Мой обожаемый дядя

– Не нужно, Лена, и прости меня, что позволил себе лишнего… - сказал он, смотря на меня через отражение в зеркале.

– Что!? Нет, что ты! Это я виновата! Не вини себя!- запротестовала, вновь обвив его талию руками.

– Дурочка, у нас ничего не может быть, и то, что ты чувствуешь ко мне - это не любовь. Это привязанность, симпатия. Не больше. Не хочу, чтобы ты наделала ошибок из-за заблуждения. – Покачал он головой и ушёл на кухню.

Я осела на пол ванной, сползая по кафелю на стене. Я всё испортила… Только он стал относиться ко мне лучше, как я полезла! Ну почему? Эта пропасть между нами, которая только начала уменьшаться, стала шире и, кажется, даже шире чем прежде!

Из кухни запахло чем-то вкусным, а я продолжала сидеть на холодном полу ванной…

Глава 9. Как прежде.

Так холодно… Почему в ванной так холодно… Ах да, я же не сижу… Уже лежу на полу…

– Ну, что за непослушный ребёнок… - вздохнул Дима. Дима? Он что, тут? Открыв глаза, я увидела его: стоит в дверях и смотрит на меня… И снова поднял на руки и несёт куда-то… В мою комнату. Как же давно я тут не была, если учесть, что раньше проводила здесь целые дни.

– Чего раскисла, ведь скоро твой День рождения… А ты тут любовью решила увлечься, – он уложил меня на кровать и укрыл одеялом… Так, конечно, тепло, но если бы он меня обнял, было бы теплее…

– Я не решила… - тихо сказала я, зарывшись в одеяло и стараясь не смотреть ему в глаза.

– Лена, я всё понимаю, но ты тоже пойми: ты же ещё слишком мала, чтобы отличить чувство от привязанности. Даже я порой не могу их различить. Просто ты всегда знала меня, а сейчас у тебя нет парня, и ты просто хочешь любви. Вот и делаешь это, воображая, что я тебе нравлюсь. Не нужно, тем более мы родственники. Давай, всё будет как прежде? Мы просто забудем эту глупую историю, – он чмокнул меня в лоб и встал с кровати. Он подошёл к двери и остановился, стоя ко мне спиной и ожидая ответа…

– Хорошо… Кажется, я понимаю, о чём ты. Я и сама так думаю, но… Скажи, почему ты не оттолкнул меня тогда? Почему ты просто смотрел на меня и ждал… Ответь мне, и я успокоюсь, – я поднялась на локтях, смотря в его спину.

Он чуть повернул голову в мою сторону, но я всё же не видела его лица, только профиль, в котором читалось напряжение и сомнение.

– Переодевайся и приходи кушать… - отрезал он, но спустя секунду, уже тише, добавил:

– Говорю же, я тоже не всегда могу отличить… - и тут же вышел, даже не дав мне ничего сказать. Я растерянно смотрела ему вслед… Что же он имел в виду? Неужели то, о чём я подумала… Он тоже… Не может быть… Сам же сказал, что я ещё маленькая… Не важно! Всё! Он сам сказал, что это просто привязанность, и я должна его разлюбить!.. Но, ведь если это не любовь, то как я смогу разлюбить?

Прекратив раздумья, я переоделась в лёгкий халатик. Вообще, у меня складывалось впечатление, что я хочу его совратить… Что за глупость!? Войдя в кухню, я тут же рассмеялась. Митя стоял у плиты в розовом мамином фартучке, на котором бисером было написано: «I am the best woman in your life!». И тут он повернулся и посмотрел на меня таким умильным взглядом, что я засмеялась ещё громче. Он подхватил мой смех.

– Я знал, что это поднимет тебе настроение! У меня тут ещё кое-что есть! – он указал на ноги, там были розовые пушистые тапочки-зайчики моей мамы. На голову Дима нацепил мой розовый парик с пушистыми, как у пуделя, волосами. Я купила его специально для съёмок клипа (ну, бесились мы с девчонками). На шее красовались какие-то крупные бусы с деревянными бусинами, на руке был такой же браслет. Всё это я заметила только сейчас.

– Ой, Дим! Да ты прямо красотка! – рассмеялась я, оперевшись на стену. Он ещё захлопал глазками и выпятил губы… Хм, не накрашен... Не порядок, надо исправить! Я схватила его за руку и потащила в комнату. Он что-то закричал про «Подгоревшие блины» и только когда выключил газ, пошёл за мной.

Я толкнула его на стул для компьютера и подвезла к туалетному столику.

– Пытать будешь? – усмехнулся он, увидев множество баночек. Наверное, парни никогда нас не поймут.

– Да. Сделаем из тебя модель! – хохотнула я, доставая из косметички свою лучшую тушь.

