Мой парень - порноактёр

— Спасибо, Эд…

— За что? Это не подарки, а возмещение ущерба. Я же порвал рюкзак, который тебе Норис подарил.

Нахмурилась. То? как он произнес фамилию моего фиктивного парня, говорило только об одном: — Ты ревнуешь?

— С добрым утром, Бэйли. Конечно, блин. Ты сегодня обедаешь с ним, как я должен реагировать?

— Но я же… Мне же ты нравишься… А Курт понарошку.

— Ты тоже мне нравишься, и ты знаешь об этом, Бет. Но к Руби ты все равно приревновала.

— А еще к Грейс…

— Сказать тебе, или понаслаждаться еще чуть-чуть твоей ревностью? Как же быть?

— Скажи. Ужасное чувство.

— Хорошо. Руби моя младшая сестра. А Грейс — чокнутая бабуля, с которой живет Руби.

— Да?

Я точно Ложечка. Почему сразу не подумала, что это семья. А почему сестра живет с бабулей, а не с родителями? Столько вопросов, и так страшно их задать. Сам скажет, я потерплю.

— Бет, хватит губу грызть, спрашивай уже.

— А родители?

— Погибли. Давно.

— Прости.

— За что? — он как-то странно улыбнулся. — Не ты же а рулем встречки была.

— Не я! Я даже водить не умею! Клянусь, что не я, Эд!

Он беззвучно рассмеялся, и сгреб меня в охапку:

— Ты необыкновенная, Бет. И хорошо, что не водишь машину, я бы с ума сошел, если бы за рулем тебя увидел.

— Волнуешься? — прижалась ухом к его груди, слушая громкие и слишком частые удары.

— Безумно, я бы тебе даже велосипед не доверил.

— На велосипеде тоже не умею. Зато гольфкар вожу виртуозно.

— Виртуозно? Они больше пятнадцати миль в час хоть разгоняются.

— Ты хотел сказать: целых пятнадцать миль в час!

Неловкость из-за разговора о погибших родителях Эда прошла, не успев начаться, и теперь я знала о нем еще чуть больше. Выходит, Мор была права, он пытается обеспечить семью, вот и работает в индустрии порно. Но даже если бы у него было такой высокой цели, меньше нравится мне он бы не стал, просто сейчас я зауважала его сильнее.

Мы забрали очки и поехали на пары. По дороге перекладывала вещи в новый рюкзак и старалась не смотреть на брендовый логотип. Меня бы и обычный устроил, вот же показушник. Едва переложила последнюю тетрадь и нацепила брелок, как Эд схватил подарок Курта и выбросил в окно.

— Там в кармашке был мой пропуск в универ…

— Серьезно? Черт.

Пришлось разворачиваться и подбирать, а уже по дороге до парковки у учебного корпуса мы ржали, как ненормальные.

Пока шли по коридору до кабинета Сэмьюэльесона, Эд осторожно касался своими пальцами моих. Поглаживал, пока никто не смотрит, и от этого сердце у меня подскакивало и сладко замирало, как если бы он мне в трусы залазил. В трусах тоже было горячо. Я сумасшедшая Ложка…

За поворотом меня ждал сюрприз. Наш преподаватель с кем-то разговаривал, и как раз в тот момент, когда этот кто-то решил обернуться, Эдвард снова погладил мою ладонь.

Надеюсь, он не видел. Надеюсь, я не сильно выдаю свое волнение и страх. Надеюсь, не наговорю лишнего. Надеюсь, мой вопрос прозвучит с радостным удивлением, а не в ужасе.

— Привет, Пап, а что ты тут делаешь?

— Я член попечительского совета, ты не знала?

— Теперь знаю…

Как обычно. Самая последняя узнаю обо всем.

— А почему у тебя мужская шапка надета?

