Мой парень - сущность

– Я уже правил однажды, я знаю цену власти. Государственными лидерами не становятся случайно, это всегда старые и опытные души, находящиеся на хорошем счету у Высших сфер.

– Разве ты будешь помнить, что был ангелом? – удивилась она.

– Нет, конечно.

– Как же тогда ты вспомнишь задание Небес?

– Интуитивно. Моя душа будет помнить и слать сигналы мозгу. Я так это понимаю…

– Хорошо… Но когда ты исполнишь миссию и… – она не хотела говорить «умрешь», но долго не могла подобрать другого определения. – Когда ты уйдешь из мира живых, кем ты станешь? Ангелом? Или снова возродишься человеком?

– Мне обещали дать возможность выбора…

– Понятно… Мне так не хочется расставаться с тобой, но, наверное, это мой ангельский эгоизм… Пожелаю тебе удачи в жизни.

– Если бы меня спросили сейчас, готов ли я на эту работу, я бы отказался… – сказал он серьезно, глядя ей в глаза. – Но сейчас уже нельзя ничего изменить. У моей матери завтра утром начнутся роды.

– Ты ее знаешь? – удивилась она.

– Да. И отца. Он потомок моего же рода, потому я присматриваю за ним с его рождения. Мне повезло стать его сыном. А вот мать свою я не всегда понимаю. Я стал наблюдать за ней недавно, после знакомства с отцом. Но, думаю, она будет любить меня.

– Так интересно… Ты знаешь своих родителей еще до рождения… Но все это забудешь! И меня забудешь тоже…

– Забуду, но вспомню, когда вновь представлюсь.

– Ты сказал, что твои друзья смогут видеть тебя. Но я не смогу.

– Почему? – спросил он с нотками непонимания.

– Ты же родишься в том другом мире. А мне еще долго не откроют дорогу в иные миры, мы уже проходили это в Школе.

– Уверен, у тебя будет такая возможность, Вика, – сказал он с хитринкой. – Советую сблизиться с Ираклием, он очень достойный ангел и укажет тебе верное направление во многих вопросах. Он, если можно так выразиться, ангел-вундеркинд. Он на службе совсем недавно – лет двадцать, и половину этого срока работает куратором. Многие за сотни лет не получают такого назначения. Ираклий на очень хорошем счету у начальства. И он не такой уж и скучный, если с ним познакомиться поближе. Его ангельские анекдоты – просто обхохочешься! Думаю, он их сам сочиняет, хоть и не признается.

– Ираклий и правда не обиделся, что я не пошла сегодня с ним?

– А почему он должен был обидеться? – спросил Эдгард, казалось, действительно не понимая причин.

«Все-таки я чего-то не догоняю», – досадливо подумала Вика.

– Нет, я просто… Нет причин, действительно…

– Я чувствую, что ты недоговариваешь, скрываешь истинные мысли…

– Мои чувства ошибочны, я не хочу говорить о них, – сказала она печально. Вика и сама не понимала себя. Ей все время хотелось сблизиться с кем-то из парней, не так, как полагалось ангелу, но при этом особо рьяной симпатии ни к кому она не испытывала, воспринимая всю четверку как интересных потенциальных кандидатов. Но стоило ей немного больше увлечься Эдгардом, как тот собрался возродиться по ту сторону.

Вика допила из бокала. Уже чувствовалось легкое опьянение.

– Можно я скажу тебе кое-что запретное? – спросил он вкрадчиво.

Вика кивнула, насторожившись.

– Завтра утром меня уже не будет в ангельских землях, и мне больше нечего скрывать. Я забуду обо всем, что говорил сегодня, на долгие годы. Потому я скажу тебе на прощанье. Это неправда, Феврония, что ангелы лишены сексуальных интересов. Эта установка идет свыше, но не полностью соответствует реальности. Ты не одинока в своих чувствах. Конечно, ангелы действительно любят не так, как люди. Многим из нас вполне хватает той любви, что нам предписана – любить Свет, Бога, ангелов, людей, все сущее. Но хватает не всем. Некоторым хочется большего, но об этом принято молчать. Ангелы в любом случае терпеливее людей: нас не мучают любовные тревоги, ревность, мы умеем ждать десятилетиями, удовлетворяясь лишь собственными потаенными чувствами. Взаимность в некотором роде ангелам не требуется. Потому связи между ангелами случаются крайне редко, и все они успешно замалчиваются.

