Мой (не)выносимый сосед

От слова "невеста" немного теряюсь. Тут еще не хватало эту комедию ломать. Но Сашка, похоже, против ничего не имеет, во всякой случае и не думает его поправляет.

– Дядя Вахтанг, это Лиза, – обнимает меня за плечи, подталкивая к отчиму ближе, – Лиза, дядя Вахтанг.

– Здравствуйте…

– Вай, красавица какая, а! – качает головой грузин, расплываясь в улыбке, – Хороша – хороша! Ну, проходи, Елизавета, гостем дорогим будешь! Уже накрыто всё.

И неожиданно он притягивает меня к себе и смачно целует в обе щеки. Опешиваю, чем Вахтанг и пользуется, ловко обнимая меня за плечи и затягивая в дом.

– Пойдем, красавица, поухаживаю за тобой. Ты думаешь, я не умею? Я умею! Ты не смотри, что седой уже Вахтанг, старый, ты б меня встретила лет тридцать назад, ты бы на Саню и не посмотрела, э-э-э!

Приговаривая это все нараспев, Вахтанг ловко, словно фокусник избавляет меня от куртки, толкает на пуфик и чуть не порывается сам стягивать с меня ботинки. Я в прострации. Туплю. Я ожидала чего угодно уже, но не такого приема.

– Я сама! – сдавленно протестуя, перехватывая инициативу по расшнуровыванию своих ботинок.

Ловлю Сашкин взгляд. Он тихо угорает, делая все, чтобы не засмеяться с нас вслух. Вот же…

– А ты так в куртке и зайдешь? – поторапливает его Вахтанг.

– А, да, – начинает раздеваться, – Как обстановка, кстати?

Кивает в сторону комнат, выразительно дернув бровями и покосившись на меня.

– Э-э-э, бабы…Нормально все! Контролирую, – отмахивается Вахтанг раздраженно, – Оно, знаешь, и к лучшему, да? Сколько можно…

– Да, – на лице Сашки мелькает видимое облегчение. Переживал.

– А мама? – уточняет.

– А что мама? Отлично все, вон идет, – Вахтанг мотает головой в сторону длинного коридора.

– А вот и вы! – в прихожей материализуется Марина Владимировна.

Она совсем другая – волосы уложены, в синем праздничном платье до середины икры, на ногах туфли на низком каблуке, на лице легкий макияж с акцентом на глаза, а вокруг нее шлейф легких морозных духов.

– Ой, ты – красавица, мам, – выдает Сашка с искренним восхищением и сгребает в объятия эту миниатюрную женщину.

– Спасибо, родной, – Марина Владимировна довольно жмурится, а затем переводит немного виноватый взгляд на меня и отстраняется от сына, – Лиза, здравствуй, проходи – проходи.

Меня, успевшую избавиться от обуви, подхватывает под руку Вахтанг, Сашка берет за руку маму. Чинной процессией заходим в коридор. Слышу, как мама беспокойно спрашивает у Лютика.

– Ну как там на кухне?

– Да не переживай, хорошо все.

– Знаешь, я так вспылила…Ну ты бы хоть предупредил, правда, – тихонечко оправдывается мать.

– А что бы изменилось? – хмыкает Сашка.

– Ой, не знаю, что, но я как подставила эти похоронные посиделки…

– Все, мам, забей, все будет хорошо.

Заходим в большую столовую. И на всю ее длину заставленный угощениями стол. Тарелки не помещаются – стоят в три ряда друг на друге. Глаза разбегаются от такого щедрого разнообразия угощений. За столом человек восемь уже собралось – пять мужчин, в основном в возрасте, и три женщины.

Одна из них – Нина. Мой взгляд тут же падает на нее. Напрягаюсь. Нина тоже будто каменеет, завидев меня, и отворачивается. Лицо в красных пятнах. Плакала…Но сейчас вроде бы уже спокойна. Крутит вилку тонкими пальцами, зачарованно смотря на то, как блестит в электрическом свете столовое серебро.

