Мой возлюбленный негодяй

— Тогда почему же ты не приволок ее сюда? — нахмурился Небров.

— Это очень трудно…

— Я не желаю ничего слышать о трудностях. Я желаю только слышать о том, как ты их преодолел.

— Я приехал, чтобы спросить, следует ли мне преодолевать данные трудности. — Он помолчал. — Я имею основания полагать, что дети находятся под покровительством герцога Камбаронского.

— Дрейкена? — Небров разразился грязной руганью. — А почему бы и нет? Этого следовало ожидать — при тех неудачах, что меня преследуют. Ты уверен?

Костейн покачал головой:

— Я не берусь утверждать, но герцог отплыл из Домаджо как раз два месяца тому назад. Я порасспрашивал в порту, и мне сказали, что он приехал туда прямо из Таленки.

— Окно в Поднебесье! — Небров скривил губы. — Ну, по крайней мере, ему оно тоже не досталось.

— Но ему могли достаться дети, если они бежали в Таленку после того, как мы убили их мать. Перед отплытием человек Дрейкена, Грегор Дамек, обошел все магазины, чтобы купить одежду для маленького мальчика и юной девушки. Он очень спешил, потому что они должны были отплыть в полночь — в Англию.

— Значит, они у него, — пробормотал Небров раздраженно.

— Но знает ли он, что именно он держит в руках?

— Конечно, знает. Он же связан с Кассаном! Я готов держать пари, что его послали в Таленку, чтобы он захватил Окно в Поднебесье, опередив меня. — Он злорадно усмехнулся. — Хотел бы я видеть, с каким лицом он смотрел на лежащие на полу осколки!

— Но если девушка знает узор Окна, существует вероятность, что она сможет создать новое.

—Нет!

В бессильной злобе Небров ударил кулаком по столу.

Почему Дрейкену вздумалось увезти эту сучку в Англию, куда ему не дотянуться?

А впрочем… Кто сказал, что он туда не дотянется? Если проявить достаточно хитрости и терпения, можно взять любую крепость! Дрейкен — опасный соперник, но Небров знает уязвимые места в его броне. Англичанин не задумываясь убьет неприятеля, но он не станет пытать девушку, чтобы получить сведения о Джедаларе. Он не станет применять насилия, если терпение может принести успех, — и эта его слабость может обернуться на пользу Неброву.

Пусть Дрейкен тратит на нее время и силы, а потом, когда настанет время, он отнимет у него победу!

— Я думаю тебе следует съездить в Англию, Маркус, — сказал он Костейну. — Нам необходимо узнать, что происходит в Камбароне.

7.

30 июня 1809 года

Камбарон, Англия

— Как это на тебя похоже, Джордан: приехать без предупреждения! Семьдесят пять человек гостей? Ты думаешь, мы можем творить чудеса? — Стоя на середине широкой лестницы, ведущей в замок, Дороти с неодобрением наблюдала, как Джордан вылезает из фаэтона. — Тебе не пришло в голову, что у нас могут быть свои планы? Или ты по-прежнему считаешь, что все на свете только и мечтают исполнять любые твои капризы?

— Я пришел к выводу, что, когда ждешь чудес, они обычно происходят. — Он улыбнулся. — Особенно если есть ты, чтобы их творить, Дороти. Я вчера был в маскараде и вдруг решил, что пришло время вернуться домой. Поскольку ты запретила мне приезжать без толпы сопровождающих, я пригласил всех, кто присутствовал на вечере.

— Твое внезапное желание вернуться домой несколько удивляет, особенно учитывая то, что мы ожидали твоего приезда весной, а сейчас уже лето.

— Ты по мне скучала? — поддразнил он Дороти.

— У меня не было на это времени, — сухо отозвалась она. — Я слишком занята своими делами, чтобы беспокоиться из-за твоих. — Она всмотрелась в его лицо. — У тебя усталый вид.

— Рассеянный образ жизни.

— Ты думаешь, я не знаю разницы? Ты болел?

— Конечно нет. Может, я и правда немного устал. Я только вчера днем вернулся из Франции.

— Опять этот корсиканец! — Дороти возмущенно махнула рукой. — Не желаю о нем слышать. Когда нагрянут твои гости?

— Они должны приехать сегодня и завтра. Первые, наверное, отстали от меня всего на несколько часов. — Он начал подниматься по лестнице. — А как ты жила, милая кузина?

— Ты хочешь спросить — как я выдержала общение с этой упрямой юной мисс, за которой ты велел мне присматривать? Против ожидания, мы поладили.

— Я так и думал. Ее взгляды на жизнь во многом совпадают с тем, что ты проповедуешь в своих книгах.

— Я заметила, что она на редкость рассудительна. И удивительно талантлива в том, что касается ее витражей.

— Правда? — В нем волной поднялось чувство торжества, рассеявшее хандру и разочарование, которые владели им после двух месяцев бесплодных попыток подорвать влияние Наполеона в его собственной стране. Этот выродок мертвой хваткой держал уже пол-Европы и строил планы на завоевание Востока. — Я еще не видел ее работ.

— Она скорее художник, чем ремесленник. Для окна на лестничной площадке она сделала готовящегося к прыжку тигра. Он великолепен. — Она содрогнулась. — И пугающ.

— Я с нетерпением жду возможности его увидеть.

— Этот витраж пока у нее в мастерской. Кажется, в последнее время она работала над чем-то другим.

Над Джедаларом? Нет. Надеяться слишком рано.

— И где же эта великолепная художница?

— В конюшне с Алексом. Парнишка обучил своего пони какому-то трюку и собирался продемонстрировать его ей. — Она мельком глянула через плечо: — Нет, вот она идет.

Джордан специально постарался повернуться небрежно и медленно.

— Я уверен, что ей не меньше твоего не терпится… Господь милосердный, что ты с ней сделала?

Дороти одобрительно посмотрела на Марианну, которая только что вышла из конюшни и сейчас что-то говорила оставшимся там.

— То, для чего ты меня сюда вызвал. — Она удовлетворенно улыбнулась. — Она кажется очень юной, правда? Портниха прекрасно справилась с задачей.

На Марианне было свободное белое платье с высоким воротником. Голубой пояс проходил под корсажем, скрывавшим даже намек на женственные округлости. При каждом шаге из-под подола выглядывали крохотные, расшитые шелком белые туфельки. Волосы, заплетенные в две свободные косы, были перевязаны голубыми лентами в цвет отделки платья и блестели на солнце. Казалось, даже кожа ее светится тем особым теплым светом, который присущ только детям.

— Боже, у нее такой вид, словно ей место в детской!

— Чем ты недоволен? Она выглядит как раз так, как ей следует. Я разрешу ей ненадолго показаться, чтобы гости могли ее мельком увидеть и удовлетворить свое любопытство, а потом она тихонько исчезнет. Будь она не так хороша собой, это облегчило бы нашу задачу, но тут уж мы ничего поделать не сможем.

— Да, не сможем.

Джордан даже от самого себя скрывал, насколько сильно он жаждал снова увидеть Марианну. И теперь в нем поднялось возмущение, словно его обокрали, словно ее кто-то у него похитил. Она уже не была наполовину женщиной, наполовину ребенком. Прикоснуться к этому… этому младенцу… было бы немыслимо. И в то же время он с безумной ясностью понимал, что женщина по-прежнему здесь, спрятана от него, дразнит. Он с трудом заставил себя отвести взгляд от Марианны.