Мой сосед вурдалак

Нормалы никогда не узнают, сколько усилий прилагает Клод Вольф ради спортивных достижений школы. Они никогда не увидят впечатляющую коллекцию солнечных очков, собранную Девлом — 381 экземпляр! — и не узнают, как Лагги мечтает стать профессиональным серфером. Они никогда не будут плакать над ужасом, пережитым Клодин, которую залили красной краской активисты движения за этичное обращение с животными, и не узнают, как ей сложно принимать душ в школьной раздевалке после физкультуры. Никогда не посочувствуют Джексону, которому столько неудобств причиняет борьба с потом, и Ди Джею, не имеющему возможности управлять собственной жизнью. Неулыбчивость Ляли и дальше будет укреплять ее репутацию зашуганной, а взгляд зомби Гоулии будет считаться признаком тупости. Хиту придется сидеть дома весь сезон аллергии. Никто из девушек не захочет встречаться с беднягой Билли, чтобы их не обвинили, что они разговаривают с пустым местом. Фрэнки так и будет прятаться под толстым слоем грима и балахонами. А Бретту с Мелоди придется хранить тайны их друзей-ЛОТСов.

Хотя лица их были запикселены и фильм не решил бы всех их проблем, он все-таки мог стать первым шагом — шагом, который они наконец-то решились предпринять вместе. Шагом, которого никто не предпринимал вот уже восемьдесят лет. Шагом, который ни к чему не привел. Конечно, Фрэнки не прекратит попыток. Но покамест у нее исчерпались идеи. Да и кто ей теперь поверит? Все, за что она берется, рассыпается прахом.

По необычному молчанию ясно было, что и у других тоже сейчас звучит в ушах похоронный марш. Только на Клодин, Лагги и Лялю их поражение, похоже, особо не подействовало. Да и с чего бы — ведь сейчас за ними должен был приехать сверкающий черный лимузин с табличкой за стеклом: «Teen Vogue». Держась за руки, они промчались по коридору с утонченностью драндулета, перевозящего жестянки с надписью «Молодожены» на капоте. Но вместо царапин на асфальте они оставляли за собою шлейф фруктового лосьона, цветочного аромата и идущих следом друзей.

Внезапно у шкафчика Фрэнки возникла запыхавшаяся Мелоди.

— Ты не поверишь!

Щеки Мелоди горели, глаза были как два блюдца, а черные волосы превратились в спутанную копну. Ее красота была неоспоримой, и ей не требовалось для этого ни грамма косметики. Укол зависти помешал Фрэнки спросить, что же случилось. В конце концов, ну чего такого особенно плохого могло произойти? Жизнь Мелоди была идеальна.

— Кандис сейчас дома, болеет, — продолжала Мелоди.

— Сочувствую, — отозвалась Фрэнки, ощущая, как неискренне звучит ее голос. — Надеюсь, она скоро поправится.

Она закрыла шкафчик и закинула серебристый рюкзак на плечо.

— Да фигня, она симулирует, — отмахнулась Мелоди. — Но она смотрела телевизор и увидела анонс «Моего соседа вурдалака»! Второй канал его показывает!

Фрэнки зашагала к выходу. Мелоди припустила за ней следом, словно щенок.

— Это какая-то ошибка, — решила Фрэнки, отказываясь надеяться. — Иначе нам бы наверняка кто-нибудь позвонил.

— Ничего не ошибка! Кандис позвонила к ним. Фильм покажут!

— Ты уверена?

Мелоди кивнула.

Высоковольтно!!!

Фрэнки остановилась посреди коридора, не обращая внимания на случайные толчки проходящих мимо учеников, и написала Бретту.

Он возник рядом в считаные секунды.

— Ты уверена? — спросил он.

Мелоди рассказала ему про новости от Кандис.

— Почему же Росс не позвонил мне?

Девушки пожали плечами.

— И с чего он вдруг передумал насчет запикселенных лиц?

— Может, почувствовал свою вину? — предположила Мелоди.