– А вот и пасынок мой дорогой со своей невестой, – громко объявляет всем присутствующим Вахтанг.

За столом начинают одобрительно шуметь. Хлопают нам, разглядывают с любопытством. И с ходу желают счастья, будто у нас помолвка, а не просто знакомство. Сашка на все это демонстративно обнимает меня, притягивая к себе поближе. Отшучивается в ответ.

А у меня вдруг чуть ли не слезы на глаза наворачиваются. В горле растет ком. Прижимаю ладони к щекам в попытке удержать рвущиеся наружу внезапные эмоции.

Потому что все эти незнакомые мне люди, кроме Нины, конечно, смотрят на нас с безусловным одобрением и радостью.

И я бы многое отдала, чтобы в моем родном доме нас встретили так же. Мне больно от того, что вышло не так.

Стоит сесть за стол, и вся моя нервозность исчезает. Атмосфера семейного уюта, приправленного веселыми байками, так напоминает дом, что я млею.

Нас с Сашкой садят вместе поближе к Вахтангу во главе стола. Здесь собрались в основном такие же обаятельные мужчины постарше, как и сам хозяин дома. Наблюдать за нами и слушать их – наслаждение. То, как вкусно они вспоминают старое, смеются над настоящим и то и дело внезапно начинает душевно петь, раскладывая мелодии на разные голоса.

Мне подливают чачу, чтобы уважила. Я пьяная от тепла и градуса и, уже не стесняясь никого, хохочу над их историями, утыкаясь в Сашкино крепкое горячее плечо. Он меня обнимает при всех, тоже посмеиваясь. Иногда ловлю на себе печальные взгляды бледной Нины и это единственное, что неприятно скребет. Остальные же дочки Вахтанга – девятнадцатилетняя Тамара и шестнадцатилетняя Лиа – дружелюбно мне улыбаются через стол, не разделяя ее мрачного настроения.

Время летит. Гости все приходят и приходят. В основном семейные пары возраста Сашкиной мамы и отчима, с детьми – подростками и внуками. Все шумные, целуются, рассаживаются. В какой-то момент стола не хватает, и мужчины распахивают створки двойной двери, ведущей в столовую, и приставляют еще один стол прямо через получившийся проем. Марина Владимировна с одной из дочек Вахтанга тут же накрывают его скатертью и до отказа заполняют тарелками.

Вообще мать Сашки с нами не сидит – она так и носится от кухни к столу и обратно. На подхвате у нее постоянно одна из сестер, остальные две сидят, ждут своей очереди помогать мачехе. Мне в какой-то момент становится неудобно, и я тоже порываюсь помочь, но не дают. Сашка резко дергает меня обратно на стул, а Вахтанг показательно хмурит брови.

– Ты – гостья моя, не позорь.

Точно. Улыбаясь, вспоминаю, что по их традициям хозяйка должна все делать. Другие женщины отдыхают, даже дочки. Особенно, если уже живут не в семье. Завтра они пойдут в другой дом, и там уже Марина Владимировна будет отдыхать, а новая хозяйка суетиться. В семье моего отца немного не так.

– Она же не грузинка, – только шепчу Сашке, – Да и не так сейчас строго все.

– Вахтангу так нравится, а ей нравится, что ему так нравится, так что не лезь, – шепчет Сашка, улыбаясь, – Игра у них такая, в послушную правильную жену.

– А на самом деле все не так, да? – тоже растягиваю губы в улыбке, тихо-тихо говоря Сашке на ухо.

Я чокнутая, наверно, но даже шушукаться с ним при всех мне кажется жутко интимным.

– Я же говорил, как они начали, – хмыкает беззвучно Саша в ответ, – Ругались так, что весь поселок слышал. И сейчас мало что изменилось. Ты же видела, как мама быстро завелась на кухне. Вот она такая всегда.