Мой трактир. Пора менять историю... других

— Хм… Риса, сестренка, а не хочешь ли прогуляться с любимым братиком? — чуть наклоняю голову, звеня бубенцами.

— С радостью, — улыбнулась сестренка.

— Я так понимаю, вы — те с кем они договорились? — тихо спросил Хрон.

— Вроде того.

— Хм… а я уже думал, что мое звериное чутье меня подводит, — хмыкнул Хрон, отпивая из кружки.

— Звериное чутье?

— На проблемы. От всей этой истории несло большими проблемами. Теперь я их вижу. Если что, готов предложить свои услуги по совершенно деликатной цене.

— Не стоит, мы сами. Печкин.

— Да, Хозяин? — появился рядом с моей ногой домовик.

— Печкин, мы с Рисой ненадолго отойдем, оставляю трактир на тебя. Хорошо?

— Но… я за барной стойкой… это как-то неправильно? — неуверенно ответил домовик.

— Да брось, ты справишься. Если что, Лейла поможет. Да и потом, мы ведь ненадолго. Поможешь?

— Так точно! — отдал честь домовик на воинский манер.

— Я надеюсь, ко мне претензий нет? — деловито поинтересовался Хрон.

— Нет, что ты. Идем Рис.

— Угу, — отозвалась сестренка, про себя напевая задорный мотив одной из композиций пикси. — Ты постой, не убегай, ведь пришли мы за тобой. Ты не бойся, и не плачь, бить не будем, лишь играть. Ну зачем, зачем-же убегать? Мы ведь до-о-о-обрые, — себе под нос, напевала сестренка.

Поднявшись наверх, мы стали одеваться. Вытащив из-под кровати уже немного запылившийся чемодан, раскрываю. Внутри был черный плащ, с алыми прожилками и серебряным узором паука на спине. Нечто такое же, сшитое на заказ вытащил для Рисы. Все-таки, специальные артефакты, всегда будут лучше созданной из энергии временно подделки.

На ноги сели родные артефактные сапоги. Выше черные штаны, рубашка, поверх которой плащ с высоким воротником. На пояс поверх плаща сел небольшой аккуратный подсумок, а на другом боку закрепился мой фирменный меч. За спиной над бедрами сел приватизированный как-то у Арка виброкинжал. Последним штрихом, на лицо легла маска паука.

Повернувшись, смотрю на уже готовую сестру. Как две капли воды, мы были друг на друга похожи. Разница была лишь в фигуре, и в том, что у меня меч, а у нее серьезного вида из черного металл стилеты, созданные самой Госпожой. Да и мой меч, она не обошла стороной, наложив сверху благословение, так что теперь даже я не смогу с ним ничего сделать.

— Прямо как когда-то, — задорно прокомментировала ситуацию Риса.

— Да. Как когда-то, — киваю. — Рис, ты помнишь адрес того мира?

— Конечно.

— Откроешь проход?

Мановением руки, сестра раскрывает на стене черную арку перехода. Нырнув в нее, делаем несколько шагов, и выходим на другом слое теней. В реальный мир спешить не стали. Решив для начала понаблюдать со стороны.

И не зря. Первый осмотр показал, что столице не слабо досталось. Разруха на улицах царила такая, словно война шла прямо здесь… хотя так и есть, гражданская война во всей красе.

— Что делаем? — задорно спросила сестренка, повернувшись ко мне.

— Для начала стоит найти Малериана, — говорю, а сам параллельно вызываю местных наблюдателей. Миг, и перед нами возникают двое безликих. — Где ваши объекты?

Безликие послушно как по уставу, отчитались в деталях, о том, что, где и как тут происходит. Что, семья Малериана в темнице, сам коронованный вот-вот будет сожжен на костре как еретик, как собираются враги на той стороне. Власти ведь нет, нет и чужой армии, так что есть все шансы взять этот регион.

Выслушав безликих, уже в их компании отправляемся прямиком к Малериону.

— Что ты такая веселая? — кошусь на сестру.

— Просто весело. Давно мы с тобой никуда не выбирались. А если говорить точнее — с тех пор вообще ни разу никуда не выбирались.

— Это да.

— Аид, что ты хочешь сделать с Малерионом?

— Его вытащить, другим пояснить их неправоту. А что?

— Может разыграем спектакль?

— М? — поворачиваюсь к сестре.

— Его воспринимают как отступника, заключившего сделку со злом, или вроде того. Так давай этим злом и предстанем! Пафосно появимся, толкнем речь, покажем силу, кто не впечатлится получит между глаз. И нам весело, и принц будет в безопасности, и священнослужители успокоятся… либо если не успокоятся, покинут эти земли, иначе их тут просто загнобят. В дальнейшем, нам же будет легче вести здесь дела. М?

— Пикси на тебя определенно плохо влияют.

— Ная с Маей на меня хорошо влияют, в остальном беру пример с любимого братишки, — на последнем слове, голос стал особенно ласковым.

— Хех. А ты знаешь какую речь толкнуть?

— Да.

— Ну валяй. Я подыграю.

Добравшись до площади, куда люди сносили хворост для костра, мы увидели закованного в кандалы, Малериана. Пусть и побитый, молодой правитель держался с гордо выпрямленной спиной и уверенным взглядом. Этим взглядом он смотрел на кое-как ряженную в доспехи стражи новую охрану дворца. Смотрел на то, как обычный народ науськанный и под команды каких-то ряженых в рясы персон, активно носит хворост и возводит столб. Смотрит на человека, который в аналогичной рясе стоит рядом с ним и поливает грязью, пытаясь заставить раскаяться.

— Кремень парень, — тихо комментирую.

— Ага.

— Сейчас действуем?

— Нет. Не тот эффект будет. Немного подождем.

— Как скажешь.

Переговариваясь, и обсуждая план действий, мы наблюдали за развитием событий. Как только площадь была готова, стал собираться народ. Крики: «Долой проклятого короля», или «смерть предателю», летели чуть ли не отовсюду. И это только самые приличные из того, что мы слышали.

— Странные они, — вдруг раздался за нами знакомый голос. Синхронно повернувшись, мы с сестрой увидели аватар свой Госпожи. — Не понимаю, чем вызвана такая ненависть? Физических причин ведь не было.

— Приветствую, — вежливо здороваюсь, Риса просто скромно помахала рукой. — Они просто верят в то, что им сказали, — киваю на людей.

— Я знаю, что такое слепая вера. Знаю, что такое одурманивание. Я о другом.

— М?

— Я не понимаю, откуда столько ярости. Они ведь не видели того, о чем они говорят. Не говорили со своим правителем. Только вера в чужие слова. Разве этого достаточно, чтобы испытывать такую ненависть?

— Ты переоцениваешь людей. Порой им достаточно куда как меньшего повода для больше ярости.

— Правда? — повернулась Госпожа ко мне. — Просто я видела другие проявления эмоций людей, когда прощают самые страшные преступления, не имея для этого никакой актуальной причины кроме как собственно надуманной. Это толкает меня на мысли, что эмоции играют куда более важную роль в жизни смертных, чем можно предположить. То есть, они не только толкают их к тем или иным решениям, но еще и перестраивают в ту или иную сторону, причем на куда более серьезном уровне.

— Слушай, давай отложим этот разговор? А то нам пора… — киваю на горящий костер.