Мой папа - Дед Мороз
Шрифт:
– Здравствуйте. Почему сразу против? – развел руками Иван, спуская ноги с дивана. – Хотите, я вас чаем напою? С бутербродами?
Надя в который раз удивилась, насколько самостоятельным и во всех смыслах положительным ребенком был сын ее соседа-козла. Никак в мать пошел… Хотя, если верить оперативным сводкам, полученным от бабы Мани, с матерью Ивану тоже не повезло. Непутевая она была. Именно так баба Маня и сказала, угрожающе громко щелкая вставной челюстью. Не верить бабе Мане оснований не было. А хоть бы и потому, что Наде и самой было трудно представить нормальную женщину, бросившую ребенка на произвол судьбы. Точнее - на попечение отца, что во многих случаях в принципе равноценно.
–
– Так почему вы не там?
– Да там, там. Вот сейчас твой папа поговорит…
– С вашей подругой?
– Ага… И мы сразу вернемся к прерванной трапезе.
Иван на мгновенье задумался, чуть сморщив курносый конопатый нос. Привычным жестом Надя коснулась ладонью лба мальчишки и довольно кивнула:
– Поправился? Температуры больше не было?
– Нет, – покачал головой ребенок.
– Вот и отлично. Слушай, а у вас почему еще дом не украшен?
– Так некогда было…
– Как это - некогда? Новый год на носу! Нужно срочно исправлять это безобразие. Напомни отцу… - посоветовала Надя, решив для себя, что сама-то она уж точно напомнит. Ванька равнодушно кивнул и подошел к Эльфу, который методично доставал игрушки из стоящей в углу корзины.
– Гляди, какой у меня есть трансформер…
Эльф оценил! Задорно сверкая глазами, вырвал из рук хозяина игрушку и первым делом попробовал ту на зуб. Иван рассмеялся. Наблюдая за игрой детей, Надя все сильнее нервничала. Время шло, а Ярослав не торопился возвращаться. Интересно, чего он хотел?
Похлопав по карманам симпатичного велюрового костюмчика, Надя обнаружила, что забыла взять телефон. Заволновалась, понимая, что Илья, наверное, уже звонил. А она не ответила!
В коридоре хлопнула дверь, и Надя с облегчением выдохнула. Но вернуться домой так просто не получилось. Эльф разыгрался с соседом и уходить категорически не хотел. Твердил «неть!» и грозно хмурил бровь. Ну, вылитый…
– Надь, да пусть он останется. Как наиграются, я приведу. Ванька его не обидит. Он любит малышню, - предложил Ярослав, спасая ситуация. Надя нерешительно потопталась у входа, предложила такой вариант рассвирепевшему сыну. Барин милостиво кивнул головой и поковылял к игрушкам.
– Я через час приду, его заберу, если он, конечно, раньше домой не запросится.
Ярослав кивнул, и Надя вернулась к себе. Дернула ручку и тут же шарахнулась в сторону:
– Господи! Ты чего здесь сидишь?! Напугала…
Нелли подняла голову, зябко обхватила себя руками:
– Извини. Что-то ноги не держат…
– Так, все ясно! Пойдем. Выпьем…
Надя налила Нельке полный бокал, себе плеснула на донышко и выжидающе уставилась на подругу:
– Рассказывай! – приказала она.
– Что? – растерялась Нелька, заправляя белесые пряди за ухо. – А… Ты о Ярославе… - Нелли жадно отпила из бокала и слепо уставилась вдаль. За окном падал снег, а в год, когда все перевернулось – дождь лил, не переставая. – Да нечего рассказывать. Извинялся…
Надя кивнула, вспомнила вдруг, что так и не проверила телефон, и, хлопнув рукой по лбу, вскочила:
– Извини, я на секунду…
Оказалось, что пропущенных нет. Надя растерянно провела по волосам, не до конца понимая, радоваться этому или огорчаться. Почему Илья не звонил? А вдруг там все плохо? Вдруг он совсем один…
– Ждешь звонка?
– Да… Жду. Ну, да ладно… Извинялся, говоришь? – без всякого интереса спросила Надя, лишь бы только поддержать беседу с подругой.
– Извинялся, – подтвердила та.
