Мой новый босс
Шрифт:
— Босс поручил подобрать для вас два подходящих туалета. Назавтра вам потребуется строгий деловой костюм. Юбка, жакет, блуза. Вот, здесь два варианта разных фасонов. Фигура у вас прекрасная, — говорит он, придирчиво меня оглядывая. Мне даже прикрыться хочется.
— Но у меня есть костюм.
— Значит появится ещё один. Прошу вас примерить вот это. То что не подойдёт мы отправим обратно в магазин. Меня вы можете не стесняться, впрочем, я отвернусь.
Я нерешительно соображаю, что мне делать. Что за бред. Что вообще в моей жизни случилось, что она вдруг превратилась в театр абсурда?
— Ну
То есть я должна раздеваться при этом совершенно незнакомом мужчине?
— Послушайте, Иннокентий Дмитриевич. Всё это довольно странно. Вы уверены, что Рыков именно это велел сделать.
— Несомненно. Что вас смущает? Моё присутствие?
— Вообще-то да, немного смущает.
— Хорошо, я выйду из комнаты. Постучите, когда будете готовы. Я обязательно должен увидеть. Это распоряжение Романа Григорьевича.
Он выходит в коридор, а я постояв ещё какое-то время, начинаю переодеваться. Костюм сидит идеально. Представляю, сколько он стоит. Марка дорогущая. Зову своего стилиста.
— Неплохо, — говорит он. — Давайте дальше.
Он снова выходит, а я примеряю следующий костюм. Здесь юбка немного короче и весь он более облегающий.
— Этот, — кивает Подгорный. — В нём вы сексуальнее. Более раскрепощённый вид, тем не менее, костюм предельно официальный, хотя и с намёком на чувственную раскованность.
— Надеюсь, то что вы сказали, это хорошо, — скептически кривлюсь я.
— Несомненно. Теперь второй наряд.
— А он для какого случая?
— Для делового, но не слишком официального ужина. Это платье на сегодняшний вечер. Приступайте, пожалуйста. Но имейте в виду, вы идёте на приём, как помощник Романа Григорьевича.
— А почему тогда вы не идёте? — Настораживаюсь я.
— Я помощник в хозяйственных делах, а вы в других… в бизнес-вопросах.
Не нравится мене это «в других»… Я примеряю всё что есть и останавливаю выбор на длинном платье в пол. Оно подчёркивает грудь и мою природную нежность. Чудесное платье. Цвет пудровой розы, плечи открыты, ткань струится и ниспадает волнами. В нём я могла бы оказаться принцессой эльфов, или дебютанткой на балу веке в девятнадцатом.
— Уверены, что хотите оставить именно это платье?
— Ну а что, по-моему, оно чудесно.
— Я бы не советовал. Слишком фривольно и даже вызывающе. Мне кажется, не лучший вариант.
— Да чего здесь вызывающего?
Я представляю, как предстану перед Рыковым в этом платье. Его глаза распахнутся и он замрёт, не в силах произнести ни слова. Да, я этого хочу. Реванш, за все его придирки и замечания. Пусть видит, какой бесценный и красивый, между прочим, сотрудник работает в его компании.
— Но я-то хочу именно его! Только его и ничего другого.
Не зная, чем крыть, Подгорный соглашается.
— Хорошо. Только сообщите Рыкову, что решение было именно вашим.
— Ладно.
— Что же, тогда, если вы уже готовы, я заберу не подошедшие платья и костюмы. Вам тоже уже скоро выходить. Вам позвонят с ресепшн, когда босс будет здесь.
От этих слов я вдруг начинаю волноваться. Одно дело готовиться к какой-то там гипотетической встрече, а совсем другое — осознавать,
что время уже пришло.Через несколько минут после ухода Подгорного, мне звонят с ресепшн и я выхожу из номера. Спускаясь вниз, я жутко волнуюсь и сердце стучит громче обычного. Ничего-ничего. Успокойся, говорю я сама себе, — всё будет отлично.
Увидев меня, Рыков распахивает глаза, точно как в моей фантазии. Он не отводит от меня взгляда и просто пожирает глазами. Ну что, съели?
— Здравствуйте, Роман Григорьевич, — скромно говорю я.
— Это… Это… Это Подгорный тебя так вырядил?!
Я хлопаю глазами. Что?
— Вы что, дебилы?! — наконец гремит голос Рыкова. — Ты на бал собралась? С князем Болконским?!
Люди в фойе затихают и смотрят на нас.
— Немедленно переодеваться! Немедленно!
— Во что? — чуть не плача, спрашиваю я.
— Подгорный здесь ещё? — мечет громы Рыков.
— Нет, ушёл уже…
— Я ему голову оторву! Идиот.
Он смотрит на часы, соображая, что со мной делать, потом поднимает взгляд на меня и тут же закрывает глаза, словно мой вид причиняет ему невероятную боль.
— Быстро! — наконец восклицает он, хватает меня за руку и тащит через фойе с такой силой, что я начинаю чувствовать себя воздушным шариком, болтающимся на ниточке.
— Может ещё успеем, — бросает он, выволакивая меня из отеля.
10. В театре абсурда
Рыков запихивает меня в огромный чёрный джип, а сам быстро обходит машину и садится с другой стороны рядом со мной. Впрочем, места между нами достаточно, автомобиль действительно большой.
— Саша, — обращается он к водителю, — ты не знаешь, ЦУМ ведь открыт ещё?
— Открыт, Роман Григорьевич. Он сегодня вообще до двадцати трёх работает.
— Давай тогда, только времени у нас мало, включай светомузыку.
Вечер вокруг нас внезапно расцвечивается синими всполохами. Мы отъезжаем от отеля и врубаемся в воскресный трафик, время от времени резко взвывая сиреной. Сбитые в пробку, машины нехотя расступаются, и мы двигаемся к цели. Мне сегодня ещё только в космос осталось слетать для полноты транспортных ощущений.
Рыков на меня не смотрит, он читает что-то в телефоне. Вообще-то чувство собственной неполноценности у меня возникает после практически любой критики, но сейчас оно явно проигрывает восстающему чувству собственного достоинства. Я покашливаю.
— Чего? — поворачивается ко мне Рыков.
Я чуть развожу в стороны кисти рук:
— Хорошее платье. Какого хрена!
— Ну и оставь себе, будешь в драмтеатр ходить на премьеры и на губернаторский бал.
Он снова отворачивается и утыкается в телефон.
— Гляньте на неё, какого хрена ещё, — бормочет он под нос.
Мы подъезжаем к ЦУМу.
— Где там женская одежда? — снова спрашивает Рыков водителя.
— Ой, да там везде, в принципе… Не знаю, если честно…
— Ладно, разберёмся. Так, Наташа Ростова, за мной.
В магазине он выглядит немного растерявшимся, осматриваясь по сторонам и я наслаждаюсь видом его неуверенности. Пожалуй, я такое впервые вижу.
— Идём, — наконец, принимает он решение.
— Если бы я знала, что мы ищем, я бы конечно помогла, а так…