет? Вряд ли?

Эммануэль ужаснулась:

–Неужели в России так плохо.

–Хуже некуда. – ответила Люда, а затем добавила. – Вот получу диплом и уеду из этой страны в штаты. – Люда затем добавила в рассуждение о будущей своей жизни. – Там поступлю в Оксфорд, – затем она бросила. – авось повезет, и я выйду в люди.

–А если нет?

–Тогда пойду в Голливуд. – однозначно ответила Люда. – Попробую свою удачи на подмостках сцены. – она сделав паузу, добавила. – Знаете, я неплохая актриса, говорят.

Эммануэль озадачливо поинтересовалась:

–Тогда почему Вы сразу не поступили в театральное? Почему МГИМО?

Люда ответила так:

–В этом мире, где правительства сменяется как лоточный снег, неплохо бы знать юриспруденцию. – затем она добавила. – Без законов в этом мире – никуда, а адвокат берет дорого, да еще не поймешь, подкуплен он или нет? Деньги отдашь, а суд заранее проигран будет. – она сделав паузу, решительно добавила. – Нет, лучше знать законы чем их не знать, – затем она добавила. – Жить легче когда законы знаешь, да и практиковать можно. Говорят, юристы миллионеры, так же как адвокаты, а о прокурорской проверке – отдельный разговор.

Сейчас, слушая Люду, Эммануэль понимала, что она вряд ли что найдет в этой стране? то, за чем она сюда приехала было сделать невозможно. Найти в этой стране правду? Это было равносильно как из ада попасть в рай минуя чистилище. Как можно было найти в этой стране человека? Селиану-Карлу де Йрон из картины Карла Жюфийе? Этого Эммануэль не знала.

Эммануэль сказала:

–Люда, в этом мире много несправедливости. – она сделав паузу, добавила. – Закон, о котором Вы говорите не спасет вас от другого закона.

–Какого?

–Закона зеленых бумажек с американскими президентами на них. – она сделав паузу, сказала. – Я понимаю, что в России сейчас беспредел. Власти так таковой в России нет. Вместо нее есть только подобие власти. – она сделав паузу, с сожалением добавила. – Там, на западе тоже нет власти так таковой, вместо нее есть другая власть, и она более мощнее первой. – Эммануэль сделав паузу утвердительно добавила. – Это власть денег. У кого больше денег, тот у вершины мирового господства.