– А меня такая злость взяла! Ты себе не представляешь. Ну-ка, плесни еще…
Надя послушно вылила остатки вина в Нелькин бокал. Пригубила из своего и равнодушно
поковырялась в тарелке. Нет, салат был ничего… как для кулинарии обычного супермаркета, но недавний зверский аппетит пропал. Да и настроение пропало тоже…– Значит, что-то до него таки дошло.
– Угу. Не прошло и десяти лет!
– Да ладно тебе, Нель. Некоторым и жизни для этого мало. Нагадят, в душу плюнут – и живут себе, особо не парясь. Понял, и понял. Злишься-то чего?
– На себя! – огорошила Нелька признанием и снова приложилась к бокалу.
– На то, что до сих пор не смирилась! Его увидела, и всколыхнулось все! И так явно вспомнилось, так отчетливо! И дождь за окном, и врач этот… с диагнозом. И он! Белый, как полотно. Всегда смуглый, загорелый, а в тот момент - белый. В тон цвета побелки на стенах. Таких, знаешь, обшарпанных стенах, с проплешинами там, где трещины цементом замазывали. Это сейчас более-менее ремонты поделали, какое-никакое оборудование прикупили. А тогда… мама дорогая! Там не то, что диагноз было услышать страшно, там было страшно даже просто находиться. В такой-то обстановке… Мне в тот же день операцию назначили. Хорошо, родители узнали, подключили связи, врачей. Сама я плохо соображала. А Ярик только и думал о том, как сбежать. Но это я потом узнала… Сюрприз-сюрприз! – Нелька зло схватила бокал и залпом допила все, что в нем еще оставалось. Растерянно посмотрела на пустую бутылку и перевела взгляд на Надю: - А больше ничего нет?
– Мы только одну купили… - развела та руками, искренне жалея подругу.
– Черт… Как же хреново-то, господи… Выпить бы!
– Может, не надо?
– Надо! Я сейчас…
– Эй, ты куда?
– Так в магазин!
– Сиди уже! – покачала головой Надя, - у меня припрятана бутылка на Новый год.
– Вот и отлично! Я все верну, Надя! Ты не подумай…
– Я и не думаю. Вот, кажется, тут… - пробормотала, шаря на верхней полке. – Так, что там дальше?
– А я ведь не ждала ничего такого, понимаешь?! Мы же душа в душу жили, несмотря на все предрассудки о ранних браках. Никто и не думал, что так долго протянем. А мы… все хорошо было! Легко, без обид и претензий! Он как будто моей половинкой был, а я его… А потом оказалось, что у половинки смертельная хворь. И он отсек. Скальпелем по живому. Как будто испугался, что я метастазами в него прорасту.
Надя откупорила бутылку и вновь наполнила Нелькин бокал. Плеснула и себе. Немного. На глоток. Просто, чтобы смыть горький вкус рассказа подруги…
– А где Эльф? – опомнилась Нелька вдруг.
– У Ярослава. Остался играть с Иваном. Через пятнадцать минут заберу, - пробормотала Надя, взглянув на часы.
– Хм… Слушай, а где его мать?
– Ярослава?
– Тьфу ты! Ванькина! У Ярослава мать давно умерла. А отец ничего был… Работяга, мировой мужик. Интересно, как он?
– Жив-здоров. В гости ходит. И правда, хороший дядька. А мать Ивана я ни разу не видела. В больницу она к Ваньке не приходила. По крайней мере, в мою смену - так точно!
– Бедный малыш… Хорошо хоть от него этот козел не сбежал! А то бы отдал в детдом! С него станется…
Надя взяла в руки мандарин, задумчиво покрутила его в руках и покачала головой. Женская солидарность, оно, конечно, дело хорошее, но по справедливости стоило все же заметить:
– Ты знаешь, Ярик очень любит сына. Он и под палатой ночевал, и доставал наших нещадно – что да как! Осунулся – страх. Поседел… Не думаю, что он бы мог бросить Ваньку. Я до того, как твою историю узнала, вообще им восхищалась. Правда. Сама знаешь, насмотришься на горе-папаш! Такое увидишь – страшно. А он как бальзам на душу был. Веру в чудо во мне поддерживал. Думала, ну, надо же! И такие бывают. А вон оно как…