Мой идеальный смерч. Игра с огнем. Книга 2

– Я о другом: я думал, что ты испугалась наших возможных отношений.

– Ты извращенец?

– Вроде бы нет.

– Садист?

– И к этому не тянуло.

– Мазохист?

– Если только глубоко в душе.

– Фетишист? – продолжала я.

– Да нет же, – протянул он. – К чему милая девушка задает такие вопросы?

– Если ты нормальный, то почему я должна бояться отношений с тобой? Тем более, как ты верно подметил, все и так думают, что мы пара. Это ты виноват, – не сдержавшись, добавила я.

Мысли-головастики тем временем затеяли новую игру: нарисовали ярко-алый термометр хорошего настроения, уровень которого все повышался и повышался. Орел одобрительно следил за этим действом и, кажется, что-то подсказывал головастикам. Наверняка ничего дельного.

– Чип, ты все-таки бываешь необыкновенно мила. Кстати, ты умеешь заводить поцелуями, – заговорщицки прошептал парень, выделив интонацией местоимение.

– Спасибо, – царственно отозвалась я. – Ты тоже неплох. Теперь на наших встречах я только и буду думать, как затащить тебя в кровать, – не удержалась я от колкости, хотя в душе все пело.

– Маша! Ты убираться думаешь или решила всех друзей обзвонить? – появилась на пороге мама. – Я же ясно сказала, что сегодня у нас важный день! Да что же ты за дочь такая?

– Да, мам, я сейчас, – отозвалась я поспешно. – Эй, короче, я согласна. Когда у нас рандеву будет?

– Когда получишь все зачеты, – было мне хитрым ответом. – Не раньше. Видишь, как я за тебя переживаю?

– Ладно-ладно, – заторопилась я. – Меня тут зовут… Но от тебя я еще жду исполнение желания и оригами!

– Я все сделаю, Чип. Это же я.

– Вот поэтому я и сомневаюсь… Дианочка, – из-за мамы я переврала его имя.

– Кто? – поперхнулся он. – Как ты меня назвала?

– Диана. Хорошая ты подруга, настоящая.

Мама хмуро на меня покосилась, и мне пришлось, быстренько свернув разговор, выйти из комнаты и браться за дело. В гостиной, прихожей, комнатах родителей и брата я убиралась добросовестно: все привела едва ли не в идеальный порядок и даже не заметила, как время пролетело – все думала о Смерчинском, да и мама следила, чтобы я ничего не пропустила. Как она меня еще и окна мыть не заставила, ума не приложу, хотя протирать мне их стеклоочистителем все же пришлось. От усердия я даже чуть со стула не навернулась, хорошо, брат рядом был и успел поймать. Зато в своей комнате только сделала видимость того, что хорошо убралась, разбросанные вещи кое-как запихала в шкаф, подперев его сноубордом для надежности, да и пыль протерла только на видных местах…

После того как я не без помощи все той же Насти, которая взяла на себя кухню, закончила многострадальную уборку, время уже подходило к часу дня.

Мама, сжалившись над нами, устроила кратковременный обед. Они с Настей, бегавшей по всему дому, зарабатывая очки одобрения, решили сделать необыкновенный пирог по какому-то хитрому рецепту. Тренироваться решили на мне и Федьке и состряпали пробную, так сказать, версию, которой мы и отобедали. Впрочем, получилось у них совсем недурно. С легкой душой я принялась хвалить Настю и одновременно чуть-чуть дразнить брата, мол, как ему повезло с девушкой, а вот ей с ним – не очень…

– А вы знали, что Машка с двумя парнями одновременно встречается? – не забыл отомстить вреднючий брат. Я аж вздрогнула и едва не подавилась пирогом.

– Да-а-а? Ты мне хотя бы имя одного из них скажи! – едва ли не взмолилась мама, у которой после общения с Настасьей настроение очень улучшилось.

– Да врет он все, – медленно жуя кусочек пирога, сказала я. – Никого у меня вообще нет. Ни одного парня, ни другого. Я одинока и несчастна.

– Ну-ну, я сама слышала, как ты с утра с двумя мальчиками разговаривала с моего телефона. И одного называла Дианой.

– Это и была Диана, – рассердилась я, а они втроем стали улыбаться.

Выждав, пока мама заговорится с Настей, брат наклонился ко мне и прошептал, сделав страшные глаза:

– Когда познакомишь-то меня со своим осликом?

Вместо ответа я сунула остатки пирога в рот и убежала в свою комнату – одеваться. Через сорок минут мне следовало уже быть в кафе, а я опять безбожно опаздывала! Чащин нетерпеливый, ждать не любит, и если сейчас я приеду с опозданием, начнет надо мной издеваться.

Эх, и откуда мне было знать, сегодня Смерч познакомится с моим братом?.. И не только с ним.

Я натянула белую хлопковую футболку H&M с вышивкой на груди, и стала искать голубые джинсы с высокой талией. Однако не нашла вообще никаких. Постаралась мама – вчера она решила устроить еще и генеральную стирку всего, что можно, нужно и нельзя.

– Ма-а-а-м! – завопила я. – Мама!

– Что такое? – с недовольным лицом появилась она на пороге. – Чего кричишь, Мария?

– Где мои вещи, мам? – большими глазами посмотрела я на нее.

– Там, где ты их оставила, а остальные сушатся. К вечеру высохнут, – невозмутимо отозвалась она.

По-моему, в жизни каждой девушки бывает такой момент, когда она понимает: надеть нечего. Категорически нечего. Я тоже оказалась в этой ситуации. И даже растерялась. Как мне идти-то теперь? Шорты, что ли, летние искать или бриджи?

– Юбку надень, – предложила мама. – И блузочку.

– Какие юбки и блузочки? – закатила я глаза.

– Начинается. Ты что, пацанка законченная? Ты же девочка.

– А обувь к юбке? – волком посмотрела я на нее. – Я кеды с блузочкой не надену, знаешь ли.

– И не нужно. У тебя, между прочим, босоножки есть. Те, которые я покупала тебе в очень хорошем магазине. Ты их еще надевать отказалась, – было мне ответом. Кажется, мамочка моя обрадовалась возможности запихнуть меня в одежду, которая нравилась ей.

Минут десять они с Настей уговаривали меня надеть эту самую юбку, а я рьяно отказывалась. Потом мама вспомнила, что у меня есть «великолепное молодежное платье» – его мы покупали не так давно, специально к свадьбе Федьки. Причем родительница моя так воодушевилась, что потащила меня в модный магазин для всяких там гламурных девиц и заставила перемерить едва ли не целую тонну одежды. В результате мы приобрели целых два наряда – к маминой радости и к моему горю. Теперь оба платья висели в моем шкафу. Одно было коктейльным, нежно-голубым, коротким. Второе – длинным, в пол, глубокого синего цвета. Сами по себе они казались симпатичными, но на себе я их особо не представляла.

– Платье я точно не напялю, – отрезала я. Но на маму с Настей мои слова не произвели никакого впечатления.

– Нужно найти то, голубое. Оно не такое торжественное, но милое, – полезла было мама в шкаф, который и так едва не трещал от количества набитых в него вещей.

– Я сама! – птицей слетела я с подоконника к многострадальному шкафу. Она его сейчас откроет, и весь хлам на маму и вывалится, придется опять убираться – мне за такую уборку настучат по шее! Я тогда к Чащину точно не попаду.