Дальше просто уморительная история! Я долго пыталась накрасить ему глаза, но он в принципе не понимал, как нам удаётся накрасить глаза и не ткнуть кисточкой в глаз. И поэтому сопротивлялся. Я его убедила, что все девушки так умеют и что я ему ничего не сделаю. Говорить про то, что мы можем по часу стоять у зеркала, накрашивая один глаз, боясь попасть тушью внутрь глаза и размазать весь макияж, я не стала. Он и так нервничает, хе-хе. Давая ему указания, как в детстве: «Смотри вверх», «смотри вниз», «смотри туда», «смотри сюда», я всё же смогла накрасить ему глаза и осталась довольна своей работой. Потом я подвела ему глаза, потому что подводить глаза без туши он боялся, до сих пор не могу понять, почему! Потом тени и тон. Я замазала его бледным-бледным тоном цвета «Алебастр» и ярко-розовыми тенями, которые попали даже на брови и под глаза… Что-то вроде синяков получилось, но я разбавила их снизу белыми тенями… Ну, получился труп невесты, ему пойдёт (прим.автора: сама так пацана красила х)). Ах да, забыла сказать, всё это время он был повёрнут к зеркалу спиной, так что эффект от увиденного у него, думаю, останется надолго. Ну ладно, плюс ко всему, я намазала его румянами, такими яркими, как у буфетчиц. И губы накрасила ярко-красной помадой, а подвела тёмным карандашом. Ой, ну и «прелесть» же получилась! После долгих уговоров, мне всё же удалось накрасить ему ногти розовым лаком и прилепить на них блёстки… Интересно, мой самый долгостойкий лак сегодня ототрётся? Ну, если не ототрётся, тоже не беда, будет моя месть ему! В общем… Получалась такая помесь: Буфетчица/ Труп невесты/ Мэрилин Мэнсон/ Пудель/ Барби. Это было что-то! Я взяла фотоаппарат и, как только он повернулся к зеркалу, я сфотографировала его лицо! Это был мега-кадр! Я не знаю таких слов, чтобы описать его. А потом ещё полчаса бегала по всей квартире, от разъярённой Димы-буфетчицы. Он хотел жестоко мне отомстить и, судя по крикам с нецензурной бранью, очень жестоко! Но у меня его крики вызывали только смех, ведь в таком макияже, он был ну очень смешным! Наконец, я остановилась и он тут же прижал меня к стене, с намерением отобрать фотоаппарат.

– Отдавай! Ты кого из меня сделала!? Я таких чудовищ в жизни не видел! Давай снимай с меня этот «боевой раскрас»! – почти кричал он, но самого распирал смех.

– Ну Мить, ты же сам согласился! Тем более, раньше мы так и делали! Так что не возмущайся мне тут! Но, чтобы ты меня простил, разрешаю тебе переодеть меня как тебе захочется, а потом устроим фотосессию. – Я умильно посмотрела на него и, судя по его виду, он был согласен.

И зачем я это сказала!? Через пять минут, он вручил мне огромные семейные трусы, ещё с бирочкой, сказал, что купил моему папе в подарок. Так сказать, в отместку за вечные приколы. Ну ладно, мало того, что семейники были просто огромными, так они ещё были в ужасную голубую и белую полоску! Позже мне вручили растянутую Димину майку чёрного цвета, с какими-то символами красного цвета на груди. Отомстить, значит, решил? Ну ничего, я же девушка! И я смогу из всего сделать красоту!

И с этой мыслью я удалилась в свою комнату, гордо вскинув голову. Дима, поправив, свои розовые кудри, усмехнулся и остался ждать на диване с фотоаппаратом.

Придя к себе, я первым делом переодела бельё. Я надела чёрное кружевное, с симпатичной красной розочкой, между грудей. Майку я сразу же натянула на себя. Она оправдала мои ожидания и была настолько большой, что лямки были словно подтяжки и почти весь лиф был виден. Низ майки, которая была мне как туника, я обвязала вокруг толстого ремня из чёрной лаковой кожи, ремень был на талии и теперь был не виден. На талии у меня словно был волан, а верху - бретельки от подтяжек… Хм, кстати, очень красиво, я даже видела, что сейчас так носят… Но вещи покупают специально, а у меня тут собственный секонд-хенд живёт в гостиной. Вот если бы под его рубашку ещё футболку надеть, чтобы грудь было не так видно… Было бы вообще супер, но у нас уговор: лишних вещей не надевать. Он сам напросился на соблазны! А вот что делать с трусами… Они настолько страшные, что я не понимала, что с ними делать, они с меня вообще слетали! Но потом я придумала. Я всё-таки надела эти труселя, и подвязала их тонким шнурком, что бы не спадали. Обе штанины я свернула в колбаски, ну, то есть просто туго свернула настолько, насколько смогла. Получилось что-то вроде уродских шорт, но я на этом не остановилась! Я подцепила штанину сбоку булавкой и прицепила к резине этих же полосатых трусов. То же самое сделала и с другой штаниной. Получилось очень даже неплохо, я бы даже сказала, что мне идёт. Теперь остались дополнения.

Сев к столику, за которым ещё полчаса назад я красила Митю, я достала свою косметичку. Диме я её не показала, потому что он испугался бы такому количеству. Достала одну фиговую тушь, которой, думала, никогда не воспользуюсь. Она такая жидкая и с дурацкой кисточкой, которая прибивала все ресницы. Я открыла эту тушь и, мысленно попрощавшись с пушистыми ресницами, провела кисточкой вдоль глаза. То есть я не расчёсывала ресницы, а приглаживала их вдоль глаза. Тут же глаз стал каким то «лысым», без ресниц. Я себя ещё не видела и, надеюсь, больше не увижу. Много синих и сиреневых теней под глазом, и у меня «появился» фингал. Ну, вроде всё. Сняв серёжки, кольцо и цепочку с крестиком, я вышла из комнаты… И тут же меня ослепила вспышка… Он-то думал, я выйду как пугало, но ошибся. И он это понял, потому что сидел, с приоткрытым ртом смотря на меня.

– Нравлюсь? – усмехнулась я, как говорят проститутки.

– Да уж, надо было одежду ещё хуже дать - усмехнулся он, придя в себя. Но взгляд то и дело падал на мою грудь, которая в мои почти 15 лет была уже второго размера. И чтобы он не говорил про «нельзя», он всё-таки парень в самом расцвете сил, и инстинкты побеждали.

– Я бы и из неё сделала конфетку! Ну что, начнём фотосессию!? – рассмеялась я, сев рядом с ним.

– Ну да, только ты первая! – сказал он и навёл на меня объектив фотоаппарата…