Мой встречный ветер

Причем подруженьки мои разные не только в этом плане.

Они в принципе друг на друга не похожи. Полина и Оля.

Полина — самая скептичная из всех, с кем я когда-либо дружила. Из нас троих именно она отвечает за здравый смысл, иначе мы бы с Олей вдвоем совсем рехнулись. Она хорошо учится и стипендию с этого семестра получает повышенную (раз уж речь здесь идет обо мне все же, то замечу, что я не получаю никакую и вообще учусь на платном отделении, потому что на вступительных экзаменах Ника-Нелепость сидела с температурой под сорок градусов и не могла соображать).

Полина любит слушать. Умеет задавать правильные вопросы и поддерживать в нужный момент.

Но сама говорит только по делу.

Даже если в какие-то моменты Полина чувствует себя моральной разбитой, или устает, или в кого-то влюбляется, мы об этом не знаем. Потому что Полина привыкла не тратить свое драгоценное время на такие глупости, как нытье и влюбленности. Так что мне до сих пор непонятно, почему же она тогда тратит время на нас.

А вот Оля — совсем другое дело. По крайней мере, в плане влюбленностей. У нее на постоянной основе парней пять, которые ей не безразличны, и два-три дополнительно, которые интересуют время от времени, в зависимости от настроения, времени года и загруженности по учебе. Она очень легко знакомится с людьми и всегда найдет, о чем поговорить. Внутри Оли множество слов, на любой случай из жизни. Это меня в ней восхищает. Я так не умею.

Оля инициативнее всех нас, она стремится брать от мира максимум. Постоянно путешествует (даже если это будет путешествие в соседний город). Ходит на свидания, на выставки, на тренировки, и вся ее жизнь — будто бы разноцветный калейдоскоп, что движется беспрестанно.

А теперь попытайтесь угадать, кому из них всегда холодно, а кому — весьма часто тепло?..

Хотелось бы мне сказать, что я нахожусь где-то между ними… но нет. Это не проблемы моей низкой самооценки или искаженного восприятия реальности — это просто факт. Я по жизни своей среди отстающих, так что и Полина, и Оля всегда впереди, тогда как я сзади где-то плетусь.

— Ника! — Оля бросилась мне навстречу и повисла у меня на шее. Я осторожно обняла ее в ответ. — Рады тебя видеть в добром здравии… рады тебя в принципе видеть, — хихикнула она. В этом они чем-то с моим любимым братцем похожи: со всей тщательностью помнят косяки кого угодно, только не свои.

— Паша, привет! — и они обнялись, честное слово! Хотя не сидели за одной партой целый учебный год. И вообще навряд ли когда-то сидели рядом, только если по чистой случайности.

Оля откинула назад невероятно красивые волны светло-русых волос. Повернулась к Полине.

— А Полина знала, что ты придешь. Знала! В то время как я всего лишь надеялась.

— Привет, — улыбнулась я подошедшей подруге.

— Привет, — она улыбнулась в ответ.

Мы с Полиной сдержаннее в проявлении своих чувств. И обнимаемся только по особому поводу, чаще всего радостному. А в экзамене по английскому вряд ли что-то радостное получится рассмотреть…

— Ветер сегодня на улице просто ужасный, — поделилась Оля, — я думала, мы не дойдем, улетим по дороге куда-нибудь. Желательно, на юга.

— Мы ведь все вместе сдаем? Может, к аудитории? — предложила Полина.

Ну, конечно. Постоять возле аудитории, содрогаясь от страха, — святое дело. Чем дольше, тем лучше. Желательно и ночевать перед ней, чтобы неравнодушные однокурсники разбудили тебя перед экзаменом.

Английский в самом деле принимали у всего потока одновременно, в одной из самых больших аудиторий университета. Как и на зимней сессии. Такой вот крутой экзамен.

Не знаю, каким чудом я хоть что-то сдала зимой.

Мы пошли, и даже Пашка последовал за нами.

Я не особо вслушивалась в то, что Оля думает по поводу погоды. Меня погода устраивала. И я была бы совсем не против, если бы меня вдруг подхватил ветер и понёс, неважно даже куда.

Не так много событий осталось пережить, прежде чем я наконец по-настоящему соприкоснусь с ветром. Два экзамена.

Мне вдруг стало волнительно.

То есть, страшно, попросту говоря. Не знаю, по какой причине: от того, что мне придётся пережить совсем скоро, или от того, что ждет меня завтра, или от того, что я получу, если всё это переживу.

Скорее всего, из-за первого.

Так что я волей-неволей стала идти медленнее. Очень захотелось вернуться домой, лечь в кровать, закрыть глаза и поверить в то, что все произошедшие этим утром события на самом деле мне приснились. Не такая уж это плохая идея — экзамен проспать, как прямо сейчас выясняется…

Я в итоге отстала.

Подруженьки этого не заметили. Ушли вперед, повернули в коридор, как раз тот, где располагается страшная-ужасная аудитория, в котором нам предстоит сдавать экзамен. А вот Пашка мои попытки оттянуть неприятный момент встречи с аудиторией просек почему-то. Остановился, дожидаясь меня:

— Что такое?

— Я не сдам, — заявила со всей обреченностью.

— Сдашь. Если готовилась.

— Я очень плохо готовилась.

И это снова была никакая не гипербола. Несколько прослушанных текстов, унылое листание рабочей тетради и чтение собственных эссе, которые тут же выветривались из головы вместе с душным воздухом через форточку, никак нельзя назвать хорошей подготовкой.

— Пока будем возле кабинета стоять, можно что-нибудь повторить.

— Без понятия, что нужно повторять.

— Тогда не повторяй. Не засоряй мысли.

Я покосилась на Пашу с легким осуждением и вздохнула.

— Все равно не буду заходить до последнего.

И я вновь двинулась за подружками, чувствуя, как трясутся у меня руки. И ноги. Меня в принципе потряхивало.

Полина и Оля вошли в кабинет вместе с первой волной. А еще три десятка несчастных студентов остались в коридоре, ждать, когда же выпадет шанс войти в пыточную. И в самом деле что-то повторяли. Что можно повторять перед экзаменом по английскому? Алфавит? Формы неправильных глаголов? Как вообще можно повторять язык? Да простят меня филологи!..

Томиться, впрочем, пришлось не так уж долго. Однокурсники выходили из аудитории один за другим. И отнюдь не все хвастались положительными оценками. От этого становилось только страшнее. Здравый разум советовал прекратить издевательство над нервной системой и войти наконец в кабинет. Но тело отказывалось приблизиться к аудитории даже на пару сантиметров.

Полина ушла. Сдала на отлично (я и не сомневалась).

Оля появилась чуть позже. Ей поставили четверку, и это возмутило ее необыкновенно. Возмущение, справедливости ради, было вполне обоснованное — Оля английский учила чуть ли не с младенчества и в шестнадцать лет даже месяц прожила в Лондоне. Время от времени она подсказывала иностранцам дорогу и весьма часто читала книги на английском. А тут такое.