Мой идеальный Демон, или Любовь без правил

Медленно, не торопясь, девушка начала двигаться, привыкая к его немалым размерам. Волосы упали на лицо, когда она упиралась ладошками в его плечи. Быть бревном, как предполагал, не получалось. Он двигался бедрами навстречу мышки, а та от наслаждения закрыла глаза.

Демону хотелось быстрее, но он сдерживался. Сам же дал малышке козыри в руки, пусть пользуется. Он потерпит. Тем более даже в таком небыстром темпе адреналин медленно разливался по крови. Больше не скапливался в голове. А лишь усиливал возбуждение.

— М-мм, — застонал, закрывая глаза и игнорируя боль в боку. Надавил легонько на талию девушки, чтобы ускорилась.

Она откинулась назад, продолжая двигаться. Стонала, кричала, а после реально взорвалась, получая оргазм. Мощный — ее тело трясло. Волосы метались по плечам, то падая на лицо, то наоборот открывая его. Кажется, Маша пребывала в каком-то трансе, приходя в себя.

Ну же, малышка, еще немного.

Пару раз толкнулся в нее, а после выдохнул, кончая так же сильно, как и партнерша каких-то двадцать или тридцать, хрен бы их побрал, секунд назад.

— Сил нет, — Маша прошептала, падая Демьяну на грудь.

Демьян скривился, так как девушка рукой задела бок, но не произнес ни звука. Хрен с той болью, попустит. Такого кайфа он не испытывал давно.

А внутренний Демон заурчал, готовясь ко сну.

“Я доволен”, — промурлыкал, как кот, зевая.

“Да пошел ты…” — усмехнулся мысленно Демьян, отодвигая волосы девушки в сторону, а затем целуя ее в висок.

И прижимая к себе.

Не отпустит больше.

Демьян проснулся рано. За окном только забрезжил рассвет, а сна ни в одном глазу. Видимо, внутренний будильник не обманешь, парень уже давно привык к определенному режиму.

Скривился, когда уселся на краю кровати. Бок уже не болел, но все равно жутко ныл. Еще и мышцы слегка гудели от усталости, но это мелочи. Это не страшно, уже и не такое проходили. Главное, что сработало его плачевное состояние, вроде как козырь в руках оказался. Случайно. И так неожиданно.

Когда выходил с ринга — не чувствовал себя победителем, хоть и выиграл этот бой, зато вечером ощутил вкус победы по полной программе.

Рядом с Машей. Вот это настоящий кайф. Смысл жизни, мать его.

Сейчас, повернув голову и рассматривая спящую мышку, Демьян понял, наконец-то, Беса. Точнее, одержимость друга кого-то опекать. О ком-то заботиться, переживать и нести ответственность. Именно с Машей Демьяну захотелось все это почувствовать. И пройти этот путь рядом с ней.

Возможно, одержимость, а может быть и что-то большее. Демон не знал, как назвать то чувство, которое сейчас поселилось у него в душе. Слишком быстро смелая, но такая испуганная мышка ворвалась в его жизнь. Вильнула хвостиком, мило улыбнулась, захлопала своими огромными шоколадными глазами, и парень пропал.

Не может без нее. Больше не хочет быть один. Трудно объяснить, почему, да и ст'oит ли вообще так глубоко копаться в себе?

Хочет, и все тут. Имеет полное право владеть мышкой.

В нем с каждой секундой всё сильнее просыпался собственник. Мать его, самый настоящий! К тому же ревнивый до чертиков. Даже на несколько секунд к Бесу приревновал, когда Маша рассказывала, как тот перекинул ее через плечо. Но вовремя одернул себя — еще разборок с другом не хватало. На пустом месте.

А все из-за того, что милая мышка так сильно въелась под кожу. Текла по венам вместо крови, кружила голову, вытесняя адреналин, и медленно опутывала паутинкой сердце Демона. Даже внутренний монстр ничуть этому не сопротивлялся, что на него совсем не похоже.

Парень усмехнулся, прокручивая все эти мысли в голове — так и не понял, когда успел так сильно влипнуть. Да и хрен с ним, все равно Демьян ни о чем не жалеет.

Встал с кровати и направился в ванную. Надо как-то душ принять, а то потом Маша будет приставать со своей помощью.

Больше всего на свете Демон не любил, когда его жалели. Это трындец, как напрягало. Бесило. Раздражало. Готов был убить любого, кто с жалостью во взгляде посмотрит на него.

Как ни странно, на Машу это не распространялось.

Но все равно он не хотел, чтобы девушка видела его в подобном состоянии.

— М-мм, — застонал, когда горячие струи начали бить по коже. — Твою мать! — оперся руками о стену, подставляя спину под воду. Кое-как справился с мочалкой и гелем для душа, а после даже сумел вытереться самостоятельно. И впервые взглянул на свой бок в зеркало.

— Пи**ц! — в присутствии Маши он следил за своими словами, а тут не сдержался. Хотелось двинуть кулаком по стене или потереть его об чью-нибудь физиономию.

Теперь понятно, почему она вчера так сильно испугалась в больнице. От подобного и у некоторых мужиков бы дар речи пропал, не то, что у маленькой мышки.

Открыл дверцу шкафчика и в закромах нашел пузырек. Помнится, Бес откуда-то притащил мазь, которая помогает от ушибов и синяков. Вроде как шаманка какая-то заговорила — надо же, Бес такой большой мальчик, а верит в подобную чушь. Но стоит признаться, мазь помогала. И не раз.

Демьян очень надеялся, что и сейчас поможет. Открыл пузырек и скривился — в нос ударил резкий запах ментола. Он его ненавидел. Именно этот запах, который так сильно въелся в душу. Еще с детства.

И запах больницы он тоже ненавидел.

Так пахла мама, когда возвращалась после ночного дежурства. Так пах сначала дед, который умирал в стенах реанимации, а затем и бабуля на больничной койке. Этот запах для него навсегда связан со смертью. С горькой и мучительной потерей близких.

Но сейчас не время вспоминать прошлое — он достал пальцем мазь из баночки и активно начал втирать в бок, все еще кривясь от едкого запаха ментола. Ничего, ради мышки можно и потерпеть. Не сахарный, не растает.

А через полчаса, когда уже лежал в кровати на спине, закинув руку за голову, действительно полегчало. Боль прошла, оставив небольшой осадок. Ныло еще, но на это вообще не стоит внимания обращать.

Он выпил таблетку обезболивающего и провалился в неглубокий сон.

И даже не заметил, как мышка проснулась.

Рука нащупала пустоту рядом, а внутренний Демон сразу же забил тревогу:

“Опасность”!

Демьян резко открыл глаза, оглядываясь по сторонам — пусто. Никого нет. Тишина. Лишь его сердце бьется слишком громко, отдавая набатом в висках.