Мой крылатый кошмар
Шрифт:
«Лютики-цветочки…»
Теперь-то я осознала, что означает фраза «время остановилось». Оно реально остановилось, сократилось, исчезло, сжавшись до размера маленькой комнаты.
Я видела только летуна.
Всего целиком и каждую часть тела по отдельности. Начиная от макушки с влажными волосами, с кончиков которых падали капельки воды, стекая ручейками по накачанному телу с тугими мышцами и обрисовывая каждый изгиб, до голых пяток.
– Иви… лин? – с запинкой пробормотал парень, а потом, словно опомнившись, резко добавил: – Что ты здесь делаешь?
Я с трудом заставила
– Ты же сам разрешил мне войти, – пробормотала едва слышно. А потом, взяв себя в руки, резко повернулась к нему спиной. – Я не виновата. Постучала, а ты сказал: «Заходи!».
Как бы я ни старалась, но голос все равно дрожал. О, как же горели щеки, как дрожали ноги, как пересохло во рту!
Я смотрела на дверь, через которую вошла, а видела Иргара. В этом крохотном полотенчике, которое ничего особо не скрывало!
– Я думал это… неважно. Как ты попала сюда? Ты же целительница! И что тебе вообще от меня нужно?
Судя по звукам, летун пытался одеться.
«Стоп! Иви, об этом не стоит думать. И фантазировать тоже не стоит. О том, как полотенчико спадает вниз. Как ткань скользит по влажной коже… ой, мамочки!»
– Поговорить. Мне нужно с тобой поговорить! – задрав голову вверх, ответила и сделала глубокий вдох.
Здесь было неимоверно жарко. Буквально нечем дышать.
– О чем? – раздраженно осведомился крылатый, шурша одеждой. – Мы же вроде все решили. По учебе вопросов нет. А по другому поводу мы с тобой не общаемся.
– Я хотела бы кое-что прояснить, – старательно изучая потолок, сообщила я.
«Ну почему мне так не везет? Почему моя импульсивность вечно доводит до такого? Почему я не включаю голову, а руководствуюсь лишь сиюминутными порывами?»
– Как ты сюда попала? – повторил свой вопрос Иргар.
– Меня пропустили.
– Кто?
– Ваш хранитель, – отозвалась я, поправляя воротник блузки.
Он стал жать и мешаться. Хотелось расстегнуть хотя бы одну пуговичку. Может, тогда мне стало бы легче дышать.
– Но как? Ты же целительница.
«Повторяется!»
– Согласно правилам академии я имею право входить в любое помещение, в которое имеешь доступ ты. И наоборот. Правила надо учить.
– Знаю, – резко бросил он. – Но никто… никогда не пользовался этим правом. Так о чем ты хотела поговорить?
– Скажу, когда ты будешь готов.
– Я готов.
Я не спешила поворачиваться. Вдруг сделаю это, а там…
У меня даже во рту пересохло от возможного «там».
Впрочем, ничего подобного не произошло. Иргар действительно успел одеться в штаны и рубашку, пуговицы которой сейчас старательно застегивал.
– Ну и? – поторопил он, уже не скрывая раздражения.
– Ты думаешь, я влюблена в тебя? – спросила у него.
Вот прямо так, в лоб. А чего ходить вокруг да около. Лучше сразу.
Парень вздрогнул и медленно опустил руки, поднимая на меня глаза. Кажется, он был в шоке. Потому что таким я его никогда не видела. Столько эмоций промелькнуло за секунду на его лице – не понять и не отследить.
– Ты считаешь, что я влюбленная дурочка,
мечтающая запрыгнуть к тебе в… постель? – повторила я.Взгляд как раз на эту самую постель и упал. Узкая кровать, темно-серое шерстяное одеяло, небольшая подушка. Все строго и аккуратно.
– С чего такие мысли? – глухо поинтересовался летун.
– Так все об этом говорят. Раз я не отомстила тебе и не загубила будущее, то влюблена, – с досадой отозвалась я, выпуская наружу весь свой гнев и отчаяние. – И ты тоже так считаешь?
– Нет, – ответил Иргар и снова принялся за пуговички.
Лицо вновь приобрело знакомое равнодушное выражение. Словно мы с ним пудинг обсуждали, а не наши псевдо-отношения.
– Не думаешь? – не поверила я.
– Я это точно знаю. Ты меня не любишь. Ты меня терпеть не можешь.
– Эм… ты так уверен?
– Чувствую, – как-то странно усмехнулся он. – Тем более в курсе, что ты считаешь меня ледышкой, неспособной на эмоции и чувства. – Я промолчала. Хотя он, судя по всему, и не нуждался в моем ответе. – Но это не совсем так. Чужую любовь я почувствую. И твою так точно… почувствовал бы… если бы она была.
– Но остальные…
– Могут говорить все, что угодно. Мы же с тобой знаем правду, не так ли?
Что-то в его голосе заставило меня внимательнее присмотреться к нему. Жаль, лица я не видела. Парень все также был сосредоточен на своей рубашке и влажные пряди волос мешали обзору.
– Конечно, – неуверенно произнесла я, переминаясь с ноги на ногу.
– Отлично. Раз вопрос решен, то тебе лучше уйти. Не стоит кому-то видеть тебя здесь. Сама понимаешь, какие слухи могут пойти.
– Да-да, ты прав, – поспешно согласилась я, пятясь к двери. – Извини, что ворвалась. Я…
– Не думала, – ехидно подсказал Иргар.
И я даже не обиделась.
– Да.
– Действовала импульсивно.
Я снова кивнула.
– На эмоциях. Я уже понял, что ты только так и действуешь. До завтра, Торбург.
– Да, до завтра.
Я в последний раз взглянула на него, кивнула и выскользнула наружу, плотно прикрыв за собой дверь. А потом прижалась к ней спиной, пытаясь перевести дыхание.
«Ох, Иви! Куда ты опять вляпалась?!»
Глубокий вдох и выдох. Если бы только помогло прогнать из головы образ обнаженного мужчины.
«Он враг! Соперник и мучитель!»
Только вот сердце продолжало сладко ныть в груди.
– Вот засада! – рыкнула я, выпрямляясь.
Аккуратно поправив воротник рубашки, я решительно зашагала к выходу. Действительно, мне здесь было не место.
И ведь почти дошла, когда внезапно открылась одна из дверей с левой стороны. А затем чья-то рука схватила меня за запястье и рывком затащила в комнату.
13
Все произошло так быстро и неожиданно, что я даже сориентироваться не успела. Хотя я-то, может, и не успела, а вот сила, которая до сих пор стабильностью не отличалась, отозвалась и запустила в этого кого-то огромный такой подсолнух. Он просвистел мимо чужого уха и грохнулся на пол, после чего покатился вперед, пока не уперся в стену.