Мой старый добрый враг

— Ну, правильно…

— Вот. А они — что ночь.

— Тоже верно… Ничего не понимаю! — недоуменно фыркнула я. — Так ведь без разницы!

— Как это?!

— Ну, в смысле… — Я задумалась. — Как объяснить-то?.. Мыш!

— Ась?.. — сонно моргнул крыс, объевшийся до состояния нестояния.

— Слыхал, в чем у них непонятка?..

— Ну?

— День с ночью поделить не могут — что за чем идет!

— И всё?..

— Ага!

— Вот делать нечего!.. Я обалдеваю — в мире бардак, холодина жуткая, нефть дорожает, смертность растет на душу населения и вообще черт в ступе, а они фигней маются!.. Племя непуганых идиотов…

Циклопы притихли, прислушиваясь к нашему разговору. Я задумчиво посмотрела на Уха:

— А тебя самого вся эта дурь устраивает?..

— Нет, — опустил он плечи. — И по ту сторону границы — тоже не всех…

На этих словах молодой циклоп как-то загадочно смутился и покраснел. Ага… чует мое сердце, не обошлось тут без какой-нибудь местной красавицы!..

— Ух… — Я подвинулась к нему поближе и понизила голос: — А у тебя девушка есть?

Он не ответил, но по малиновеющим ушам всё и так понятно было…

— Она — оттуда?..

— Угу… — кивнул он и сник окончательно. — Только не говори никому, ладно? Такое начнется…

— А вы что же, всю жизнь прятаться собираетесь? Не дело!

— Так ведь… никак по другому-то…

Я посмотрела на его убитую физиономию и решительно отодвинула кружку:

— Нет уж! Знаю я, каково это!..

— У тебя тоже так? — удивился он.

— У нее еще хуже, — хмуро сказал Мышель. — Девочка твоя хоть из приличной семьи?..

— Конечно!

— Вот-вот! А у нас… одно расстройство!..

— Ладно! — Я встала из-за стола. — Мои проблемы — это мои проблемы!.. А с твоими, дружок, мы сейчас разберемся…

— Как?!

— Пошли!

Провожаемая изумленными взглядами, моя светлость вышла из пещеры. Ух, оглянувшись на мать, бросился следом… Ну и народ!.. Нет, я могу понять Мелиор и моих друзей, из-за которых нам с Риганом ничего не светит, но… чтобы такая ерунда?! И ведь что самое смешное — сами уже не рады, а поди ж ты — уперлись баранами, и всё!.. Надо что-то делать. И я сделаю!.. Не знаю как, но сделаю. Иначе я Уху в глаза смотреть не смогу. В глаз, точнее…

Я подошла к частоколу и, сложив руки рупором, прокричала:

— Але!.. Есть кто живой?..

Мне не ответили. Заснули, что ли?.. Ничего, это поправимо… Я повысила голос:

— Эй, вы там, по ту сторону Альп! Вылезайте! — Один из пологов приоткрылся, и наружу выглянула хорошенькая девушка с большим фиолетовым глазом. Увидев Уха, она жутко смутилась и спряталась обратно. Я обернулась к циклопу. Вид у него был отсутствующий, а лицо — глуповато-влюбленное. Поня-ятненько…

— Она! — утвердительно сказал Мыш.

— Она, — одобрительно кивнула я.

Полог другой пещеры откинулся, и на площадку вышел пожилой циклоп с окладистой курчавой бородой.

— Кто тут кричит? — грозно осведомился он и, узрев мою светлость, обомлел: — Человек?!

— Он самый! — Я положила руку на каменный столб. — А вы, мужчина, не стойте там в стороночке! Подойдите, подойдите-ка!..

— Куда?

— К барьеру! — потребовала я.

Он с достоинством приблизился и, косясь на Уха, спросил:

— Чего надо?

— Поговорить.

— Говори.

— Вам заборчик не мешает?..

— А?..

— Оглохли, драгоценный?.. — Я сдвинула брови и кивнула на частокол: — Фантазию больше приложить некуда?.. Нашли из-за чего баррикады строить! Говорите, значит, что день — он после ночи?..

— Да…

— А они, — я махнула рукой на Уха, — говорят, что ночь после дня?

— Да, — насупился циклоп.

— То есть они принципиально неправы?..

— Да!

— Хорошо… Будем рассуждать логически. Сначала ночь. Так?

— Ну…

— Потом — день. Так?

— Ну…

— А после дня — снова ночь. Так?

— Ну… Стой! — опомнился старикан. — Почему — после?! Ночь — сначала!!

— Стаська, гиблое дело! — хватаясь за голову, простонал крыс. — Против лома нет приема!..

— Если нет другого лома… — Я пошевелила извилинами. — Спокойно… сейчас…

Пока я соображала, какой бы применить аргумент поубойнее, на плац высыпали все жители поселка. Сгрудились по обе стороны забора и замерли в ожидании.

— Значит, вот что! — подняла я голову. — Подумала я тут, граждане, и поняла… Вы, — я посмотрела на старика, — абсолютно правы!

Он торжествующе улыбнулся. Я повернулась к обалдевшему от моей нежданной «подлости» Уху:

— И вы — правы тоже!

С обеих сторон на меня уставились сбитые с толку циклопы.

— Но! — подняла я кверху палец. — Именно потому, что вы правы, вы — не правы!!

— Мать, — напряженно сопя, проговорил крыс, — даже я ничего не понял! Развела демагогию…

— Утихни!.. Граждане! Теоретически — за ночью день, за днем ночь, и так далее… Но! Практически — ни фига подобного! Сие есть чушь и ересь!

— Но ведь сейчас ночь, — начал было старик-циклоп. — А потом наступит…

— Утро! — завопил просиявший Мышель. — Точняк! Утро, утро наступит!..

Жители горного поселка замерли соляными столбами.

— А после дня, — едва сдерживая удовлетворенную улыбку, сказала я, — обычно наступает вечер!.. Так что, друзья дорогие, прекращайте скандалить!.. Тем более что повод, я извиняюсь, этого совершенно не стоит…

Долгую минуту вокруг стояла абсолютная тишина. А потом началось что-то невообразимое!.. Одуревшие от такого простого решения проблемы, одноглазые, прыгая выше головы, бросились разбирать забор и обниматься друг с другом… слава тебе господи. Разобрались… Я отодвинулась подальше, чтобы меня на радостях не затоптали ненароком, и увидела Уха, прижимающего к груди фиолетовоглазую девушку. Вид у них был трогательный до слез.

— Молодцы мы, а, Стаська? — хвастливо спросил крыс.

— Угу. — Мне стало грустно. Хорошо им, этим двоим… а я…

— Да ладно, мать, не расстраивайся, — угадав мои мысли, сказал хвостатый, — у тебя еще всё впереди!

— Думаешь?..

— Знаю!

Я улыбнулась и почесала его за ухом. А может, он и прав!.. На всей этой истории крест еще ставить рано…

Кто-то осторожно тронул меня за руку. Я обернулась — рядом стоял дряхлый дедуля, ростом всего около двух метров, по циклопским меркам просто лилипут. Помню-помню, когда мы сидели у Уха, он там всё в уголке тулился…