Мой сын. Первобытный менагер

Вот он всегда такой – любит позу обиженного и последнее слово за собой. Кажется, и на этот раз ему не понравился мой отказ, но мне почему-то не стало от этого горько. В ванной закончил мысль, разглядывая фейс – дурачок сентиментальный стал циничным бизнесменом. Это я не про Генку.

А про Белова что еще могу сказать? Это он меня учил азам чисто русского предпринимательства в эпоху первоначального накопления капитала.

– Значится так, Витек. Берешь кредит – снимаешь офис, покупаешь тачку, «алку» водки и пьешь со всеми напропалую. Когда водка кончается и выясняется, что тачка разбита, офис заблеван, а кредит надо отдавать, тогда берется другой кредит – гораздо больше первого. Из него гасится первый, круче покупается тачка и вагон водки….

– До бесконечности?

– Да нет, пока тебя не признают своим в деловых кругах. Чем больше ты водки пропьешь, тем выше эти самые круги – у которых замки в Испании и острова в Карибском море. Но суть происходящего в нашей стране всегда будет такой.

– Без водки никак?

– Вечный вопрос, – Мустафа засмеялся. – Тварь я дрожащая или право имею. Впрочем, в нашем совместном деле я могу пить за двоих.

Сложно, подумал я, однако повелся: чуть было Генка не затащил меня в свой гангстерский промысел – мол, братан, боксер и прочее, прочее. И ведь уговорил на одно совместное предприятие – на мою голову уговорил. Вот уж поистине: ходит птичка весело по тропинке бедствий, не предвидя от сего никаких последствий.

Договор был составлен аляповато, и нас ожидаемо кинули. Генка чихать хотел на существующее законодательство. Когда дело имеешь с обезьянами, лучше просто не думать о подобных вещах – заявил он и устроил разборки по понятиям. А на моей душе одинаково тяжело от подлости партнеров и гангстерских приемов компаньона.

Если вдуматься в ситуацию, можно понять, что дело вовсе не в попранной справедливости, а в деньгах. Те хотели урвать, объегорив нас, Генка – прижав их к стенке. Немного обидно было узнать, что обезьяны считали нас лохами. Впрочем, по их понятиям сие есть вещь неоспоримая.

Финал нашего единственного совместного с Беловым предприятия серьезного обострения международной обстановки не вызвал, но навсегда отбил охоту впредь заводить дела с Мустафой – только треп. А душу свою успокоил натурфилософией – мол, основатель знаменитой династии Морганов начинал свое дело с морских разбоев.

После этого моя деловая жизнь складывалась обычным образом. А вот личная…. Тут я времени и средств не жалел, ибо знал – труды эти для вечности. И визиты семейные наши в нирвану (мои сказки на ночь) – это как раз тот случай. Ведь вечность – так, во всяком случае, думаю я – это переходящие из поколения в поколение семейные ценности. Отец моего отца рассказывал ему всякие интересные истории, потом он мне и т.д. Думаю, но никому об этом не говорю – ибо вера, которую не разделяют другие, называется шизофренией. И к поездке семьей в одну из тропических стран отношусь с полной ответственностью – пора маленьким барышням воочию увидеть ландшафты, которые я им живописую на ночь.

И еще – пора отдохнуть. Или просто немного переждать – глупо бороться с кризисом: раз он стал таким масштабным, пусть сам себя изживает. От балласта избавился, все средства в зелени. Оформлю договор подряда у заказчика, сдам объект в субподряд и туту….

Представил, как малышки обрадуются теплому морю, пальмам и попугаям не в клетках, и на глазах навернулись слезы умиления – припомнил, как мама возила меня пятилетнего на Черное море. Память такая на всю жизнь. Не будь ее, трудно ответить Юрию Шевчуку – что же будет с Родиной и с нами?

Приняв душ контрастный, оказался в настоящем – обед на столе; за окнами рокот машин, в которых сидят абсолютно уверенные в себе люди; на экране внешняя политика. По телевизору доказывали чванство Америки: мол, обезьяну посадим в Белый Дом, и будете кланяться – куда вам деваться?

