Мой город 4: история их жизни
Шрифт:
Вероника сказала:
–В больнице строгие часы посещение. – напомнила она ему. – Давайте попьем чай и собираться будем. – затем она повернулась к плите, и посмотрев на чайник, добавила. – А то чайник скоро совсем холодным станет.
Глава-6
Посещение
Итак, Вероника и Петр ехали в такси в больницу где лежала Мария. Погода была хорошей. Дул прохладный ветерок, но солнце светило ярко. И хоть оно и казалось холодным, Веронике и Петру казалось что этот холод недолговечен. Миг, и будет тепло. Снова солнце согреет землю, а ветер перестанет быть таким холодным, а станет если не жарким, что в принципе невозможно, потому что он может быть только душным, по крайне мере,
–Все в этом мире эфемерно.
Вероника не поняла:
–Вы это к чему?
–Вам не кажется, что вокруг нас лишь пустота?
–Нет. – ответила обеспокоенная Вероника. – Мне так не кажется.
–А мне так кажется. – признался он. Затем он сказал. – Вокруг нас лишь большие стены, и больше ничего.
Вероника не поняла. Она спросила:
–Вы это о чем?
–Вот видите, – показал он руками на каменные дома. – Дома. – сказал он. – Это лишь просто стены. Холодные и пустые стены. – он сделав паузу, продолжил. – Холодные камни, и все лишь. В них нет ни жизни, ни тепла. Это просто холодный камень и всего лишь. – он снова сделав паузу, грустным взглядом смотря па пробегающие мимо дома, спрашивая самого себя, продолжил. – Что есть дом? Лишь груда наваленных друг на друга камней. Камней из которых складывается квартира где мы живем. – он снова сделав паузу, сказал. – Квартира эта лишь четыре стены, и только. В ней нет ничего что мы имеем. Только одни стены.
Вероника начала понимать, о чем говорит Петр Романович. Ему было тяжело. Он вот-вот может потерять свою жену, и оставить Аврора останется без матери. Ее психика возможно никогда не признает тот факт, что ее мать мертва, а если и признает, то возможно, со временим, она обвинит отца в том, что тот вовремя не спас Марию, и оставил ее – Аврору, без матери. Хотя он мог ей помочь, но не захотел. И Вероника не ошиблась в своих предположениях.
–Где в них тепло и уют? – продолжал Петр Романович. – Где в них семейное тепло и забота? – он сделав долгую, грустную паузу, сказал. – Его нету. – затем он сказал. – Я не представляю себе свою жизнь вместе с Авророй, без Марии. – он сделав паузу, добавил. – Мы живем в мире пустых и холодных стен, и в них порой нет никакого тепла, лишь один холод.
Вероника не знала, что и сказать? Петр Романович был напуган, напуган, что он останется один. Один в пустом доме. Он будет холодным, и ненавистным ему. Все будет в нем пусто, только одна пустота.
–Вы сейчас боитесь. – сказала Вероника Васильевна Петру Романовичу. – Боитесь остаться один, и дочь без матери. – затем она сказала. – Это нормально для человека. «Страх потерять любимого человека», – затем она сказала. – Вы ее любите.
–Конечно люблю! – непонимающе почему она справила это, он вопросил. – Что за вопрос?
–Это нормально. – сказала Вероника. – Значит Вы дорожите тем что имеете. – она сделав паузу, стала его успокаивать. – Страх – это нормально. Обычно он приходит к человеку в неопределенных ситуациях.
–Каких ситуациях?
–В ситуациях когда мы волнуемся за кого-нибудь. Кем-то дорожим, боимся потерять кого-либо. «Это нормально», – сказала она. – Скоро это пройдет. – затем она сказала. – Лишь Вы увидите ее, и у Вас отлегнет на сердце. Вы успокоитесь и вздохнете спокойно. Полной грудью.
Петр Романович удивленно спросил:
–Откуда Вы это знаете?
–Просто знаю, и все тут. – ласково улыбнулась Вероника, а затем словно успокаивая его, сказала. – Вы ее увидите. – заверяла она его. – И вот увидите, все будет
хорошо.–Вам легко говорить. – проворчал Петр Романович. – Мария не ваша родственница.
