Мой маленький, глупый, младший брат,...Наруто!

За последние месяцы было довольно много происшествий. Особенно среди Учиха, которые намеревались войти в союз с Узумаки, но полгода назад отказались от этой идеи. И это было не только из-за того, что благодаря войне они почувствовали силу и больше не нуждались в объединении, подняв свой авторитет и влияние. Тут было замешано что-то ещё. Внутри клана назревали конфликты и я начал вспоминать об учениях Сенсея, который наиболее опасался своих давних врагов. Гении Клана перестали подчиняться его воле, а Фугаку Учиха пробудил Легендарные Глаза своего Клана, заняв особое положение в деревне.

Он также видел отношение Рёши к Хьюгам, которые несомненно стали ещё сильнее, но при этом попали под полное влияние Узумаки. Смерть Главы Клана, Хиаши Хьюга, и одно из происшествий, в ходе которого Рёши активировал Птичью Клетку на глазах у нескольких Глав Кланов не оставляли в этом никаких сомнений. Тем не менее Клан Хьюга всё же процветал, как и Сенджу. А более всего под началом Рёши усилился Данзо и Корень. И в тот момент произошёл внутренний конфликт в Деревне.

Додзюцу, в глазах Рёши Узумаки, видимо окончательно расстроили их отношения с Главой Клана Учиха. Я старался балансировать между этими частями Деревни, но всё назревало стать гораздо серьезнее. Тем не менее во время Войны внутренние разногласия были глупым решением и обе стороны это понимали, а потому пока что подчинялись мне и совету Старейшин, в число которых вошёл Фугаку по моей личной инициативе, встав рядом с Рёши, который давно занимал это положение. Ещё одно происшествие в начале года было куда большим безумием. Я не мог не призвать всех своих Шиноби, да и сама Цунаде видимо намеревалась вернуться в Коноху, потому как…

– МОЙ КЛАН ПОГЛОТИЛИ?!!!

Это стало ещё одной моей головной болью, которая отражалась на всём, но был всё же плюс в возвращении моей ученицы. Пусть она и не могла лечить, как раньше, но всё же оказывала активную помощь в Войне, вместе с женой Главы Клана Узумаки, которая за определенную плату начала перенимать навыки вне сомнений лучшего медика во всей стране Огня, а может и в мире. Но Цунаде ещё долго продолжала гневаться и удивляться всем изменениям в Конохе. Встретив Хируко она и вовсе впала в ступор, а когда узнала о том, что молодой глава Сенджу, которого она хотела покарать за столь необдуманные и легкомысленные действия, пробудил Мокутон, насела на Рёши даже больше, чем лавовая Мизукаге Тумана. Честно говоря, иногда я жалел этого юношу, но что-то в его глазах меня беспокоило. Он будто знал Цунаде и не отвечал ей тем, чем обычно отвечал остальным. Всё остальные помехи на своём пути, Узумаки обычно срезал на корню без какой-либо жалости.

Я давно перестал удивляться всему тому хаосу, что происходит в мире. Потому с лёгкого затяга приятного дыма я спокойно разговаривал с остальными Каге, которые открыто выражали свои не самые лучшие намерения. В данный момент Коноха располагает достаточной силой, чтобы противостоять Трём Великим Нациям, пусть и нужно быть осторожным, так как наши противники имеют козыри в своих рукавах. Но раздумья о том, что мой ученик вместе с неизвестной организацией, которая меня беспокоит, воюет против меня, прервало появления лица, которое ещё больше ошеломило моё спокойное, как мне казалось, от табака сознание.

Менма Узумаки, спустя год пропажи без вести, появился на собрании Пяти Теней и держал в руках Каге Великой Скрытой Деревни страны Молнии. И он же, возомнив себя уполномоченным лицом, объявил Войну всем трём Нациям от лица Страны Огня. Но что самое ошеломительное он также самолично объявил Войну всему миру Шиноби, что меня озадачило и обеспокоило, заставив уйти в долгие размышления.

И вот, в очередной раз Менма выпустил тяжёлое дыхание в виде пара, от чересчур горячего тела. Видимо это последствия от использования чакры Курамы или мне так только кажется?

– Тсц.
– прозвучало сбоку, и повернувшись я увидел Мизукаге, закусившую ноготь.
– Скоро здесь будет жарко.
– не знаю почему, но она покрыла себя чакрой воды, омыв всё тело, особенно в интимных районах тела. Я чего-то не знаю?

