Мой (не)выносимый сосед

– Приве-е-ез! – орет Тимур во все горло.

И дом тут же взрывается возбужденными голосами и топотом нескольких пар ног. Сердце пропускает пару ударов в ожидании. Замираю с курткой в руках. Первой к нам выбегает неугомонная Амина, дочь моего старшего брата Рамиля, и сразу с разбегу кидается мне на шею.

– Тетя Лиза приехала! – визжит, передразнивая интонации из старой рекламы.

– Не смей называть меня так! – смеюсь, обнимая Аминку.

Хотя формально я действительно ее тетя, но разница в пять лет слишком уж не солидна для этого почетного титула. К нам подходит Аина, близняшка Амины, и теперь мы, раскачиваясь, обнимаемся втроем.

– Девчонки, это Саша! – киваю на стоящего рядом Лютика.

– Оу! Приве-е-ет! – тянут они как одна, впиваясь в него черными одинаковыми глазами.

– Привет- привет, – Сашка очаровательно скалится в ответ, и мои пятнадцатилетние племяшки как по команде слегка розовеют, а в их глазах читается, что дальше я уже могу ничего не объяснять – они будут на его стороне.

От этого эффекта Сашкиной ухмылки мне хочется ревниво закатить глаза. Ладно, я видела, как велась Киселева, но эти – то две куда?!

– Здравствуй, дочь, – не успеваю обернуться, как попадаю в нежные, пропитанные цветочными духами объятия мамы.

Прячусь на ее плече, чувствуя, как лицо начинает гореть от направленного на меня пронизывающего взгляда. Поднимаю глаза и встречаюсь с папиными.

– Привет, – губы растягиваются в широкой нервной улыбке.

Обычно мы тоже всегда крепко обнимаемся при встрече, но сейчас отец не спешит подойти. Так и стоит за матерью, скрестив руки на груди.

– Ну, здравствуй, Елизавета, – произносит с расстановкой каждое слово.

Хмурит густые брови и делает шаг ко мне. Черный тяжелый взгляд перемещается с меня на Лютика, так на нем и застывая.

– Знакомь. Раз привела.

– Тигран, ну что ты сразу, – бормочет мать с укором, отпуская меня.

– А тебе неинтересно что ли, Нюш? Такая нелюбопытная? – сверкает глазами отец, и я по их лихому блеску понимаю, что в нем уже добрые полбутылки дедовского коньяка.

И что все это время, как и говорил Тимур, отец с дедом и Дамиром скорее всего нам кости перемывали, доводя друг друга до нужного градуса праведного возмущения. Хочется взвыть и хлопнуть себя по лицу. Ну класс! У меня и без дополнительных подготовительных мероприятий семейка та еще, а теперь…

Так, еще не все потеряно. Надо просто умаслить. Раньше всегда работало…

Подхожу к отцу и, встав на цыпочки, обвиваю его шею руками. Целую в бородатую щеку, вдыхая родной мускусный запах, на мгновение прижимаюсь носом к щеке. Папочка такой напряженный, жесткий, как скала. Хочется расслабить. Веду пальчиками по плечам, и ощущаю, как они немного поддаются. Опускаются, сбрасывая толику напряжения.

– Лиса, – отец отстраняется и качает головой, щурясь, – Вечно мне твои нежности боком выходят, Елизавета…

Снова мечет в Лютика неприязненный взгляд.

– Ты это, кстати, учти.

– Да я уже понял, – хмыкает Сашка, кашлянув в кулак.

Папа опять напрягается до предела, скрипнув зубами. А мне хочется изобразить смайл «рука-лицо».

Саша-а-а-а!!! Разве можно отцу говорить, что ты что-то там про его дочь понял без его разрешения?

– Мам, пап, это Саша, мой парень, – пячусь от папы, пока спиной не упираюсь в Сашку, – Очень хотела вас познакомить, потому что весной мы собираемся пожениться.

Ну вот, я это сказала.

– В смысле, бл…ть?! – беззвучно охает отец, ошалело выгибая брови.

Близняшки коротко пищат, и после повисает гробовая тишина. Сашка кладет руку мне на плечо и легонько сжимает.

– Очень рад познакомиться, – отпускает меня и протягивает ладонь отцу.

– Охренеть, подарочки. Лучше б носков накупила, – бормочет на это батя себе под нос и на автомате жмет Сашкину руку. Взгляд у него пустой.

И до меня доходит, что мама эту часть легенды ему не сообщала. Переваривает сейчас. Подвис.

– Что ж ты с порога, а? Как топором, – цокает мать тихо, метнув в меня осуждающий взгляд. А потом уже громче для всех, – Вот это ново-о-ость! Так, ребята только с дороги, я их сейчас в комнату провожу и сразу все к столу, да? Обсудим!

– Не сметь в одну комнату! – хрипит папа, потихоньку оживая.

– Я и не думала, дорогой! Ты что? – умиротворяюще воркует мать, подталкивая нас с Сашкой к лестнице на второй этаж, – Все, пойдем-пойдем-пойдем! Тигруш, иди лучше отца предупреди…заранее! У него сердце!

– Ну ты, Лиза, – шепотом мне, уводя, – Ну кто так делает, а?

– Я думала, ты сказала, – ворчу.

– Я намекнула – он сразу заикаться от шока начал, так что прости – не смогла. Еще мне и самой много чего у тебя бы спросить хочется, но сначала уж вечер переживем, а там разберемся, – вздыхает.

– Спасибо, мам.

***

Мама раскидывает нас с Сашкой на по самым дальним друг от друга комнатам на втором этаже и убегает вниз к отцу. Я быстро переодеваюсь в первое попавшееся платье из чемодана и мчусь к Саше в гостевую. Распахиваю дверь и застаю его задумчиво глядящим в окно. Поворачивается на звук и скупо мне улыбается, пока подхожу ближе.

– Знаешь, Лиз, если бы это не происходило все именно со мной, я бы даже нашел ситуацию забавной.

– А сейчас не находишь?

Повисаю на его шее, целую в подбородок, губы мягко колет светлая щетина. Сашка обнимает меня в ответ, но взгляд такой же отстраненный.

– Твой отец мне, мягко говоря, не рад, – констатирует факт.

– Я же говорила, что так будет. Что тебя удивляет?

– То, что он даже не пытается это скрывать.

– А, это да, – вздыхаю, – Но ты не переживай, я тебя в обиду не дам.

– Правда? Ну тогда мне не о чем беспокоиться, да, – Сашка наконец смеется, расслабляясь, и нежно целует меня в висок.

Довольно жмурюсь. Встаю на цыпочки и нахожу его губы. Легко- легко касаюсь, трогаю кончиком языка. Дыхание срывается. С тихим стоном толкаюсь языком ему в рот, тело сразу так послушно, горячо трясет, и то, как Сашка резко перемещает руки с моей спины на ягодицы и подсаживает на себя, заставляя потереться бедрами о его ширинку, только все усугубляет…

– Кис, хорош, – с укором на меня шипит, но мужские ладони напротив лишь сильнее сминают мою попу, совершенно нецеломудренно трогая, – Надо спускаться к твоим, пока сами не пришли…