Мой любимый Зверь, или Одержимость без границ

Хрен с ней, накормит — от него не убудет. Не выкидывать же ее из машины, в самом-то деле. Но потом точно доставит по нужному адресу и уже на утро забудет о своем ночном приключении.

Арина. Боковым зрением Матвей наблюдал, как девушка сидит с закрытыми глазами и не двигается. Может, снова без сознания?

— Ты жива? — повернул голову вправо, мазнул взглядом по малышке и снова переключился на дорогу.

— Лучше бы сдохла, — так и не открыв глаз, зло выдохнула.

— Это не ко мне, — усмехнулся, оценив черный юмор. — Я исключительно по живым выступаю.

— Куда мы едем? — открыла глаза, глядя перед собой.

Странная она, даже очень. Никакого испуга, хотя любая другая на ее месте точно бы от страха в штаны наложила. Незнакомец, чужой автомобиль — да уж, девушки порой умеют удивлять своей глупостью и наивностью.

— Поедим где-нибудь, — спокойно выдал Матвей, все так же не выпуская девушку из вида боковым зрением. — Если ты не возражаешь, конечно же.

— Не возражаю.

И снова закрыла глаза, не обращая на парня внимания. Еще бы, возражала она — второй день без еды. А тут такой подарок небес.

На бомжиху не похожа, на нищенку тоже. Шмотки недорогие, но чистые.

И откуда она свалилась только на голову Матвея?

А ведь знал же, что симпатичные попки до добра не доведут…

Глава 6

Такого Зверь еще в своей жизни не видел. Даже аппетит пропал, когда парень наблюдал за малышкой. Поглощала один гамбургер за другим — с такой жадностью, что ком в горле у Матвея застрял.

— Детдомовская? — единственное, что приходило на ум, так как остальные варианты уже отмёл.

В армии с ним служил один паренек. Из детдома. Первые дни отъедался, сметая всю попавшуюся под руку еду. Пока плохо не стало, и нерадивого солдата еле в больничке откачали.

Но Арина даже в сравнение с ним не шла — сердце сжималось, глядя, как эта еще совсем юная девочка уже столкнулась со всеми реалиями взрослой жизни.

— Лучше бы детдомовская, — проворчала, сделала глоток колы и снова принялась за гамбургер.

Третий к ряду. И это за пять минут, если не меньше.

Если так дело и дальше пойдет, то девчонка сейчас лопнет от обжорства. А потом больничка, полвечера таскать ее по врачам — наверное, пора заканчивать с благотворительностью. И так уже столько добрых дел сделал — не хватало очередной геморрой на свои вторые девяностые заработать.

— Хорош, — забрал тарелку с четвертым гамбургером, когда рука Арины уже потянулась вперед. Злобно зыркнула, но промолчала. — Плохо станет от переедания.

— Я про запас, — смотрела на этот несчастный бутерброд, не отводя взгляда.

— С собой забери, — Матвей взял гамбургер и протянул девушке. — Только сегодня больше не ешь, а то можешь в больницу загреметь.

— Спасибо, — впервые за целый вечер она улыбнулась. — Кстати, а как тебя зовут?

Зверь рассмеялся. Таким оригинальным способом он еще с девушками не знакомился. Спас от охраны, откачал от обморока, накормил, а удосужился лишь банального “кстати”. Но синие глаза искрились, и, почему-то, не хотелось тушить их блеск.

Лучше уж пусть улыбается, чем потеря сознания и плачевный внешний вид.

— Матвей, — улыбнулся в ответ. — Кстати, — добавил и… подмигнул.

Девчонка покраснела, поняв свою оплошность. Так мило и наивно опустила глаза вниз, что Зверь в очередной раз умилился.

“Точно, спермотоксикоз” — промелькнуло в голове, пока с интересом разглядывал малышку.

Сначала симпатичная попка, затем синие глаза, теперь вот пунцовые щечки — пора уже завязывать с этой малышкой. А то мысли сейчас заведут не в ту степь, и прощай победа на ринге.

— Поехали, отвезу тебя домой, — Матвей поднялся первым и направился к выходу, предоставив девушке самой сделать выбор. Если сейчас откажется, спорить не будет.

И настаивать, кстати, тоже.

Но она не сопротивлялась — уселась на переднее сиденье, сжимая в руке гамбургер.

— Я здесь недалеко живу, — произнесла, когда Зверь включил двигатель. — За супермаркетом налево, вторая пятиэтажка по правой стороне.

Молча вырулил, а после и завернул, ища в темноте въезд во двор. Первая, вторая, а вот и заветная дорога. Еще каких-то парочка минут, и они расстанутся. Поскорее бы нужный подъезд, и подальше от него, Матвея, эти синие глаза.

Парень сделал все, что мог — дальше будет только хуже, если сейчас крутанет руль, развернет автомобиль и направится к своему дому.

— Подъезд какой? — буркнул, притормаживая возле первого.

Девчонка подалась корпусом вперед и посмотрела сквозь лобовое стекло вверх. Несколько секунд глазела, не отводя взгляда от балкона на третьем этаже, откуда орала музыка и слышались пьяные голоса.

Интересно, что там увидеть-то хочет?

– Слушай, а у тебя ствол есть? — произнесла довольно уверено, от чего у Матвея пропал дар речи.

Медленно повернул голову в сторону девчонки.

— Чего?!

Глава 7

******

Она реально дура или только прикидывается? Какой, нахрен, ствол? Идиотка малолетняя, да кем она его считает?

— Ну ты же бандит? — девчонка перевела взгляд на изумленного Матвея. — Тачка, бабки…

— Идиотская логика, — фыркнул, поражаясь наивности малышки. — Все, кто ездят на тачках, по твоему, бандиты?

— Ты похож, — ухмыльнулась, и снова уставилась в лобовое стекло, выкручивая голову.

Да уж, вид у него и правда зверский, хотя многие девушки считали его симпатичным. Огромный шрам в виде полумесяца на левом виске и слишком тяжелый взгляд — Матвей редко показывал эмоции на лице. Предпочитал держать всё в себе — так легче скрыть от окружающих свои истинные чувства.

Привык давно, теперь сложно с этим бороться.

— И нафига тебе ствол? — парень тоже выкрутил голову, глядя в лобовое стекло. На этот чертов третий этаж, где на балконе появилось парочка пьяных мужиков. — Сильно достали?

— Теперь до утра не угомонятся, — Арина откинулась на спинку своего кресла. — Лучше бы детдомовская, чем терпеть этих уродов каждый день, — в ее голосе столько горечи и ненависти, что Матвей на время впал в ступор.

Слишком молода, местами даже наивна, но уже видела много грязи за свою непродолжительную жизнь. Сколько ей — восемнадцать? Ну, максимум девятнадцать, больше не дашь, однако Зверь понимал ее, как никто другой. Сам когда-то через это прошел — вечно пьяный отец, воспитатель хренов, не обращающая ни на что внимание мать, и никого близкого рядом.