Мой (не) властный демон

Я не успела уточнить, как замерла с открытым ртом — купальни были ничем иным, как бирюзовой феерией.

«Алена, закрой рот и приди в себя. Ты, в конце концов, видела золотой унитаз с кнопкой смыва из драгоценных камней!»,- одернула я сама себя. Но не помогло.

В купальнях не было именно драгоценных, ограненных камней. Но тончайшая, воздушная резьба по мрамору превращала овальный бассейн в смесь драгоценной бирюзовой жеоды — то, что скрыто водой и глубокого облачного неба. Мне, если честно, показалось немного кощунственным мыться в такой купальне.

– Это особая вода, она насыщенна магией,- тем временем втолковывала мне Тина.

– Кожу будет немного покалывать, но вам и полезно — вы ж совсем иссушенная.

– Иссушенная?

– Я про вашу тень,- Тина поджала губы, вздохнула и пояснила,- я не ученый. Они-то по заумному скажут, а я так скажу — если тебе дана магия, то отказываться от нее нельзя. А кто отказывается или вдруг на силдронитовых шахтах оказывается у того тень сохнет. И надо понемногу ее насыщать магией. Иначе беда может быть — что посуше, то и горит хорошо.

– Сегодня ночью мне снилось большое, сильное дерево,- сказала я и осторожно опустилась в бассейн.
– Ох, а он глубже чем кажется!

– Это вас Тринадцатое древо к себе зовет. Оно столько лет иссушено, столько лет. Да что лет, столетий!

Под причитания Тины я прикрыла глаза. Вода не покалывала, но она, по ощущениям, была больше похожа на влажную и невесомую пену. При этом не приходилось прилагать усилий, чтобы оставаться на поверхности. Я так расслабилась, что не сразу заметила — Тина уже намылила мне голову. Стало как-то неловко, но пошевелиться было попросту невозможно.

– Поднимайтесь тихонечко и в душик. Водичка вас взбодрит, все лишнее заберет.

Водичка не просто взбодрила. Она меня едва не сделала седой заикой — на голову и плечи пролился ледяной душ и я заорала как ошпаренная. Хотя в каком-то смысле так и было — от холода тоже бывают ожоги.

– Все-все, вот уже и тепленькая пошла. Драконий бассейн обладает множеством полезных свойств, но и не полезные последствия после него тоже есть. А вот контрастный душ это все нивелирует.

– Нивелирует? Тина, ты уверена, что ты не ученый?

– Так в школе-то я училась,- обиделась женщина,- и три курса Академии. Потом...потом пришла в храм. Так и служу.

– Прости, просто,- я вздохнула,- режет слух мне это слово.

– Так вы ж меня понимаете благодаря браслету,- улыбнулась Тина.
– Я-то обычное слово сказала, не заумное. А вот вы за мной другое повторили. Да не переживайте, еще недельки две и вам можно будет снять браслет — язык сам усвоится.

Высушившись, я облачилась в местную одежду. И обиженно поджала губы – одежда Рейнарда была похожа на земную. А вот меня обрядили в тонкий белый халат, туго завязали пояс, сверху лег еще один халат, золотого цвета и еще один – алый, с черным растительным узором. Я сама себе напомнила женщину со старой японской гравюры.

– И теперь парадную накидку.

Сходство стало почти стопроцентным. И теперь я думала только о том, как бы не ляпнуть кашей на тончайший шелк. Хотя еще не факт, что здесь едят кашу.

Вместо моих туфель на шпильке ступни были забинтованы лентами.

– Почему я в такой одежде? – не выдержала я.

– Это ритуальная одежда,- улыбнулась Тина. – У нас только такая есть. И красивая, и по фигуре подогнать не сложно. С обувью тоже самое. Сегодня к вам придет и портной, и обувщик. А пока только так.

Но, если честно, я себе ну очень понравилась. Роль прекрасной японской принцессы мне исполнять еще не доводилось.

Жрец Виаттор встретил меня в коридоре. И прижал обе руки к сердцу:

– Вы прекрасны как рассвет, леди до-Формор.

– Спасибо,- я немного смутилась.

– Вам нужны украшения для волос. В сокровищнице Тринадцатого рода многое сохранилось.

В моей комнате уже был накрыт стол. Каша странного, розовато-золотистого цвета, нарезанные фрукты – узнаваемые и не очень. И целая корзинка сдобных булочек.

Я медлила, ожидая пока жрец прочтет молитву и начнет трапезу. Он тоже чего-то ждал. Наконец, погладив бороду, Виаттор спросил:

– Вы не голодны, леди?

– Очень голодна,- честно ответила я. – Но разве не вы первый должны приступить к трапезе?

– Нет, первой должны начать вы – Мать рода сейчас в Интарии одна-единственная.

– Давайте сделаем это вместе,- предложила я.

Каша отличалась от овсянки только цветом. А вот фрукты были очень и очень вкусные. А еще мне было страшно – я столько времени угробила на земной этикет, что даже не представляю, как теперь будет здесь. Все эти безумные вилки-ложки, ножи-ножики. Неужели все заново?

Пришедшие две женщины убрали со стола и поставили поднос с кофейником, сливками и двумя тонкостенными чашечками. Я поухаживала за нами с Виаттором. И решилась спросить:

– Что вчера было? Почему я единственная мать рода?

Виаттор одним глотком опустошил чашку и тяжело вздохнул.

– Так, пойду с конца. У нас патриархат за единственным исключением – во главе нового рода всегда стоит женщина. Мужчина не может основать новый род. Поэтому Мать рода – пользуется огромным уважением и любовью окружающим.

– И к ней приковано повышенное внимание? – спросила я.

– Да. И сейчас мы переходим к тому, что интарийцы это интарийцы. И Высшие, такие как вы, как Рейнард, как я – мы имеем свою половинку. Свет души, искра моего сердца, истинная пара, ласковый яд – названий много, а суть одна. Вы с Рейнардом часть целого.

Меня будто по голове ударили. Нет, я не спорю, тот интариец очень привлекательный мужчина. Но это же не повод для…а для чего, собственно?

– Так, и что теперь? Свадьба, дети, кухня? – я начала теребить краешек своего пояска.

– Теперь ухаживания. Мужчина ухаживает за женщиной, женщина целует мужчину и дальше уже свадьба,- Виаттор огладил бороду и, вздохнув, добавил,- чем больше в вас будет просыпаться магия, тем сильнее вас будет к нему тянуть. Боги позаботились о том, чтобы Высшие имели исключительно одаренное потомство.

– А любовь? – пискнула я, откашлялась, и повторила уже нормальным голосом,- а любовь? Чувства и все такое?

Тихая как тень женщина убрала со стола кофе.

– Любовь приходит в процессе. Боги не жестоки, они не соединяют совсем уж несовместимых. Но путь к взаимопониманию у каждого свой.