Впрочем, меня никогда не увлекала большая политика – и как на этом делают деньги, оставалось загадкой. Другое дело коммерческий ларек у подъезда, где я купил сигареты. Дом высотный, дом элитный – проблема выживания решена. А может, и процветания – сдачи в нем не давали.

Остаток дня ушел на знакомство с заявителем тендера.

Это был немолодой, толстый, лысый и печальный отец троих детей с выражением сосредоточенной обиды на лице. Раньше работал учителем физики, теперь ведает строительством в министерстве образования области. Вчера он был на фуршете, да только не знал результатов тендера. А я знал, и, страдая от скуки, прикидывал субподрядчиков на свои торги. Жизнь всегда глупее и проще – не стоит лишней суеты.

А мой визави суетился. На унылом его лице начала рассасываться похмельная гримаса – видимо, пропустил рюмашечку перед встречей. Должно быть, в него вложился Артем, да проиграл. Поперек горла стал им губернаторский аудит за тендерами. Теперь этот чинуша тужится, намекает – хочет чего-то слупить с меня. Слушая и чуть отворачивая лицо в сторону, я кивал и ставил в блокноте бессмысленные закорючки.

Наконец он умолк – задумчиво и насуплено уставился в окно. Его руки были сцеплены замком, а большие пальцы быстро вращались друг вокруг друга, словно наматывая на себя невидимую нить. Это и был момент истины – от меня ждали ответ

И я не был скуп: ушел, пожелав ему долго здравствовать – есть ли что-нибудь ценнее на свете?

Довольно быстро нашелся субподрядчик. Разница в десять процентов – мой навар.

Практике ведения тендерных схваток обучал меня когда-то Артем, который считал, что если одна из десяти попыток бывает успешной, то это уже удача. Весьма благодарен за науку, но наше сотрудничество вспоминаю с неудовольствием. Ведь он считал основой успеха работу с клиентами, подразумевая под этим взятки и кабаки. Изменилась ситуация и бывший учитель мой в прогаре.

Я «не спал» с клиентами, а работал с соперниками – компьютер, сбор информации, анализ, и с точностью до рубля мог просчитать сумму, которую предложат они. Предлагаю чуть ниже, и я в шоколаде. Второе слагаемое успеха – субподрядчики: я не жлобствовал, но всегда твердо стоял на своих десяти процентах. Они привыкли, и меж нами сложились вполне доверительные отношения. И еще – в строительстве предпочитаю работать не с фирмами, а бригадами: они мобильнее и практически не уязвимы для кризисов. А бригад этих, говорят фирмачи, как гробов после вождя, заменив прежнее расхожее про дождь и грибы.

Меньше года прошло, и я почувствовал себя докой в тендерах. Думаю, мог бы выигрывать все – но зачем и куда мне столько? Только сработал философский закон перерастания количества в качество. Появилась мысль – а не предложить ли свои способности и услуги нескольким избранным приятелям, руководителям фирм: им объект, мне гонорар. То, что я предлагал, было просто, понятно и логично, но опустим подробности, чтобы не расстраивать заявителей тендеров, да и налоговую инспекцию.

Кстати, последний тендер был показательным выступлением для друзей-фирмачей: сказал – сделал, и никаких вариантов. И он был завершающей ступенью перед выходом на новый качественный уровень предпринимательства. Балласт уже распродал, офис сдам – ноутбук и голова это все, что потребуется для дальнейшей работы. И никакого ужаса перед кризисом. Лежишь себе на песочке Багамских пляжей, перед тобой мобильный компьютер – и весь мир в кармане. Gloria victoribus! Не зря же меня Виктором нарекли.

Погруженный в мысли о тендерной концепции, вечер встретил в своем офисе, который вознамерился поскорее вернуть арендодателям. Здесь меня и застал Виталя – основной из предполагаемых заказчиков. Внимательно поглядев ему в глаза, понял, что директор строительной фирмы не в себе, хотя вроде не пьян, но с явными признаками психического перитонита на лице. Несмотря на это, был собран, тих и внушал доверие.

– Удочки сматываешь?

– Будем бить острогой, – в тон ответил ему.

– Начинали вместе, а ты уже на менеджера подучился, в тендерах поднаторел – когда успел?