Мой любимый Зверь, или Одержимость без границ

И вот сейчас я в полном смысле этого слова наслаждалась своим любимым Зверем. Мышцы на спине перекатывались, когда он закидывал небольшую спортивную сумку в багажник. Меня все еще знобило, но тонкая ткань рубашки согревала. Как будто ничего теплее в жизни не чувствовала — засунула руки в рукава и закуталась еще сильнее.

— Поехали, — Матвей открыл переднюю пассажирскую дверь и молча ждал, пока я делала неуверенные шаги. Босиком, так как ноги, почему-то, отекли, и туфли пришлось снять. Другие надеть тупо забыла, да и пофиг, если честно. Мягкая трава щекотала ступни, пока я направлялась к открытой двери, не сводя взгляда с голого торса парня.

Боже, какой же он красивый. Сейчас стал еще красивее, чем раньше. Стальные мышцы напряжены, взгляд тяжелый, но продолжала уверено, хоть и медленно двигаться вперед.

Залезла вовнутрь салона и откинулась на спинку кресла.

Мне безразлично, куда он меня отвезет — именно сейчас все потеряло для меня смысл.

Кроме Матвея.

— Не помню, говорила тебе, — вздохнула, повернув голову в сторону и наблюдая, как парень уверенно ведет автомобиль, выезжая со двора моего временного жилища.

— О чем? — так и не оторвался от дороги. И даже взглядом не мазнул, хотя раньше, помнится, регулярно вертел головой, когда я рядом сидела.

— Спасибо большое, — набрала полные легкий воздуха и медленно выдохнула. Устала, да и силы снова покинули мое бренное тело. Такая сильная апатия напала, что действительно безразлично, что будет завтра. — Я думала, ты не приедешь.

Последняя фраза вырвалась случайно. Наверное, глубоко внутри сидела. Или просто нервы сдали. Но я не жалела, что сказала эти слова Матвею. И даже не настаивала, чтобы он мне отвечал.

— Я тоже думал, что не приеду, — даже в темноте салона видела, как напряглись мышцы на руках. Так сильно руль сжал, что еще немного, и костяшки пальцев побелеют. Но все равно не повернул голову в мою сторону, хоть и на красный свет остановился.

— Зачем тогда приехал? — и снова вырвалось, как будто изнутри жгло. Хотелось, черт возьми, расставить эти долбанные точки над “i”.

Пусть скажет, что я дрянь — предала его, растоптала все чувства. В последнюю встречу он дал мне шанс все исправить. Но так и не сказал главного.

— Привычка у меня, — наконец-то повернулся ко мне. И даже улыбнулся одними уголками губ. — Спасать тебя.

Зеленый свет на светофоре, сигнал автомобиля сзади, а мы замерли на месте. Смотрели глаза в глаза друг другу, боясь нарушить тишину.

Еще немного, и натянутая струна лопнет. Эмоции наружу вырвутся. Так долго сидели внутри, так глубоко я их похоронила в своем сердце, но сейчас удержать не могла.

Он рядом. Мой Зверь приехал, несмотря ни на что.

И мы потянулись друг к другу. Одновременно. Как будто долго и нудно репетировали, чтобы лица встретились прямо посередине, а руки в одно и то же мгновение обняли за шею. Мои Матвея, его мою.

И пальцы запутались в волосах, и губы терзали друг друга, а языки начинали разжигать огонь страсти. Медленно, как будто смаковали на вкус. Или снова пытались узнать друг друга после долгой разлуки. Вспоминали, как это — вместе зажигать пламя любви.

Как же хотелось тогда продлить этот момент…

Глава 40

*******

Не сдержался. На мгновение, всего на пару секунд расслабился, и тормоза отказали. Зверь сорвался в пропасть, куда однажды уже падал. Больно. Неожиданно. И слишком жестоко.

Еле выкарабкался тогда, так стоит ли сейчас повторять глупые ошибки прошлого? Ее губы манили, это факт. До умопомрачения, до зубного скрежета и хруста в костях. Старался не смотреть, тупо взгляд отводил.

И все равно сорвался, черт бы ее побрал. Впитывал ее вкус, как ненормальный. Вдыхал запах, как сумасшедший. И не мог остановиться, хотя в голове уже настойчиво звенел набат. Бум-бум, бум-бум. Матвей, твою мать, завязывай с соплями. Она уйдет. Рано или поздно, но вернется к мужу, а ты…

Металлический привкус крови дурманил голову. Адреналин в чистом виде сейчас бушевал внутри. Зверь закипал, все сильнее впиваясь пальцами в голову Арины. Терзал ее губы, пытаясь своим напором заглушить всю ту боль, что до сих пор выедала все внутренности. Как кислота, мать ее. День за днем.

— Нам пора, — нехотя оторвался, продолжая держать девушку рукой за голову.

Как же хотелось послать весь мир нахрен и продолжить. Дальше, сильнее, с жадностью брать то, что когда-то у него отняли. Раствориться в ней, хотя бы на время.

А потом послать — возвращения прошлого не будет. Никогда, как бы сильно Зверь того не хотел.

Но именно сейчас отпустить не смог. Пальцы не разжимались, а она, как назло, не отводила взгляда. Такое чувство, что в самое сердце бьет. Снова, мать ее, и снова.

Да что за хрень-то такая. Ну нафига, Арина, ты снова въедаешься под кожу? Пять, черт бы их побрал, долбанных лет. Бежал, глушил все чувства, разрывал стереотипы, но так и не смог забыть.

Зверь до сих пор помнил ее запах, который сейчас снова всплывал в памяти. На подсознательном уровне. Каждая клетка им наполнилась. Б**ть, это какое-то наваждение.

— Матвей…

— Арин, давай не будем, — все-таки оторвался, потому что не мог больше смотреть в ее огромные глаза. На губе снова кровь, и Матвей на каком-то дурацком автомате поднес палец к лицу малышки и подушечкой провел по верхней губе. Черт, даже через прикосновения не отпускает.

“Ну же, Зверь, соберись. Хорош ныть и пытаться самого себя оправдать. Нахрен послал, вот и путь туда катится” — как обычно, в подобные моменты, когда внутри Матвея происходила борьба, в голове появлялся голос Беса. Отрезвлял, приводил в чувство и не давал расслабиться.

Черт, еще и Бес мозг вынесет. Тот своего точно не упустит. Да и Матвей не собирался что-либо начинать заново — сейчас просто не сдержался. Не железный же он, в самом-то деле.

Но дальше не зайдет, это он может не только другу пообещать, но и самому себе. Минутная слабость — что ж, и такое случается с сильными мужчинами. Отвернулся, вцепился руками в руль и надавил на педаль газа.

Еще десять минут назад в доме у Арины понял — девочке некуда идти. Хрен его знает, что у нее случилось, но глаза просили помощи.