Глава 21 Шапка для Ложечки

Эд

Хотелось смеяться в голос громко и истерично. Как же глупо мы попались, и как же смешно выглядит Ложечка, набравшая в щеки воздуха, и приготовившаяся выдать своему отцу порцию отборнейшей лжи и отмазок. Даже представлять не хочу, что перепуганная девушка без фантазии сейчас выдаст. Она похоронит нас обоих одним взмахом лопаты, я слишком хорошо помню, как она верила каждой моей идиотской шутке, поэтому решил принять огонь на себя, а еще я намеревался говорить правду и ничего, кроме правды, но частично и дозировано.

— Доброе утро, мистер Бэйли.

Я протянул мужчине руку, на ходу совершая сразу две грубых ошибки. Вместе того чтобы прикинуться безобидным имбецилом со сколиозом и заиканием, я приосанился и заговорил голосом Фрэнка Синатры. Зря… Я прилично так выше отца Бет, и я теперь смотрю на него сверху вниз. Сэмьюэльсон явно охренел от моей резкой метаморфозы, да я и сам охренел от себя. А еще на Ложечку грешил, что она все испортит. Ага. Испортит. А кто-то только что альфа-самца на выгуле врубил. Твою же мать.

Пугало, что Бет ни на что не реагировала, все еще пребывала в прострации, видимо, до сих пор придумывала оправдание моей шапке на своей голове.

Мистер Бэйли не торопился отвечать мне на рукопожатие. Он презрительно поглядывал на мою ладонь, а затем перевел немигающий взгляд на дочь. В этом взгляде отчетливо читался вопрос: "Что это за клоун рядом с тобой?" А у Бет его глаза, кстати. Только теплее и ярче, но такие же пронзительные.

На помощь, как ни странно, пришел Сэмльюэльсон, который в лучших моих традициях заблеял, сбиваясь на заикание:

— Это Эдвард Хэндерсон. Наш стипендиат и лучший студент на курсе.

Брови мистера Бэйли слегка вздрогнули. Отлично! Удивление лучше презрения. А еще у меня рука уже затекали и скоро трястись начнет. Но убирать я ее не намерен.

— Только что вы говорили, что моя дочь лучшая на курсе, — отец Ложечки изучал меня с чуть большим интересом, но хотя бы отвлекся от шапки.

— Я не врал, они с Эдом с переменным успехом борются за первое место. И в последнее время Бет начинает показывать более высокие результаты, — Сэмльюэльсон аж взмок бедняга. Надеюсь, его не хватит удар, он один из моих любимых преподавателей. А вот его откровение про Бет напрягло. Она реально вырывается вперед? Надо налечь на учебники.

— Надеюсь, мистер Хэндерсон не играет с моей дочерью в поддавки, и их конкуренция честная, — он встретился со мной взглядом и прожег мне череп до затылка. Наверно, стоило испугаться, но вместо этого я разозлился.

— Я бы никогда так не поступил, мистер Бэйли. Я за честную конкуренцию, и если бы нарочно демонстрировал низкие результаты, чтобы рейтинг Бет поднялся, я бы в первую очередь унизил ее. Ваша дочь умная и талантливая девушка, которая сама за себя постоять может.

Вот и все. Я почти в любви признался. Уже приготовился опустить руку, а после сбежать и утопиться, как ощутил мощную хватку. Мистер Бэйли наконец ответил мне и сжал ладонь почти до хруста. Нарочно? Или у него в принципе такое приветствие? Судя по тому, как Сэмьюэльсон разминает фаланги — второе.

— Николас Бэйли.

Он представился мне, и на его губах появилась легкая усмешка, которую я никак не мог классифицировать. Враждебная? Или все-таки дружелюбная?

— Значит, моя дочь умная? Сама за себя постоять может, да?

— Именно так, — я шумно сглотнул, чувствуя подвох в этом вопросе.

— И в твоей шапке она именно по этой причине.

— Сегодня холодно, я увидел, как она шла по кампусу с влажными волосами. Я же сказал, что за честную конкуренцию, а если она застудит себе мозги, то удерживать первое место станет слишком легко, и оно обесценится.