Мой любимый вампир

Да, хороший отдых нам не помещает, но его резкая перемена настроения меня просто выбила из колеи. Мы только что признались друг другу в чувствах и сейчас он просто отталкивает меня? Почему? Разве всё не должно быть, как в романтичном фильме, где он притянул бы меня к себе и страстно поцеловал? Может, он считал, что у него нет на это прав, раз моё сердце не билось для него? Как же неловко. Чертовки неловко.

— Не выдумывай. После того сырого подвала ты заслужил, чтобы поспать на кровати.

Док с некой мольбой во взгляде посмотрел на меня, словно это могло плохо кончиться.

— Мы поместимся здесь вдвоём. И не вздумай сопротивляться.

Но всё же его пришлось поуговаривать некоторое время, особенно после того, как сняла джинсы с толстовкой, оставаясь в одной майке. От парня просто несло жаром, и заснуть рядом с ним в одежде было не реальной задачей. Я быстро забралась под тонкое одеяло. С удовольствием поспала бы и без него, но это была вынужденная мера, чтобы не смущать моего охотника. Моего?

Либо в отместку, либо ему тоже стало жарко, но Док всё же снял свою толстовку. Я сглотнула и облизала губы, глядя ему в спину — на угрожающе перекатывающиеся мышцы. Сев на кровать, он отвернулся от меня, что-то пробурчав при этом.

Ночь обещала быть долгой.

***

Напряжение, витающее в воздухе, никуда не ушло, а наоборот лишь усилилось и застряло между нами.

Я не могла уснуть. Пролежала в одной позе около часа, стараясь не ёрзать и не делать резких движений. У меня начала кружиться голова от его аромата и ощущения того, как прогибается матрас от веса его горячего тела с другой стороны кровати. Больше ничто не выдавало его присутствия рядом. Если бы я смогла заснуть прямо сейчас, то не пришлось бы прислушиваться к его дыханию… и бороться с желанием повернуться на другой бок и начать пялиться ему в спину. На его шикарную спину, которую покрывало множество татуировок. Хотелось рассмотреть каждую повнимательнее, обвести её контур и возможно попробовать на вкус.

Чёрт, Стеф! Когда ты стала такой пошлой?

Но от этой мысли бёдра непроизвольно сжались.

Я начала чувствовать. Что-то прекрасное и воздушное. Но это легко просачивалось, ускользало сквозь пальцы. За него хотелось хвататься из последних сил, чтобы продлить прекрасный момент, ощутить себя живой. Наверное, об этом и говорил Алек. Вампирам не хватает чувств, бури эмоций, наслаждения и насыщения, которые они так отчаянно пытались получить через секс, наркотики и алкоголь.

Я всё же сдалась и повернулась – как можно медленнее и тише, надеясь, что он этого не почувствует и не подумает, будто бы пытаюсь привлечь его внимание. Устроившись наконец поудобнее на другом боку, открыла глаза.

Его спина была сплошь переплетением мышц, которые напрягались и расслаблялись, когда он вдыхал и выдыхал. А витиеватые татуировки на ней словно ожили и жили своей жизнью.

Как же хотелось прикоснуться. Что подушечки пальцев зажгло до боли. Нет! И еще раз нет! Ни каких прикосновений! Я заставила себя закрыть глаза и попытаться погрузиться в сон.

Но вдруг почувствовала, как Док зашевелился.

Я распахнула глаза, ощутив, что он перевернулся на спину, и его плечо оказалось всего в несколько миллиметрах от моей руки, лежащей на матрасе. Я заметила, как он глубоко вздохнул, и сжала пальцы, понимая, как близко находится от меня его горячее тело… так близко… Если вытяну пальцы, то смогу прикоснуться…

Я вглядывалась в его лицо. Казалось, что каждая мышца на нём была напряжена, словно ему снился плохой сон, словно ему было больно. И всё же он бы красив. Всегда был.

И снова бросила взгляд на то жалкое расстояние, что было между моими пальцами и его плечом. Его ключицы… казались очень острыми в расслабленном состоянии, пара родинок около шеи и вены на ней, где можно было увидеть биение пульса.

Я разогнула руку, скользнув кончиками пальцев по плечу Дока. Едва заметное движение… Но этого было достаточно, чтобы между ног вспыхнул жар. Услышав, как Док вдруг резко втянул воздух, я побледнела.

— Почему ты не спишь? — его низкий голос вибрировал у него в груди и звучал так, словно меня застали за чем-то непристойным.

— Прости, — тихо сказала я, убирая руку и прижимая ее груди, будто обожженную.

— Пожалуйста, Стеф, сделай нам обоим одолжение - отвернись и спи. Мы оба не может заснуть потому- что чувствуем присутствие друг друга, — выдохнул он, не открывая глаз и по-прежнему не поворачиваясь ко мне.

Моё дыхание участилось. Значит он тоже не мог заснуть, чувствуя это электричество в воздухе.

— И вряд ли тебе нужно прикасаться ко мне, — еще один тяжелый вздох, — особенно сейчас.

И будь проклято моё любопытство, ведь оно однажды уже привело меня к тому, что я обратилась в вампира, но не спросить я просто не могла.

— Почему?

Вместо ответа я наблюдала, как Док медленно переворачивается на бок в мою сторону. Протянул руку и коснулся пальцами моих волос. Он заинтересованно рассматривал прядь, крутил на пальце.

— У тебя густые волосы, — через некоторое время сказал он. — Такие удобно наматывать на кулак.

Я с трудом сглотнула, переваривая услышанное. Между ног уже не пожар, а адское пламя. Его скользящие между слов намеки сведут меня с ума. Образ Дока, наматывающего мои длинные волосы на кулак, и притягивающего к себе ближе, надолго засел в голове, оставляя острое послевкусие. Прежде чем я успела спохватиться, из груди вырвался едва слышимый стон.

Его взгляд моментально метнулся к моему лицу, разгадывая реакцию, что вызвали его слова.

— Стоит лишь озвучить правильно свои мысли и порой этого оказывается достаточно. Сразу разыгрывается воображение, а потом пробуждаются ощущения.

Матрас провалился под его весом, когда он опёрся на предплечье, чтобы приподняться и смотреть на меня теперь сверху вниз. Я никогда не видела его таким: опасным и притягательным одновременно. Он долго всматривался в мои глаза, и видимо найдя в них какой-то знак или посыл, который ждал, сам загорелся не хуже меня.

— Закрой глаза, Стефания, — прошептал он. — И слушай только мой голос.

Я подавила в себе ещё один стон, от того, когда услышала, как сладко моё полное имя звучит на его устах. Боле менее справившись с эмоциями, прерывисто вздохнула и закрыла глаза. Только стоило это сделать, как в игру вступили остальные органы чувств. Сейчас, вместо кислорода, я вдыхала лишь его запах. И так явно и горячо ощущала, как его дыхание касается лица, что казалось, сейчас сгорю под этим палящим солнцем.

— Если я задам тебе вопрос, просто кивни, если ответом будет «да», или покачай головой, если «нет». Ты поняла меня? — его голос звучал хрипло, а дыхание щекотало шею, ухо и щёку. — Тебе не нужно ничего говорить, пока я не попрошу.

Захотелось сдаться. Чтобы мысли о смерти Милы ушли на второй или даже десятый план. Забыться, утонуть в своих чувствах, захлебываясь забытыми ощущениями. Я медленно кивнула, чувствуя, как от этого движения одеяло шевельнулось у меня на груди.

— Хорошо.