Мой похититель

— Ни за что.

— Не доверяешь старому другу? — Никита как-то хрипловато посмеивается. — Боишься, я ей больше приглянусь?

— Иди на хуй, Зверь. Я её с тобой не оставлю.

— Тогда возьмём с собой?

— Тоже не вариант. Я не могу ею рисковать.

— Дорогая птичка? — с пониманием хмыкает его собеседник.

— Для меня — бесценна.

Что-то внутри дрогает. Сердце захлёбывается от жаркой волны, что поднимается из живота. Быть может, это непростительная, глупая доверчивость, но в этот момент я всей душой верю Ярославу. Я верю, что дорога ему не из-за того, что он может получить в обмен на меня, не из-за денег, что отец переписал на моё имя. Я дорога ему как женщина. Как его женщина. И, несмотря на напряжённость ситуации, губы трогает дурацкая счастливая улыбка.

— Охренеть, — цинично усмехается Никита. — Ты втюрился в эту принцессу?

Яр молчит в ответ, но в его молчании я слышу оглушительный ответ.

— Смотри, брат, как бы не пришлось из-за этой любви сдохнуть.

— Не сдохну, — буркает в ответ.

— Не думай, что я охуеть как умилился и теперь отпущу твою наивную задницу. Ты, блядь, должен мне, Яр. И мне до пизды на твой конфетно-букетный период. Сегодня намечается очень важное дело, и ты отдашь мне то, что должен.

— Ладно. Я помогу тебе, но на этом всё. Будем квиты?

— Смотри, Яр. Как бы потом не пожалел, что так нос от меня воротишь.

— Я выхожу из дел. Закончу и выйду.

— Ты чё как пацан? Обманываешься себя. Так не бывает, Ярик! Никто из такого дерьма, в котором мы с тобой с малолетки увязли, по собственной воле не выбирается. Наш бизнес как прирученный волк. Не трогает до поры, пока ты его кормишь. Но стоит перестать — живо откусит яйца.

Дальше мне приходится отойти от двери, потому что в коридоре слышатся шаги мужчин.

— Всё же, зря ты её со мной оставить не хочешь, — раздаётся насмешливый голос за дверью. — Я умею развлекать цыпочек.

Яр заходит в спальню, а его пугающий друг облокачивается о дверной косяк, демонстрируя мощные мышцы. Скалит зубы, подмигивая мне.

Стараюсь не глазеть на него, хотя, надо признать, что его кривоватая усмешка выглядит на удивление харизматичной:

— Эй, конфетка, не хочешь со мной остаться, м? Нам будет очень весело.

— Н-н-нет. Спасибо за предложение, но… нет, — взволнованно лепечу.

— Спасибо за предложение, — ехидно усмехается. — Ну надо же! Какая воспитанная кисуля. Это ты её так воспитал, да, Ярик?

— Заткнись, Ник. Подожди нас в машине, — Яр закатывает глаза, но выглядит чуть менее напряжённым, чем десять минут назад.

— Лады, — отвечает он.

Прикрывает дверь, а потом Яр оборачивается ко мне:

— Послушай, Лер. Мне сейчас нужно ненадолго отлучиться.

— Что? — шепчу, цепляясь за вырез его футболки. — Куда?

— Неважно, — мотает головой. — То есть… не могу рассказать.

— Это опасно? — руки начинают дрожать.

— Нет. Нормально, — отводит взгляд. — Я отвезу тебя в другое место. Тут нельзя оставаться, понимаешь?

Ошарашено киваю.

— Куда ты меня завезёшь? Куда мы поедем?

— Ничего не бойся. Ты побудешь у хороших людей.

— Яр… я не хочу оставаться одна, — у меня слёзы на глаза наворачиваются. Всё вспоминаю слова Никиты о некормленых волках, и жутко становится. — Вдруг с тобой что-то случится?!

— Ты же сама недавно меня чуть без крови не оставила, — кривит губы, но во взгляде тепло. — Что? Только тебе можно? И больше никому?

— Яр, это несмешно!

— А я и не смеюсь. Ну же, посмотри на меня, — цепляет подбородок, прижимает к себе. Вдавливает в своё горячее мощное тело. — Со мной всё будет хорошо. И… мой брат о тебе позаботится.

— Что? У тебя есть брат?

— Двоюродный. Демид. У него есть жена. Вы с ней поладите. Только… Лер, он другой человек. Не знает всего этого дерьма. Так что ты…

Яр вопросительно смотрит на меня, и я тут же всё понимаю.

— Я ему ничего не скажу!

Глава 36

Ярослав

Прошлое сдавливает плотным коконом — не выбраться. Пытаюсь рыпаться, но чувствую словно паутиной связан. Пробуксовываю при каждой попытке и только сильнее вязну.

Зверь в чём-то прав был, когда назвал меня пацаном наивным. Смотрю, как он рулит — спокойный, собранный. Криминал его второе имя. В то время как я… Застрял меж двух огней. Между светлым, как мне хочется надеяться будущим, и тёмным как мазут прошлым. Знаю, даже Леркиной невинности не отмыть мои руки. Я пропитался той жизнью. Сделки с совестью постепенно стали единственно верной философией, и теперь меняться будет ой как непросто.

Сидящий за рулём Никита будто олицетворяет всё то, от чего я так хочу уйти. Бегу от себя, но не уверен, что смогу убежать.

— Тут останови, — бросаю Нику, не желая, чтобы он подъезжал ближе к дому Демида. Не хватало ещё двоюродного брата в это дерьмо впутывать.

— Как скажешь, — Заверин тормозит и достаёт сигарету, прикуривая. — Давай быстрее, — хмуро цедит сквозь зубы. — Нам ещё за стволами ехать.

Чувствую, как вздрагивает маленькая ладошка Леры в моей руке. Уверен, Ник специально это ляпнул, чтобы Лерка услышала.

Дело не самое сложное, но опасное. У Никиты около тридцати парней в банде, он бы мог обратиться к любому. Но проблема в том, что конкуренты, которые под него копают, знают их всех. Зверю нужен новый человек, которому бы он доверял, но при этом незасвеченный. Я как раз подхожу на эту роль. Сегодня придётся попотеть, но мне не привыкать. Раньше бы и бровью не повёл. Но сейчас, когда рядом Лерка, я чувствую, будто на душе камень привязан. Не хочу больше в грязь. Не хочу.

Открываю дверь, помогаю Лере выйти из машины. Поправляю на ней шарф — сегодня пипец холодно.

Мягко улыбаюсь, глядя на её раскрасневшееся личико.

Когда смотрю на неё, сердце замедляет взволнованное биение. Весь мир, с его нерешёнными проблемами и сложностями отступает на задний план.

— Ярослав, я очень боюсь за тебя, — шепчёт малышка, пока мы идём к дому брата. — Может быть, не надо туда ехать? У меня дурное предчувствие…

— Снежинка, — подставляю руку под невесомую белую пушинку. Она медленно кружится в морозном воздухе, падает мне на ладонь, и быстро тает от тепла кожи. — Мне кажется, это добрый знак.

— Яр… — Лера хватает меня за рукав, глядя на то, как снежинка превращается в капельку воды. — Прошу, не надо…

— Надо, малыш. Надо, — невозмутимо пожимаю плечами.

Звоню в домофон.

Демид открывает почти сразу.

Мы поднимаемся в лифте на последний этаж. Лера теребит кончик шарфа, видно, что сильно волнуется.

Уже около самой двери квартиры Демида останавливается и поворачивается ко мне:

— Яр, мне нужно кое-что тебе сказать, — шепчет взволнованно, но я останавливаю её: