Мой малыш миллионера

«Моя Белоснежка не должна работать, – уверял меня любимый. – Тем более в супермаркете. Я сделаю все для того, чтобы ты наслаждалась жизнью. Рядом со мной».

А я верила в сказку настолько, что совсем не позаботилась о будущем.

Потом меня почти на четыре месяца свалил токсикоз, из-за которого найти работу было невозможно. Ужасное время.

А следом – быстро округлившийся живот вынуждал работодателей оказывать мне в должности без разбора.

Богданов плохо закрыл дверь своего кабинета. То ли случайно, то ли специально, не могу знать, но по этой простой причине, против воли, я слышала многое из того, о чем они говорили.

Сердце пронзает толстыми, острыми до невозможности, иглами, когда я узнаю о беременности жены Мирона.

Их не просто воткнули в сокращающуюся мышцу, а еще и с ненавистью покрутили там, чтобы раны стали более глубокими и болезненными.

Я не должна так реагировать, ведь я уже ни на что не претендую. У нас нет будущего, даже настоящего нет, но мысли, о наличии у Мирона другого ребенка, разрывают меня изнутри.

Пытаюсь найти соломинку, за которую могу уцепиться, чтобы не рухнуть в бездну оглушающей боли прямо сейчас. Мне нужно быть сильной ради сыночка.

Макарка. Ответ приходит сам собой. Быть может, получив другого ребенка, бывший откажется от идеи забрать моего? Оставит нас с сыном в покое? И мне не придется больше бояться того, что он решил отнять его у меня?

Стараюсь внушить себе, что так оно и есть. Ребенок от жены – великое для меня благо. Нельзя из-за этого расстраиваться. Во всем надо искать плюсы.

Окончание их довольно эмоциональной беседы я уже не слышу, погрузившись в свои мысли.

Бед навалилось еще больше. Они как снежный ком, катящийся вниз с крутой горы. Он стремительно растет, а у меня никак не выходит остановить эту махину.

Один Коршунов чего стоит! Снова хочет втянуть меня в какую-то грязную лживую историю. Угрожает ребенком. Господи! В этом мире есть хоть кто-то, кто не грозится отнять у меня сына?!

От горечи и страха начинает жечь глаза. Но я не заплачу. Никому не покажу свою слабость.

Девушка вылетает из кабинета своего мужа разгневанной фурией. Зыркает на меня уничтожающим взглядом, и мчит к лифтам, оставляя позади себя шлейф приторно-сладких духов.

Хорошо, что за высокой стойкой, скрывающей мой стол, мне не видно, как она удаляется. Не хотелось бы смотреть ей вслед. Сравнивать. Думать. Порождать внутри новые скверные мысли.

Минут через пять из-за двери показывается Мирон. Он дает мне несколько заданий, а потом снова скрывается в кабинете до вечера.

День кажется бесконечным. Уныло смотрю на отметку, что поставила на календаре утром. С ума сойти! Только один день! Впереди меня ждет еще много часов в компании нового босса.

Вернувшись домой я с радостью сменяю Катину маму.

– Спасибо вам, теть Наташ, – искренне благодарю я.

– Да, отстань! – она взмахивает рукой. – Мне несложно. Я там, кстати, ужин еще приготовила. А то у тебя в холодильнике пусто совсем. Так доведешь себя до гроба.

От смущения я даже не нахожу что ответить.

– Котлет наделала много. Те, что не пожарила – заморозила.

– Спасибо! Правда! Я очень благодарна.

– Ты бросай это, – предупреждает меня женщина. – Я от чистого сердца помочь хочу, пока возможность есть.

Оставшаяся часть вечера проходит в обычном режиме. Я кормлю малыша, играю с ним, купаю перед ночным сном.

Только в какой-то момент все идет не по плату, потому что в восемь вечера в нашу квартиру врывается Катя.

– Я нашла тебе подработку! – с довольным видом заявляет она. – Прямо сейчас.

– Погоди! Какую подработку? – это заявленьице с порога повергает меня в шок. Она на часы смотрела вообще?

– Обычную. Прибыльную, – улыбается подруга. Катя уже все за меня решила.

– Ты можешь по-человечески объяснить, какая подработка может быть в такое время? – не отстаю, потому что это важно.

– Короче! – девушка начинает рассказывать, пока моет руки. – У меня есть знакомая. Так вот, она официанткой работает в одном пафосном клубе.

Меня потряхивать начинает. Катя же даже не намекает, прямо говорит о том, чем надо будет заниматься.

– И вот у нее там какие-то обстоятельства непредвиденные нарисовались, и она меня попросила выйти за нее на одну смену. С начальством договорилась, форму вот принесла, – Катюха кивком указывает на кофр, что сбросила возле двери. – Но я решила, что тебе деньги нужнее, а я с ребенком лучше посижу.

– Ты с ума сошла? – возмущаюсь изо всех сил.

Конечно, деньги мне нужны, но как-то более легально, что ли. Я официанткой не работала никогда. А тут, по словам Кати, так просто все. Попросили – пошла поработала.

К тому же, завтра мне снова в офис. Молоко еще надо приготовить. Да и вообще. Нет. Мне такая подработка не подходит.

Уже сейчас все внутренности ходят ходуном, хотя я даже не согласилась еще.

– Ты чего такая трусиха? – удивляется Катя. – Там делов-то! Че ты напитки что ли не разнесешь? Или название блюд в блокноте не запишешь? Скажи еще, что деньги тебе больше не требуются, – она победно хмыкает, потому что знает: мое сопротивление бесполезно.

– Могла бы спросить сначала, хочу ли я!

– А тебе хотеть и не надо, – подруга забирает из моих рук ребенка. Тот начинает кряхтеть, а потом все же успокаивается. – Главное, что там нормально платят, и чаевые хорошие. Хочешь не хочешь – идти придется. Это отличный шанс! Так что собирайся, там смена через два часа, а тебе еще доехать надо.

Понимаю, что подруга права. Только вот во мне сейчас говорят страх и неуверенность в своих силах. Мне всегда трудно начинать что-то новое, нужно время, чтобы втянуться, а тут надо будет влиться в незнакомую работу мгновенно.

Рациональное мышление все же берет верх над эмоциями. Да и как Кате отказать? Она и тетя Наташа столько сделали для меня! Будет просто свинство, если я сейчас плюну в лицо их стараниям сделать как лучше.

Катя ведь сама могла заработать, но предоставила эту возможность мне.

– Форма хоть приличная? – спрашиваю в итоге, взвесив все.

– Лосины, фартук длинный, майка блестящая. В принципе – ничего особенного. И на ноги балетки. А то ходить много.

Распаковываю кофр, чтобы проверить слова подруги. Увиденное меня более чем устраивает. Вырез у маечки великоват, но на этом пошлость наряда заканчивается. К моему счастью.