Мой (лп)
Шрифт:
И я полагаю, что проблема сейчас в том, что каждый раз, когда я замечаю симпатичных девушек, любующихся им, сразу вспоминаю его поклонниц и шлюх, отчего мой живот скручивает снова.
Выдыхая через рот, я становлюсь в позу йоги "собака мордой вниз", ненадолго задерживаю дыхание, после чего перехожу к растяжке в позе "кобра", где располагаюсь лицом вниз над ковриком. Выгибаю спину и шею в обратном направлении и получаю отличное представление, с какой скоростью он лупит грушу. И вот он весь, толкает и толкает, являясь одной сплошной ходячей рекламой секса и спорта, каждый
Он скидывает свою футболку, предоставляя моему обзору все свои мышцы, которые поочередно сокращаются и расслабляются. Его тренировочные штаны сидят низко на бедрах, предлагая на всеобщее обозрение сексуальную татуировку в форме звезды, господи, она сводит меня с ума. Я начинаю вспоминать, как его эрекция поднимается, доставая до этого места, а его член, такой толстый и длинный, до конца закрывает чернила, когда полностью стоит, и эти воспоминания пронизывают меня, заставляя гореть от вариаций тех возможностей, которыми я могу быть поджарена. Осознание того, как болезненно сжались мои соски, принуждает меня закрыть глаза на мгновение.
Выдыхая, я заставляю себя скользить и тянуться на коврике, разминая то одну, то другую ногу по очереди.
Тренер рычит:
— Ты тренируешься или глазеешь сегодня, Тэйт?
Выворачивая свою голову назад, я вижу, как Реми снова возвращается к своему мешку, занимая позицию, подтягивает перчатки, и начинает лупить с такой злостью, что через мгновение звук шлепков — это единственное, что я могу слышать во всем зале. Его удары.
— Вот об этом я и говорю! Кто тот ублюдок, которого ты мочишь? — требует тренер.
Мою кожу начинает покалывать, когда голос Ремингтона взрывается криком через весь зал:
— Ты, твою мать, знаешь, кто это!
— Кто тот ублюдок, которого ты собираешься отправить в кому? — продолжает тренер.
— Он, нахрен, ПОКОЙНИК!
— Вот так! Он взял то, что принадлежит тебе! Издевался над тобой! Издевался над твоей девушкой...
Ремингтон взревел, ударяя мешок с такой силой, что через мгновение он обрывается и громко падает на землю. Он продолжает пинать его, поднимая в воздух, до тех пор, пока мешок не врезается в стену с громким хлопком!
Райли хихикает, подходя ко мне.
— Ты говоришь, он немного огорчился, Би? — дразнит он меня.
Мой желудок завязывается узлом, когда Ремингтон поднимает глаза и смотрит прямо на меня. Его грудь поднимается рывками при каждом вдохе, в то время, как глаза неумолимо впились в меня, и под этим взглядом я ощущаю себя голой. Я могу поставить мою жизнь на то, что в своей голове Ремингтон сейчас трахает меня.
— Через две недели Скорпион будет драться в тот же вечер, что и мы. Мы могли бы врезать ему. Волнуешься? — спрашивает Райли, коротко оглядываясь на гимнасток, пока обращается ко мне.
Одно только упоминание имени Скорпиона заставляет уровень моего адреналина зашкаливать, отчего хочется устроить марш-бросок в горы. Я опускаю лицо, выполняя движения в позе "голубь", открывая свои бедра, после чего меняю
ноги и повторяю упражнение.— Да, я нервничаю. По правде, я сверхнервничаю, потому что просто нервничаю я каждый бой, но, учитывая этого мудака рядом, можно сказать, что мои обычные нервы можно умножить на десять. — я закатываю глаза, а Райли посмеивается.
Мы кажемся "помирившимися", стратегически избегая разговоров об "этом", даже не смотря на то, что я умираю от желания спросить его и Пита, что на самом деле произошло. Хотя, хочу ли я знать больше?
Нет.
Мы разошлись. Я не имею права. Он даже не помнит, будучи биполярным в тот момент, когда он ушел. Все закончилось. Я его, а он мой.
— Черт, даже я нервничаю, Би. Послание Скорпиона было предельно ясным, — говорит мне Райли с ухмылкой. — Оно в действии, на ринге, и вне его. А сообщение Реми лишь подтвердило, что дни ублюдка сочтены. Никто не может издеваться над его петардой.
Я выпрямляюсь; перевожу взгляд на эти глазки серфера, и клянусь, вижу в них отражение удовольствия. Я смеюсь. Просто хохочу. Потому что, честно говоря, меня окружают матерые мужчины. Мужчины. Но при этом они по-прежнему... мальчишки. И когда я перевожу взгляд через весь зал на Реми, он самый большой, сексуальный и сильный мальчишка из всех.
— Райли, мне нужно, чтобы ты помог мне убедиться, что Скорпион ничего не сделает с головой Реми. Вы оба, ты и Пит, обязаны за этим присмотреть. Слышал меня?
— Да, мэм, — говорит он, отдавая мне честь, как армейский кадет. — Прямо сейчас отправляюсь выполнять твой приказ.
— Ха-ха. Я работаю так же тяжело, как и ты, — говорю я.
— Да, но я не получаю королевских почестей, в отличие от тебя.
— Потому что ты говнюк, а я крутая.
— Я не собираюсь отвечать на это. Я слишком дорожу своим лицом, — он широко улыбается кому-то за моей спиной.
Гора мускулов прямо позади меня снимает эластичные бинты с рук.
— Я был бы счастлив расквасить его тебе, — бормочет он.
— Обязательно воспользуюсь твоим предложением в следующий раз, если не возражаешь.
После того, как Райли уходит, помогать тренеру прибираться, Ремингтон смотрит на меня своими темными глазами, а я замечаю, как раздуваются его ноздри, словно он вдыхает меня, даже не наклоняясь, просто наблюдая.
— Готова? — спрашивает он своим я-тренировался-много-часов-и-я-сексуален-как-ад охрипшим голосом, проводя пальцами вверх-вниз по моему затылку, и я понимаю, что у меня к нему просто не существует иммунитета.
— Всегда готова, — произношу я, слегка затаив дыхание. Я не знаю, что он имеет в виду, когда у него помутнение, но абсолютно уверена, что энергия буквально трещит вокруг него, когда он темный. Он как электростанция, но когда темный, складывается впечатление, что его два. Мы оба направляемся в небольшую реабилитационную комнату в конце спортзала. И когда он кладет руку на мою задницу, я ничего не говорю, но чувствую все. Затем он сжимает ее, и у меня уходят все силы на борьбу с желанием развернуться и сжать его зад в своей руке, представляющий собой сплошную твердо-каменную плоть.