–Верно. – сказала Вероника. – Она не моя родственница, не моя сестра. – затем она добавила. – Она моя закадычная подруга. – затем она добавила. – Она и я, обе мы НЕМЕЗИДЫ, а это скажу я Вам не шутка.
Тут Петр заявил:
–Я не верю в такую дружбу. Все равно предадут.
На что Вероника заметила:
–Мужская дружба недолговечна. «Она построена лишь на бизнесе и на ревностной любви», – затем она сказала. – Вам – мужчинам, только подраться, и повода не будет. А если из-за женщины спор, то тут все средства хороши, раз, и дружбе конец, враги до гробовой доски.
Тут Петр Романович проворчал:
–Как будто бы у Вас – женщин, не так.
–Конечно мы используем приемы чтобы мужчины которые нам нравится были нашими, и на этот период мы вступаем в войну. Но после, – она сделала многозначительную паузу, и продолжила. – Мы снова миримся, и еще говорим сами себе, что мы были дурами. – затем она как бы упрекая Петра в лице всех женщин, сказала. – Вот так-то. Мы ругаемся, но потом все равно миримся, и дружим, женской крепкой дружбой. – затем она словно обличая его, сказала. – Ни то что Вы, мужчины.
Петр язвительно улыбнулся.
–Пока смерть не разлучит нас.
–Да. – твердо заявила Вероника. – У нас – женщин, дружба до гробовой доски, а у Вас – мужчин. – усмехнувшись улыбнулась Вероника. – Пока какая-нибудь как Вы называете нас – женщин, юбка, поперек дороги не встанет. Тут и дружбе конец, только война. – затем она добавила. – А о бизнесе и говорить не о чем.
Петр решил больше не спорить с Вероникой. Он просто, отвернулся, и продолжил смотреть в окно машины, на пробегающие мимо него серых домах.
–Вот видите. – победоносно сказала Вероника. – Вы не изволите ничего мне парировать. – затем она добавила. – Значит я права. – и затем снова сказала. – Права.
Но Петр Романович молчал. Он смотрел в окно авто, и о чем-то размышлял. Мы не знаем, о чем он думал, скорее всего он думал о том, что Вероника от части права. Женская дружба крепче мужской. Но в чем причина этой разницы? Он так и не мог понять. Лишь слова Вероники давали ему пищу для размышлений, и он так и не мог понять, неужели деньги и женщины могут навечно разрушать мужскую дружбу, навсегда. А женскую, нет. «А Вы как думаете?» Тем временем такси подъехало к больнице, где лежала Мария. Водитель сказал:
–Приехали.
Петр расплатился с таксистом, а затем он и Вероника Васильевна вышли из машины. Они направились ко входу в больницу. Там, за этими дверями лежала Мария. Как им сообщил доктор Виктор Дмитриевич, что Мария Вениаминовна пришла в себя, и ей стало намного лучше. Теперь Вероника и Петр надеялись что ее состояние не ухудшится. Она пойдет на поправку, и вскоре сможет совершить путешествие в Америку, где ее родная сестра поможет встать ей на ноги. Оплатит операцию, и… впрочем мы не будем так далеко заглядывать. Сейчас, когда Мария лежала в больнице, она не думала о том, как бы поскорей уехать за границу, она хотела только одного, как можно скорее поправиться. Встать на ноги, и наконец уйти поскорее из этой больницы. Уйти, и больше сюда никогда не возвращаться.
Когда Петр и Вероника увидели лежащею на постели Марию, им вдруг стало не по себе. Они вдруг ощутили ту беспомощность, которую ощущала в данный момент она. Чувство безысходности и ложной надежды. Они понимали, что в данный момент выкарабкаться из этой ситуации проблематично. Кто знает, когда Мария очнется? А когда очнется и поправиться, сможет ли она перенести этот полет? Из Москвы до Нью-Йорка лететь сутки. Еще перегрузки при взлете и посадке. Кто знает, и знает ли вообще, наверняка, уведет ли она еще раз свою сестру? Этого из них никто не знал.