Мой сын маг

— Да, — медленно кивнул Мэт. — Мне нужно помнить об этом, верно? О том, что вы с мамой над этим трудились тридцать пять лет.

— Двадцать девять, — уточнил Рамон. — Ты забываешь, что для нас время текло медленнее, чем для тебя, в последние несколько недель. — Рамон поднялся и протянул руку, чтобы помочь Мэту встать. — Пойдем, сынок. Но куда же мы теперь отправимся, обретя свободу?

— Да, надо подумать, — нахмурился Мэт. — Несколько мгновений он смотрел на лагерь махди. Затем, не оборачиваясь, спросил у отца:

— Почему ты был уверен, что Лакшми явится к нам на выручку?

— А как же, сынок! Я достаточно хорошо знаю женщин, чтобы заметить знаки влюбленности. Я же сказал тебе: ты ее очаровал. Неужели ты действительно думал, что ей больше приглянется жизнь вдали от тебя?

— Возможно, я себя недооцениваю, — буркнул Мэт. — Как бы то ни было, на этот раз не я привлек ее внимание, а ты.

Рамон пожал плечами:

— Ты ясно дал ей понять, что, хоть ты ею и восторгаешься, сердце твое принадлежит другой. И я нисколько не сомневаюсь: поскольку ты оказался для нее недостижим, она решила, что я ей тоже вполне подойду.

— Верно, — кивнул Мэт. — И ответила она на твой призыв, а не на мой.

— С точки зрения генетики мы с тобой почти идентичны, — тихо проговорил Рамон.

— Теперь-то я понимаю, что имела в виду мама, когда говорила о том, что ты — соблазнитель!

Отец пожал плечами и задумчиво воззрился на мавританский лагерь.

— Женщины — удивительные создания. Нужно всего лишь относиться к ним мягко, сочувственно, участливо.

Что ж, ему это удалось в полной мере. Вероятно, его опыт отношений с женщиной, которую он искренне и верно любил, помог ему лучше понимать и ценить других женщин, которые встречались на его жизненном пути. Рамону определенно удалось отбиться от похотливых приставаний джинны с легкостью, которая Мэту показалась неосуществимой. Мэт тайком посматривал на отца, изучал его спокойное, улыбающееся лицо, смотрел на него по-новому и впервые со времен старших классов школы почувствовал, какой красавец его отец. Он задумался об отцовском прошлом, стал гадать, как, наверное, хороша была мама в юности.

Отец с обезоруживающей улыбкой обернулся к Мэту:

— Ну а теперь скажи, как бы ты поступил, если бы в результате твоего заклинания нас бы занесло неизвестно куда?

— Что-что? — недоумевая, переспросил Мэт. — А-а-а, ты об этом. Я бы прочитал какое-нибудь другое стихотворение, чтобы нас перенесло обратно в Меровенс, конечно! Ну или к королю Ринальдо.

— Понятно, — рассудительно проговорил отец. — Припоминаю, что-то такое было у Киплинга...

— Не здесь! — оборвал отца Мэт. — Прошу тебя, не здесь! Ты просто не представляешь, что может выйти, если...

— Гм-м... — Рамон уставился в землю, прокручивая в голове стихи. — Да, пожалуй, могут возникнуть кое-какие сложности. Следует повнимательнее относиться к цитированию.

* * *

Войско Алисанды стало лагерем на лугу. На закате королева сказала лорду Готье:

— Как только стемнеет, разбейте половину войска на отряды по шесть человек в каждом и разошлите по окрестным деревням. Пусть уговаривают крестьян собрать самые ценные пожитки и с рассветом уйти.

Лорд Готье непонимающе уставился на Алисанду:

— Ваше величество! Мы ведь всего сутки движемся к Бордестангу! Разве мы возвращаемся не для того, чтобы прекратить осаду города?

— Нет, не для того, — возразила Алисанда с непоколебимой уверенностью монарха, о который говорит за всю страну, за весь свой народ. — Как ни тяжело с этим согласиться, но город мы вынуждены препоручить его защитникам. У нас появилась возможность захватить мавров врасплох, и мы не можем ею пренебречь.

— Значит, я ничего не понял, — озадаченно пробормотал лорд Готье. — Ведь все говорят только о нашем возвращении в Бордестанг.

— Естественно, и лазутчики махди об этом тоже успели пронюхать и наверняка ему донесли, — кивнула Алисанда. — Он жутко разозлится из-за того, что мы избежали расставленных им сетей, бросится за нами в погоню, пустит своих людей по горным перевалам и по этой дороге. Затем ему станет ясно, что наше войско встало лагерем в миле впереди, и он изготовит свою армию к бою. Пусть половина наших людей займется выводом жителей из окрестных деревень, лорд Готье. Затем прикажите им переодеться в крестьянское платье и заняться работой на полях. Это не будет для них так уж трудно, ведь многие из них некогда были пахарями.

До лорда Готье дошел замысел королевы.

— Значит, они будут работать на полях и прятать под одеждой оружие?

— Примерно так, — согласилась Алисанда. — Под одеждой, на грядках, под изгородями. — А потом, когда мавры атакуют наше войско, эти люди выхватят спрятанное оружие и окружат врага! — Лорд Готье просиял и ухватился за луку седла. Алисанда кивнула.

— Мы захватим их и с флангов, и с тыла, лорд Готье, и пусть у них численное преимущество: они угодят на наши копья — если, конечно, махди не узнает о нашем плане.

Королева обернулась к помощнику Мэта, магу Орто Дружелюбному:

— А это будет вашей обязанностью, мастер Орто. Займитесь отражением заклинаний мавританских колдунов, дабы они не выяснили наших истинных замыслов.

— Это будет нетрудно, — с поклоном ответил чародей и усмехнулся. — Ведь ночью колдуны нас вряд ли хорошо разглядят, а к рассвету они увидят только то, что наше войско стоит лагерем, а когда поймут, что нас стало вполовину меньше, решат, что солдаты разбежались, не веря в возможность победы над маврами.

— Да, задумано превосходно! — отметил лорд Готье. — Враги будут очень разочарованы.

— Замечательный план! — с сияющими глазами воскликнул Орто, но тут же нахмурился. — А как же с Бордестангом?

— Мне не просто было сделать выбор, — отозвалась Алисанда. — Однако ради блага всей страны я обязана оставить защитников города без помощи. Там достойные воины: сэр Жильбер, Знахарь и леди Мэнтрел.

На самом деле Алисанда не особо рассчитывала на магические способности матери Мэта, ведь в магии леди Мэнтрел была сущим новичком. Больше всего королева тревожилась за своего маленького сына, но уж если кто и мог его защитить, то это, конечно, была его бабушка.

* * *

Химена воскликнула:

— Что это за отвратительные твари!

Савл и сэр Ги побежали к ней, на южную стену замка. Сэр Жильбер остался охранять северную стену, строго приказав своим людям не сходить с мест, хотя сам изнывал от любопытства. Напомнив себе о том, что его люди также сгорают от любопытства, он крикнул:

— Это может быть вражеская уловка! Они, видимо, рассчитывают на то, что мы покинем свои посты!

Дозорные остались на местах и с новой решимостью сжали оружие.