Пока я любовался очаровательными формами, ничуть не привлекая к себе внимания и даже сохранив своё лицо, впереди уже назревала битва. Рёши и Джирая смогли отбить атаку двух Джинчурики на третьего и синхронно, без надобности в обмене слов, решили отвести их подальше от двух Шиноби в центре.

Когда Казекаге и Цучикаге решили вмешаться, видимо решив заранее устранить большую часть нашей боевой мощи и захватить подвернувшихся Джинчурики, братьев Узумаки, на атаку моего ученика с клинком изо рта ответил тот же зеленоволосый мечник, очутившись перед Орочимару так быстро, что даже мои глаза не успели среагировать. Вслед за этим атаковали и все остальные. Мечник, которого я действительно раньше не видел, взял на себя и Санина с одним мечом и двух сопровождающих Цучикаге двумя другими мечами с поддержкой своего товарища мечника уже с голубыми волосами и массивной двойной катаной, взявшего второго сопровождающего Казекаге. Роль противника самого Расы досталась Мизукаге в силу удобных для конфронтации навыков, а на меня же напал уважаемый Ооноки.

Сражением это было не назвать, я знал, что сейчас наша битва не закончится и лишь старался тянуть время, хотя с особым Кеккей Генкаем Цучикаге это было совершенно не просто. Вскоре я уже мог чувствовать весь пыл схватки, что происходило за моей спиной. В битве столкнулись два Шиноби с потрясающими защитными и атакующими техниками в непревзойдённой скорости, что сотрясал воздух и плавил его… нет, буквально плавил его.

Я чувствовал, как моя кожа, да и кожа многих здесь присутствующих как и доспехи и покров чакры просто напросто начали плавиться от повышения температуры. Мальчик мой, неужели это твоих рук дело? Но я уже слишком стар, чтобы стараться выяснить больше. Разве что подметил, что единственной, не удивившейся данному манёвру была Мизукаге. Пар, действительно.

– Хокаге, не стыдишься того, что твой Чунин сражается с Райкаге, защищая тебя?
– не знаю, была ли это дразнь или издёвка от старого и ворчливого врага, но я был более чем спокоен прямо в бою выпуская клубок белого успокающего дыма.

– Король Обезьян: Энма…

^^3

Глава 90

***

Наконец-то это закончилось. Вернее, даже не знаю, рад я этому или нет.

Когда я осознал, что тренировки зашли гораздо дальше того, чего я ожидал, было немного поздно. И самым простым образом развеяв одного из Клонов, которых я оставил в деревне с недюжинной подпиткой и страховкой в виде запечатывания одного клона в теле другого, я получил воспоминания за весь прошедший год и узнал кратко о положении в Деревне. С Клоном прибыл внушительный поток интеллекта и мудрости, а также прибавились характеристики контроля и духа. Всё же это был тот, кто присматривал за мелким Нара, который я полагаю, сейчас наслаждается безделием, возможно впервые за несколько месяцев.

Ну да ладно. Воспоминания от Клона были весьма…шокирующими. Рёши благо смог меня прикрыть и моё годовое исчезновение не повлекло за собой больших проблем в моём статусе, да и положение в Деревне он смог оставить более менее приемлемым. А вот новости мирового масштаба меня конечно сильно впечатлили.

Война? Да ещё и не только с Ивагакуре, но и Суна, наш союзник, подключилась? Причём против нас?! Со звуком и ОРОЧИМАРУ??? Да и бля, похоже Акацуки маячат на горизонте событий, у Рёши, да и у моего Клона были подозрения на этот счёт. Война протекала стабильно, по крайней мере глава Узумаки старался именно это и обеспечить. Сила Конохи конечно внушала, но не больше, чем сила клана Узумаки. Что там Рёши вообще наворотил?! Нужно будет с ним попробовать слиться в скором времени, всё же теперь мне это доступно…

Медленно переваривая информацию в голове я постепенно преобразовывал чакру и из меня отделялся «ненавистный» Клон. В закромах пещеры глубоко под песками Страны Ветра я не особо боялся того, что огромную мощь Биджу заметят, а потому даже не сдерживался, как и новосозданный Клон из чакры Курамы. Секунда и я уже вижу как его глаза раскрываются в красном вытянутом зрачке Хищника. Сознание Клона легко поменялось с Лисом.

– Итак, ты хочешь начать?– не терпелось ему, также как и мне. Уже руки чесались, отдаваясь излишками пара на костяшках.