Мой мужчина

— Ну.., они двойняшки, — смягчилась Рыжая. — Наверное, одной легко выдать себя за другую.

— Легко, не легко — главное, что я ни минуты не сомневался, что имею дело с Мэриан.., кроме одного короткого момента, да и то лишь потому, что не ожидал от Мэриан такой.., бесшабашности. Короче, я спросил, не Аманда ли она.

— И какова была реакция?

— Она страшно разозлилась. Тогда я решил — это потому, что я хоть на миг усомнился в ней, а теперь думаю — потому что разгадал ее игру.

— Выходит, ты соблазнил ту, которую хотел, — вздохнула Рыжая. — По крайней мере ты в это верил.

— Я не оправдываю свой поступок, но хочу, чтобы ты знала: я не соблазнитель, а скорее соблазненный! Она всеми силами подталкивала меня к этому! Признаю, что я не особенно сопротивлялся, но когда женщина только что не бросается тебе на шею, удержаться трудно. Да что теперь об этом говорить! Я поступлю так, как нужно. Но, черт возьми, Рыжая, пусть даже я сделал это, но не я начал!

— Тем хуже.

— Вот именно, тем хуже! Аманда мне нисколько не нравится. Поначалу я немного увлекся и списывал ее выкрутасы на нервы, дорожную усталость, неудобства и тому подобное. Ждал, что на месте она придет в себя и переменится к лучшему. Согласись, она очень хороша! Но я даже не намекал ей на то, что чувствую, — выжидал, потому что в дороге она вела себя, по-моему, просто отвратительно. Мне и в голову не приходило, что можно стать еще хуже!

— Аманда приходится мне родней, и говорить такое неприятно, но если честно, Чад, я не ожидаю никаких перемен к лучшему. Мортимер так ее избаловал, что она считает себя пупом земли.

— А как насчет Мэриан?

— О, Мэриан — совсем другое. У моего братца могла быть только одна любимица.

— Вот, значит, почему Мэриан скользит по жизни тенью, — заметил Чад задумчиво. — Привыкла оставаться незамеченной.

— Не только, — возразила Рыжая. — Тут больше виновата больная ревность Аманды. Разговор об этом зашел, но скоро мы отвлеклись от темы, и я знаю все лишь в общих чертах.

— Да, я тоже кое-что слышал. — Чад сдвинул брови, припоминая. — Накануне приезда, в прерии, Мэриан пыталась объяснить мне ситуацию. Впрочем, что значит — пыталась? Я клещами вытягивал из нее слова, а потом, к сожалению, высмеял ее, потому что глупо верить, что можно ревновать к такой серой мышке.

— Но если ты хоть что-то знаешь, скажи! Мне интересно, что за характер у женщины, если сестра должна себя уродовать, лишь бы к ней не ревновали!

— Ну… — он помедлил, подбирая слова, — вот что я понял. Если кто-то заинтересуется Мэриан или она сама на кого-то заглядится, Аманда спешит обрушить на него весь арсенал женских уловок и переманить из одной только вредности.

— Из вредности? То есть не ради него самого?

— Черт бы ее побрал! — внезапно вырвалось у Чада. — Вот, значит, почему мы с ней оказались сегодня в стойле!

— Аманда уже не была девственницей?

— Отчего же, была.

— Извини, но мне трудно поверить, что можно расстаться с девственностью чисто из вредности!

— Да, но как она держалась сегодня! Согласись, не похоже, чтобы ей хотелось за меня замуж. Говорю тебе, она приревновала к Мэриан!

— Я бы согласилась, Чад, если бы Аманда рассталась с девственностью еще до тебя. Но зачем было заходить так далеко? Она могла переманить тебя и без возни в сене. И потом, чего ради ей понадобилось притворяться Мэриан? Наоборот, она явилась бы тебе во всем блеске очарования Аманды Лейтон!

— Тогда я совсем ничего не понимаю! — Чад вскинул руки в беспомощном жесте. — Она же меня едва терпит!

— Ты уверен?

— Сегодняшняя сцена на конюшне была единственной, когда Аманда проявила ко мне какой-то интерес.

— Не всякая женщина выставляет чувства напоказ, — заметила Рыжая, отводя взгляд.

— Возможно, но если от нее исходит откровенное презрение, ошибиться трудно.

— В таком случае остается единственное объяснение.

— Какое?

— Она хочет тобой воспользоваться, чтобы получить наследство.

— Ну и глупо! Ведь дело не только во мне, но и в тебе. Зачем было тебя шокировать? Не лучше ли было заручиться моим расположением и тем самым — твоим согласием?

— Ты не все знаешь, Чад. Конечная цель — не только деньги, но и возвращение домой. Она решила, что уедет назад в Хейверхилл, с мужем или без. В последнем случае я должна отослать ее туда с письменным согласием на брак по ее собственному выбору. Либо она усердно старается превратить мою жизнь в ад, либо мстит мне, поняв, что это еще не гарантия высылки в Хейверхилл. Что касается тебя, Чад, она отлично знает, что твоя кандидатура не встретит у меня возражений. С кем-то другим таких гарантий нет. Вот и получается, что ты — ее обратный билет. Отдаться, женить на себе — и можно собирать вещи.

— С чего бы? Я не собираюсь уезжать из Техаса.

— Мало ли, что не собираешься. Она знает, как добиться своего. Думаю, она не будет очень разборчива в средствах. Если не получится выклянчить, кто знает, на что она пойдет? Возможностей масса!

— Запилит до смерти? — усмехнулся Чад.

— Такое случалось. Можно еще опорочить доброе имя. Судя по сегодняшнему дню, она за этим не постоит.

— А нельзя мне как-то выкрутиться?

— Нет, если ты человек благородный.

— Впервые об этом сожалею. — Он поднялся из-за стола. — Ну и когда же я буду ввергнут в чистилище?

— В субботу твой отец устраивает барбекю. Сегодня он прислал ко мне человека с этим известием. Я постараюсь выяснить у нашего проповедника, когда он свободен. В крайнем случае заедем к нему в воскресенье, по дороге с вашего ранчо, но придется тебе предупредить об этом отца.

— Боже правый! — вздохнул Чад.

— Мне очень жаль…

— Не так, как мне.

Глава 33

Чад так и не сумел уснуть, и это его не удивило. Хотелось напиться, но слабое домашнее вино мало подходило для этой цели, а крепких напитков Рыжая предусмотрительно не держала. Еще больше хотелось перевести стрелки на двадцать четыре часа назад и прожить день заново, по-иному.

В доме тоже спали не все. Стоя на пороге домика ковбоев, Чад смотрел на единственное освещенное окно и задавался вопросом, чье оно. Он надеялся увидеть там силуэт, но, сколько ни наблюдал, никто так и не показался.

Он был близок к отчаянию. Так чувствует себя попавшее в ловушку животное: еще ничего не происходит, но опасность неминуема. Ему подсунули приманку, и он, как глупый зверек, попался. Не важно, что Аманда к нему равнодушна, не важно, что он принял ее за другую, — все равно назад дороги нет, а все потому, что она оказалась девственницей. По доброй воле или по ошибке, но он лишил ее невинности и должен был отвечать за свой поступок.