Вике стало намного легче от этого знания, хотя горечь грядущего расставания все же ощущалась значительно.

– Спасибо тебе, Эдгард, – сказала она и исправилась: – Тит. Я очень ценю все то, что ты сделал для меня. И я буду ждать твоего возвращения. Хотя бы в качестве друга… – она неловко улыбнулась.

– А в качестве кого бы ты хотела, чтобы я вернулся?

Этого вопроса она не ожидала:

– Я… Ну… Ты же в курсе, что я мечтала о любви?.. Вот… Иногда мне кажется, что мы небезразличны друг другу…

– Конечно мы не безразличны друг другу, – сказал он с уверенностью. – Только вот… не в удобное время мы встретились, Вика.

– Ты хотел меня о чем-то попросить в начале разговора… – вспомнила она.

– Да… Я хотел попросить тебя об одной вещи, а теперь хочу о двух…

– Слушаю…

– Если у тебя появится возможность увидеть меня в человеческом теле, прошу воспользоваться ею. Мне будет приятно знать об этом хотя бы в глубине подсознания.

– Охотно сделаю это, – сказала она и перевела взгляд с сумрачного неба, на котором взошла луна, на Эдгарда. Черты лица его уже были не так хорошо различимы в полумраке.

Он сказал, обволакивая ее мягким тембром и взглядом:

– А еще я хочу попросить тебя пойти сегодня на поводу у своих желаний и отбросить все условности. И сделать то, чего бы тебе хотелось. – Он сглотнул. – Чего бы тебе хотелось, Виктория? – он посмотрел на нее в упор, крепко сжимая кисть.

Вика колебалась. Она знала лишь частично, чего хочет. Но пределов своих греховных желаний не ведала… Также понятия не имела, что было приемлемо для Эдгарда. Она сказала вполголоса:

– Я хочу, чтобы ты сделал со мной сегодня то, чего хотел бы сам. Что допустимо…

– Вот как… Мне хочется многого, но не все возможно для нас, к сожалению.

– Почему?

– Мы разные, очень разные. Я отличаюсь от мужчин твоего мира. Поэтому, давай обнимемся? – предложил он.

– Ангельские объятья? Я правильно понимаю?

– Они самые. А еще… мне было бы приятно искупаться с тобой.

Вика посмотрела на море. Совсем стемнело, лишь луна в небе и лунная дорожка на воде давали неяркий свет. Слышалось мягкое колыхание воды.

– Обнимемся в море… – произнесла она неосознанно, переводя для себя сделанное им предложение. Она думала о том, что под ее платьем нет ни белья, ни купальника. Купаться с Эдгардом голышом было… так волнительно.

– Если хочешь… – прошептал он.

– Хочу, – сказала она полушепотом. – Я хочу этого, – повторила уже твердо.

– Идем, – он потянул ее в сторону воды.

– Что прямо в одежде? – спросила она, стараясь скрыть волнение в голосе.

– Я не стану раздеваться, – сказал он.

– Почему? – она не понимала, почему мужчина в такой ситуации стеснялся искупаться с девушкой голышом.

– Я не хочу тебя пугать. У меня иная анатомия, прости, не очень хотелось бы это обсуждать…

– Ну и что… Я не испугаюсь, – сказала она.

– Я знаю, о чем говорю. В общем, мы слишком долго это обсуждаем и портим шикарный момент.

– Хорошо… Мне тоже купаться в одежде? – спросила она, пряча улыбку. То ли от выпитого пива, то ли от потаенных желаний, вырвавшихся на свободу, она почувствовала себя так расковано, так пикантно.

Эдгард даже замешкался. Его взгляд скользнул вниз по ее телу.

– Я был бы безмерно взволнован, если бы ты сделала это обнажённой, но не смею настаивать…