— Но они ведь хотели, чтобы участники приехали в студию.

— Ну так позвони им! — заявила Фрэнки.

Бретт четыре раза подряд набирал номер Росса. Его пальцы с черными ногтями летали по кнопкам с неимоверным проворством. Но каждый раз его звонок переадресовывался на голосовую почту.

— Ну ладно, — сказал Бретт, слишком взволнованный, чтобы неудача его обескуражила. — Давайте устроим совместный просмотр. Вы можете собрать всех ко мне в сарай к половине шестого? Я закажу пиццу.

Они разошлись в разные стороны, но теперь у них была новая цель. Фрэнки приподняла свою почтенного вида юбку — длинную, до самого пола, — и поспешила вниз по лестнице, делиться потрясающими новостями.

Не прошло и часа, как Бретт превратил свой музей монстров в уютный кинозал. Он повесил плоский телевизор, установил разношерстные стулья в четыре ряда и заставил стол коробками с пиццей, бутылками с газировкой и вазочками с конфетами. Дверь он оставил открытой, чтобы Джексон не перегрелся. Рядом с местом для Хита он поставил огнетушитель, для Вольфов припас три коробки мясной пиццы и даже поставил поближе обогреватель, на тот случай, если заглянет Ляля после фотосессии. А для Фрэнки стояла ваза с зелеными тюльпанами.

Комната быстро заполнилась народом, обсуждающим поворот судьбы. И по крайней мере пятеро сказали Фрэнки, как ей повезло, что у нее есть Бретт. Не нормал Бретт. Не КРУТ Бретт. Не Бретт, бывший парень Бекки. Все уточняющие определения исчезли. Границы были размыты. Он больше не был отделен от них. Он был просто Бреттом. Добрый знак. Если уж эта компания смогла ужиться, то смогут все.

— А вот и мы! — объявил он, прибавляя громкость.

Жевание и болтовня прекратились. Все расселись по местам, подпрыгивая от нетерпения. Бретт встал у телевизора, не в силах больше сдерживать волнение. Эта картина напомнила Фрэнки, как всего две недели назад она сама стояла, буквально уткнувшись носом в телевизор, и смотрела на него в больнице. Непредсказуемость жизни заставила ее улыбнуться. Надо же потерять голову, а секунду спустя — и сердце. Фрэнки Штейн наконец- то жила!

На экране появился Росс, и все радостно захлопали. Росс стоял рядом с доской, над которой красовалась надпись: «Школа «МЕРСТОН». Его внешность служила превосходной иллюстрацией поговорки, что «встречают по одежке». Росс, с его чистой кожей, большими карими глазами и ямочками на щеках, выглядел скорее как подросток из рекламы, чем как создатель сенсации.

— А разве он должен был показывать нашу школу? — спросил Девл.

Никто не ответил. Все, затаив дыхание, ждали, куда это все зайдет. Гоулия нервно подвинула очки повыше.

— С вами «Прожектор» второго канала, неделя Орегона, и наш девиз — «Второй — это истина» никогда еще не был более… хм, истинным. — Росс хохотнул. — Две недели назад я получил в частном порядке сведения о том, что здесь, в Сейлеме, живут монстры — да-да, самые настоящие монстры! — Он перешел на другую сторону доски. Там была уже другая надпись: «Школа «МОНСТР». — Неужели наихудшие кошмары оказались правдой? Или все-таки нет?

— Он сказал — «кошмары»? — переспросил Клод, щелкнув зубами.

Все дружно шикнули на него.

— Сейчас вы увидите интервью, которые мне удалось добыть у этих монстров. Некоторые из них заставят вас смеяться. Некоторые — плакать. А вместе они расскажут вам все, что вам требуется знать о «Моем соседе вурдалаке».

На экране появился заголовок, налился кроваво-красным и запульсировал под тему из «Психо».

— А куда они дели мою графику?! — возмутился Джексон.

Фррр!

— Извините, — сказал Хит, выпустивший струю огня. — Очень уж острая эта пицца с колбасой.