Мой хозяин-2

Внутри было душно. Оставив меня с вещами, Вандор пошёл разбираться с электричеством. Уже через несколько минут заработал кондиционер, но я так напарилась, что включила ещё и стоящий рядом напольный вентилятор. Прошла дальше и оказалась в просторной гостиной, совмещённой с кухонной зоной.

— Иди сюда, — услышала я у себя за спиной. Повернулась и увидела стоящего в нескольких метрах от себя Вандора. Рубашка его была расстегнула, тёмные волосы курчавились на груди. Сердце у меня странно подпрыгнуло и, кажется, пропустило удар. Рельефный пресс и дорожка волос, убегающая под пояс брюк…

_________

Пальцы защекотало от желания ощутить тепло его кожи, пробежаться по напряжённым мышцам. Во рту пересохло. Правое плечо его было перевязано, и это отрезвило меня. Сколько прошло времени? Меньше двух суток, а такое чувство, будто тот выстрел прозвучал целую вечность назад.

Сделав несколько нетвёрдых шагов, я остановилась напротив Вандора. Перевела взгляд с его плеча на лицо.

— Мне нужно, чтобы ты помогла мне с перевязкой. — Не просьба и не приказ. Констатация. Ему нужно, значит, я должна помочь. И ни он, ни я не сомневались, что так оно и будет.

— Хорошо, — отозвалась я и глянула в сторону кухонной зоны. По сторонам от деревянного стола были расставлены стулья, из окна падал свет, и я подумала, что там сделать это будет удобно. — Если ты скажешь, что я должна делать… Думаю, нужны бинты и какой-нибудь антисептик.

Он вышел обратно в холл и вскоре вернулся со своим чемоданом. Открыл его и, вытащив туго свёрнутый пакет, отдал мне. Я уже успела вымыть руки и теперь, положив пакет на стол, принялась разворачивать его. Стерильный бинт, тюбик с мазью, хлоргексидин и еще несколько пузырьков. Почувствовала, как Вандор подошёл ко мне со спины и, не глядя на него, сказала тише, чем собиралась сказать:

— Садись.

Он опустился на самый ближний ко мне стул и, откинувшись на спинку, выдохнул. Закрыл глаза и потёр переносицу, а потом посмотрел на меня снизу вверх.

Внезапно я поняла, что выглядит он уставшим. Должно быть, эти полтора суток были сложными не только для меня, но и для него. Злости моей это, однако, не убавило, напротив. Внутри поднялось раздражение, смешанное с досадой и непониманием. Отложив антисептик, я склонилась к Вандору и принялась снимать старую повязку. Не знаю от чего, но когда я разматывала бинт, пальцы у меня подрагивали. Я чувствовала, что Вандор внимательно следит за мной, и от того начинала нервничать.

— Осторожней! — рыкнул он, едва я дошла до последнего мотка.

Кусочек марли и прокладка, лежащая под ней, прилипли к коже, и закончить безболезненно было проблематично. К тому же, этот его взгляд… Я терялась под ним, мысли путались. Пальцами я чувствовала тепло его кожи, в лёгкие проникал запах. Со мной творилось что-то непонятное. Он пугал меня, и вместе с тем я отчётливо понимала, что меня… Не знаю… Тянет к нему? Влечёт? Щедро полив вату хлоргексидином, я приложила её к прилипшему бинту. Вандор зашипел, и мне захотелось надавить ещё сильнее, но я сдержалась.

— Надо снять старую повязку. — Я старалась казаться сдержанной и немного отстранённой, но руки выдавали меня. Да и голос. Неестественные для меня нотки.

— Снимай, — процедил он.

Мне подумалось, что если он снова скажет, чтобы я была осторожнее, я не сдержусь. Однако он ничего не сказал. Закончив со старой повязкой, я осторожно обработала рану. Кожа вокруг неё была немного припухшей, но в целом выглядело всё неплохо. Единственное, что мне не понравилось, так это то, что прокладка, прикрывающая рану сверху, чуть-чуть намокла.

— Побереги руку, Вандор, — не знаю для чего, проговорила я и как-то инстинктивно подула, чтобы антисептик быстрее высох.

Услышала его шумный вдох и, чуть повернув голову, наткнулась на взгляд, обжигающий, словно ледяное солнце. Ледяное солнце… обжигающий холод… Руки у меня затряслись сильнее, в животе что-то сжалось. Приподняв руку, он тронул моё лицо. Очень нежно провёл по скулам, по подбородку и, неожиданно жёстко ухватив за ворот платья, притянул к себе. Потеряв равновесие, я упёрлась ладонью ему в колено.

— Ты с ума сошёл?! — от неожиданности вскрикнула я, но дело ему до этого не было.

Схватив за волосы, он приподнял мою голову, притянул меня к себе и накрыл рот своим.

— М-м-м… — замычала я, пытаясь отвернуться и впилась в его запястье пальцами. Злость, и без того волна за волной захлёстывающая меня с минувшей ночи, усилилась в десяток раз, от боли на глаза едва не выступили слёзы. — Отпусти меня! — зашипела я и попыталась оттолкнуть.

Куда там! Пытаться бороться с ним было всё равно что пытаться бороться с гранитной скалой. И всё же он отпустил. Подтолкнул меня к себе на колени и снова сгрёб волосы, но уже не так сильно. Второй рукой сжал подбородок и, глядя прямо мне в глаза, произнёс очень тихо, но так, что по коже у меня побежали мурашки:

— То, что мы вдали от дома, ничего не значит, Милана. Для тебя ничего не изменилось. Ты моя, ты подчиняешься мне. И делать ты будешь всё, что я посчитаю нужным.

Что не дышу, я поняла, лишь когда пальцы его разжались. На негнущихся ногах подошла к столу, взяла марлевую прокладку, бинт и вновь принялась затягивать его плечо. Руки у меня ходили ходуном, а коленки подкашивались. Голос его, словно отравляющий дым, проник в мои лёгкие, пропитал изнутри отравой. Он вообще пропитывал меня, словно отрава.

Один моток, второй… Ладонь его опустилась на моё бедро, подол платья пополз вверх, но я продолжала делать перевязку. И только когда ладонь его, скользнув под платье, коснулась моих ягодиц, замерла.

— Продолжай, — тут же приказал он.

Я облизала пересохшие губы и, не решившись взглянуть на него, сделала ещё один оборот. Старалась не касаться кожи, но получалось это из рук вон плохо. Пальцы мои будто бы сами собой задевали его плечо, и от каждого касания сердце моё пускалось вскачь.

Вначале он просто поглаживал меня, потом стал сжимать ягодицы — не сильно, но довольно чувствительно. Одновременно с тем, как я заправила кончик бинта под повязку, трусики мои, подвластные его воле, поползли вниз. Я резко выпрямилась и сделала шаг назад.

— Я не хочу, — глядя на него, выдавила я и, прекрасно понимая всю малозначимость собственных желаний, добавила: — И у тебя плечо…

Он поднялся. Неспешно, лениво. Повёл плечами и сделал шаг ко мне. Я попятилась. Трусики, и без того съехавшие уже до середины бёдер, оказались в районе коленок. Я попыталась натянуть их обратно, но Вандор остановил меня: