Мой муж - маньяк?

— Пусть допрашивают, сколько хотят, только бы нашли его скорей. Ты в опасности, если следователь прав. Я себе голову сломал, думая, как тебя защитить. Если бы ты жила у меня…

— Нет! — решительно сказала Катя. — Только не сейчас! Понимаешь сам, если выяснится, что я ушла от мужа и живу сейчас с тобой, мне обязательно зададут массу вопросов на наш счет. Зачем мне это надо?! Следствие следствием, но всем объяснять, почему я не могу жить с Игорем! С меня довольно подобных объяснений!

— Как все это мерзко…

— Мерзее некуда, ты прав. Мне надо пожить там до окончания следствия, так я думаю.

— Но там ты не будешь в безопасности!

— Почему? — удивилась Катя. — Мне сказали: не возвращаться домой поздно, не садиться в чужие машины, не ходить в гости и не звать гостей к себе. Этого, по-моему, совершенно достаточно, чтобы быть в безопасности! И не все ли равно, где я буду соблюдать эти правила! Кстати, сейчас я грубо нарушаю одно из них!

— Ты что?!

— Еду с тобой в машине, вот что! — вздохнула Катя. — Как мне объяснить следователю, что ты мне не чужой? И надо ли это ему объяснять? По его логике, я должна разъезжать с мужем.

— Ясно… Да, ты права. Нам не стоит афишировать наши отношения, — уныло протянул он. — Но как ты собираешься возвращаться домой раньше? Народ скоро пойдет потоком, надо будет сидеть до вечера.

— Народу все равно, и мне тоже, — сказала Катя. — Честно говоря, я никого не боюсь. Можешь себе представить, что я не думаю, что маньяк убьет меня? Я знаю, что меня убивать не за что!

— Может быть, они тоже так думали…

— Послушай, в такие дебри я уже не могу углубляться. И так перед глазами стоят их дети — вот что самое ужасное!

Игорь вернулся только к половине двенадцатого. Катя забыла следить за временем — так глубоко ушла в свои мысли, забыла вообще, что мужа до сих пор нет дома. Из задумчивости ее вывел только голос Игоря, который заглянул к ней в комнату.

— А, это ты! — воскликнула она, резко вздрогнув. — Напугал! Ты еще не знаешь, что случилось?

— Что еще случилось?

Он нерешительно вошел и присел в кресло. Катя обратила внимание на то, что вид у него был совершенно вымотанный и усталый. Под глазами — черные круги, руки дрожали. Она даже не сразу заговорила, рассматривая его и все больше удивляясь его состоянию. «Болен, что ли, до сих пор не полегчало? — раздумывала она. — Что с ним творится? Можно подумать, что это его хотят убить… А может, так и есть. Много ли я знаю о нем, о его делах на рынке? Вдруг что-то случилось?»

— У тебя все в порядке? — спросила она наконец. — Неприятности?

— Небольшие, — ответил он, отводя глаза. — Но это не важно. А что у тебя случилось?

— У меня пока ничего, но вот случилось с Ликой…

И она рассказала ему все — все, что узнала об Ире и о Лике. Он устало покачал головой:

— Ужасно. И ты думаешь, что тебе что-то грозит?

— Так думает следователь. — Ей стало обидно, что он воспринял эти новости не слишком эмоционально. «Ему как будто все равно! — подумала она. — Да ему и вправду все равно, как ни поверни. Вот уж защитник!» А вслух сказала: — Следователь велел мне составить список наших общих знакомых. То есть знакомых Иры, Лики и Лены. Пока мы под подозрением. То есть подозревают, что мы все — жертвы! Я внесла в список тебя, будь готов к вопросам следствия.

— Меня? — Он едва ворочал языком. — Зачем меня? Это обязательно?

— Обязательно, — холодно сказала она. — Убийца — наш общий знакомый. Надеюсь, это ясно из того, что я рассказала?

— Мне — неясно.

— Ну, это только тебе неясно, все остальные только так и думают! — Катя заставила себя говорить спокойнее, хотя равнодушие Игоря раздражало ее невероятно. — Подумай сам на досуге над этим делом и убедишься, что это именно так. Ты ведь знал Иру и Лику?

— Иру — да, помню, а вот Лика…

— Ну, не притворяйся, что не знал ее! — воскликнула она. — Лику забыть нельзя, один раз ее увидев. Она ведь бывала у меня на днях рождения. Рыжая, густо накрашена. Ты ее знал.

— Господи, может, и знал… Мало у меня было других проблем! — Он тоже, похоже, начинал раздражаться. — Твои подруги меня мало волновали!

— О, не сомневаюсь! И все же ты знал их! И не говори, что не помнишь Лену!

— Кто такая Лена?

«Да он разозлился! — поняла она. — Вместо сочувствия он злится. Представляю себе, как он станет разговаривать со следователем! Никого не знал, ничего не помнит! Прекрасный свидетель. Можно убить на глазах у такого, а он даже не заметит. И этот человек — тот самый, которому я, по логике вещей, должна больше всех доверять?!»

— Лена, — объяснила она, — моя подруга, мы учились в МГУ на одном факультете. Прошу не забывать этого, ведь ты ее прекрасно помнишь! Ну такая маленькая полная брюнетка!

— А, помню… — протянул он. — Такая симпатичная?

— Ну слава Богу! Так вот, предполагается, что ее и меня тоже захотят убить! Пока что убили двух наших подруг. Ведь мы дружили вчетвером.

— Но пока ведь ее не убили?

— Что за вопрос — пока нет! Разве надо, чтобы ее тоже убили, чтобы ты загорелся интересом к этому делу?

— Нет, ее смерти я бы не хотел, — ответил он. — Очень душевная, милая девушка. Кажется, у нее дочка есть? Они у нас были?

— Ну да, есть дочка. Но и у Иры был сын, и у Лики тоже. И из них двоих хотя бы Лика была душевной. Хотя ты и говоришь, что не помнишь ее совсем.

— Да, да, конечно… — Он поднялся с кресла. — Прости, я совсем лыка не вяжу. Можно, я пойду спать? Целый день мотался по рынкам, пока сдал…

— Скажи… — Она смотрела ему в спину, когда он шел к двери. — Ты вот заметил, что не хотел бы смерти Лены. Нашел ее симпатичной. А вот моей смерти ты хотел бы? Только честно?