Мой любимый Напарник
Шрифт:
– Отвали, Маха, - скривилась девушка, отворачиваясь и набирая код своего гостиничного номера. – Тискать будешь кого-то другого – я лично выпрошу для тебя увольнительную! И да – посвящение ты провалил: кровищи, как из подрезанного кабана! Насколько я знаю, почётное звание воина на вашей планете присваивается как раз тем, кто крови потерял меньше всего…
Лириец, похоже, не ожидал, что напарница настолько осведомлена о традициях его народа, поэтому на мгновение растерял свою напускную весёлость, но потом быстро вернул лицу усмешку, придумав очередную глупость.
– Зато более
С этими двусмысленными словами он скользнул вслед за Риной в ее номер и захлопнул дверь.
Нэссиль оторопело уставился на эту дверь, а я вместе с ним почувствовала сильнейшую неловкость. Сейчас надумает, невесть что…
– Не обращай внимания, - мне пришлось насильно развернуть его в нужном направлении, чтобы подтолкнуть к двери личного номера. – Это же Ямахха! Я тебя предупреждала. У него язык вообще без костей. Да дурачится парень, не более!!!
Зоннён немного расслабился, а я подивилась, насколько он впечатлительный. Иной бы парень только поддержал бы лирийца в его похабных шуточках, а этот «мистер благородие», похоже, готов был возмущаться вслух…
И откуда он вообще такой взялся? Даже меня, кажется, переплюнул…
Когда Нэссиль набрал код от двери в свой номер, и та послушно открылась, я немного помялась у него за спиной, а потом произнесла:
– И снова спасибо…
Нэссиль обернулся. Взгляд его потеплел.
– Мы напарники, - ответил он, пожимая плечами. – Это мой долг…
– Тогда ты не будешь против…
Я набралась наглости и резво вошла в его комнату без приглашения.
– Раздевайся, обработаю раны…
Нэс так сильно удивился, что я не сдержала улыбку. Нет, ну что за парень! Где шутки с неприличными намёками? Где привычные для мужчин улыбочки после таких слов? Или зоннёны все поголовно праведники?
Нэссиль не стал спорить. Покорно сбросил на пол пояс с оружием, расстегнул куртку защитного цвета, слегка поморщился, снимая грязную футболку. Я схватила стоявшую на столе аптечку, а когда зоннён повернулся ко мне спиной, изумленно присвистнула.
Его задело изрядно. Я насчитала больше десяти порезов, причем, два из них точно придётся зашивать…
И только в этот момент я поняла, от какой участи он меня спас.
Снова спас.
Сердце ёкнуло, словно не веря происходящему.
Даже Рину задело – черкануло по плечу и бедру. А я абсолютно невредима, потому что мой напарник… стал моим щитом.
В груди разлилось непередаваемое чувство… тепла. И почему-то боли. Словно прямо сейчас я содрала затвердевшую корочку со старой раны, и из неё наконец-то вышел застарелый гной…
Вышел, чтобы очистить ноющую дыру и чтобы она начала затягиваться…
Сглотнула, поспешно опустила голову, чтобы, не дай Бог, не выдать свои чувства, и бросилась доставать антисептическое средство.
– Будет щипать, - предупредила парня и приложила смоченную лекарством салфетку к первой ране. Нэссиль дёрнулся, но промолчал. Я увидела, как напряглись мышцы на всём его теле, почувствовала, что ему больно и напряглась
вместе с ним.Он не издал ни звука, пока обрабатывала все порезы. Сшиватель использовала только после обезболивающей инъекции, и зоннён стойко всё стерпел.
Находясь так близко, я каким-то образом ощущала исходящий от него запах… его самого. Этот запах не смогли перебить ни аромат крови, ни острая смесь лекарств. Нэссиль пах странно – пеплом, хвоей и чем-то еще. От этого запаха кружилась голова. Пальцы дрожали, когда я касалась его кожи, а сама мысленно проклинала свою усиливающуюся впечатлительность.
Да, он мне нравился. Всё сильнее. Всё больше.
Теперь не только из-за несравненной красоты.
Он был благороден – я в этом убедилась. А ещё… защищал меня.
Проклятье, и мне это нравилось! Непередаваемое чувство... нужности и значимости накатывало на душу, хотя я всеми силами старалась напоминать себе, что им движет всего лишь долг: мы напарники!
Всеми силами подавляя вспыхивающее внутри волнение, я быстро закончила приклеивать заживляющие пластыри и решила поспешно сбежать отсюда.
Голос Нэссиля остановил меня уже у порога.
– Юля…
Замерла, нехотя обернулась, наблюдая за его светлым лицом. Толстая золотая коса свешивались на грудь через плечо и была измазана в крови.
– Юля… Я рад, что мы - напарники…
Смутившись его искренности, я смогла лишь кивнуть и поспешно ретировалась из комнаты, чувствуя, что пора пить успокоительное.
Вот это меня приложило!
Что же будет, когда мы начнем вместе жить???
***
Это случилось слишком быстро: всего несколько часов полёта, и вот мы уже на базе «Кремень-1», бросаем сумки с одеждой на свои узкие койки. Мои щёки горят только от одного взгляда на Нэссиля. И от этого хочется ругаться не только про себя, но и вслух. Если он увидит мое состояние, то догадается? Вот будет позору-то!
Я первая рванула в душ – успокаивать нервы. Холодная вода взбодрила, но легче не стало.
Взглянула в зеркало на свой шрам, осмотрела голое плечо, рёбра и… присмирела.
Хороший отрезвитель. Лицо помрачнело, в груди заворочалась привычная тоска.
Дура ты, Юлька! Окунулась в любовную эйфорию с головой, и память отшибло? Уродство навсегда поставило крест на любых отношениях. Подобную женщину не стерпит никто, тем более такой красавец, как зоннён…
И вообще, хватит!!!
Вышла из ванной злая, как собака. Буркнув что-то невразумительное, натянула на лицо защитную маску и сразу же отправилась в лазарет.
Да, не хотела медлить с посещением врача, ведь цеплять силикон по-прежнему опасалась.
Доктор Джошуа Митчелл – пятидесятилетний мужчина с короткой темной шевелюрой и посеребрёнными висками – встретил меня приветливо, как давнюю знакомую. Мы действительно были немного дружны: именно он проводил мою реабилитацию после нападения ягира.
– Как полёт? – спросил он дежурно. – Выглядишь помятой…
– Полёт нормально, если не считать странностей…
Я рассказала о происшествии с лицом. Доктор Митчелл задумался, потом начал расспрашивать о том, что происходило до того, и вынес свой вердикт: