Мой выбор предрешает вечность

– Мне не нужно было бросать Эдварда, - горько прошептала я.

– Я раньше тоже так думала. Но это не так. Признаю, тебе не стоило бросаться в объятья оборотня, в омут с головой, прости, что напоминаю. Но с Эдвардом ты не могла быть. Так лучше, чем жить в постоянной лжи. Он просто не нашел в себе сил жить дальше. Ты оказалась сильнее. Это факт. Ведь однажды и Эдвард бросал тебя одну. Ты ведь уже и не надеялась, что он вернется, и, тем не менее, нашла в себе мужество идти вперед. А Эд…

– Все равно. Стоило повести себя как-то иначе.

– Возможно. Но сделанного не воротишь. Просто знай, что ты поступила так, как велело твое сердце. И это было правильно. Все, что случилось, не зависело от тебя одной. Не бери на себя больше, чем можешь унести. Эдвард мог бы выбрать иначе, Элис могла бы, Аро мог бы… Столько всего, так много разных событий, мыслей, поступков. И все они не зависели от тебя. У каждого достаточно и своих грехов, так что не стоит взваливать на себя еще и чужие. Жизнь продолжается…

– Да, Роуз, - тяжко вздохнула я, - Джаспер говорит также. Но услышать и понять – это одно. А следовать гораздо тяжелее.

– Да. Но знаешь, чего хочу я?

– Нет.

– Я расскажу. Я мечтаю о том, чтобы забыть все зло, что было между нами. Все обиды, глупые сорвавшиеся с языка фразы или недоговоренности, всю боль и ненависть. Я не хочу больше бед и страданий. Я хочу жить. Теперь и навек – просто жить.

– Выглядит как сказка, - ответила я, - но, наверное, так может быть.

– Может. И обязательно будет. Но то, что между нами, можем решить лишь мы сами. Я хочу начать сначала. Прости меня за все.

Девушка говорила с чувством и искренне. Она не стыдилась своих эмоций, не боялась признавать ошибки. Это было очень мудро и достойно. И она была права: чтобы изменить свою жизнь, нужно начинать с малого.

– Я прощаю тебя, Роуз. И ты меня прости.

– Я тоже прощаю тебя, сестра, - улыбнулась она.

Я улыбнулась в ответ.

– Сестра, - прошептала я, - надо же, звучит так, словно у меня вновь появился шанс получить семью.

– Конечно!

– Но, Розали, это ведь невозможно. После всего, что случилось, мы не сможем жить все вместе. Вы поможете нам спастись от Вольтури, но потом мне придется уйти. Не потому, что я так хочу, а потому что Эсме и Карлайл, глядя на меня, каждый раз будут вспоминать о том, как и из-за кого погиб Эдвард. Вам всем будет не хватать его и Элис. Это слишком.

– Нет, не слишком. Да, признаю, поначалу, будет неловко, но потом мы привыкнем, обещаю. Если вы с Джаспером уйдете, то нам будет не хватать не только Эда и Элис, но и вас. С вами легче, с вами – семья полней. И почти как раньше. И почти не больно.

– Эх, Роуз, что же я наделала, - печально и совсем не вопросительно прошептала я и отвернулась.

– Не надо, Белла. Все прошло. Зато теперь ты счастлива с Джаспером. Кто знает, как сложилось бы иначе? Ведь рано или поздно вы поняли бы, что предназначены друг для друга, и тогда Элис и Эдварду все равно пришлось бы отступить. Может, все вышло бы точно так же, как и сейчас. Эдвард выпросил бы у Аро казнь, а Элис ушла бы со злости и от безысходности. А может, все было бы еще хуже. Не зря же говорят, что все, что не делается, все к лучшему.

– Причем здесь Джаспер?

– Но как же, ведь вы… О, Боже, вы что, разве не вместе? Вы пришли вдвоем, и я подумала, извини, наверное, я ошиблась, - стушевалась блондинка.

– Нет, конечно, нет! – воскликнула я, а потом, чуть подумав, ответила, - Сказать откровенно, я уже поняла, что не любила Джейка вечным чувством. Да и не знаю я, как вообще это все объяснить. Как переходящее знамя, даже стыдно. Эдвард, потом Джейкоб. Но с Джаспером все сложно. Я люблю его, наверное, но не так, как любила Эдварда или Джейка. Как-то иначе. Меньше или больше, я даже не знаю, не могу объяснить. Просто, такое чувство, что кроме Джаспера я больше никому не нужна, и если он покинет меня, то я уйду. Сделаю с собой что-нибудь. И это не потому, что я до безумия мечтаю о его теле, а все так, словно нет во всем мире никого крепче, надежней, вернее и родней. Там, в Вольтерре, я выжила, чтобы только не расстраивать его, чтоб его усилия по моему спасению не были напрасны. И теперь я не умею жить иначе, не могу и не хочу. Если вернется когда-нибудь Элис, и они с Джаспером вновь будут вместе, или появится еще кто-то, наверное, это будет правильней. И я отойду в сторону, но это не значит, что я уйду навсегда, я все равно буду где-то рядом, в том качестве, в каком ему я буду нужна. Не в благодарность и не в помощь, а просто потому, чтобы быть самой. Я не выживу, не смогу иначе. Так будет правильно, я знаю. Чувствую.

– Белла, - чуть помолчав, ответила блондинка, - разве с Эдвардом было не так? А с Джейкобом?

– Нет, не так. Наверное, не так. Я знала, что Эдвард нужен мне. Но я без него выжила. Я хотела Джейка, хотела быть рядом, но выжила и без него. Я любила, в самом деле, любила, но иначе. Я не боялась их отпустить, мы были вместе, но нас было двое. Джаспер? А с Джаспером, не знаю, как сказать, но когда я с Джаспером, мы не то, чтобы вместе, но нас не двое, мы - одно.

– О, Господи, Белла, да ведь ты его любишь! – с торжеством в глазах прошептала она.

– Да, конечно. Как иначе.

– Нет, нет! Ты его любишь! Эдвардом ты была очарована и сражена, Джейкоба ты просто хотела. Всего лишь страсть, подкрепленная верностью и крепкой дружбой. Но Джаспера ты любишь, - как маленькой, втолковала мне она.

– В самом деле? Ты думаешь, это и есть та самая настоящая любовь?

– Но ведь ты понимаешь, что Джас тебе не как брат?! И он явно больше, чем просто друг. И он мужчина, просто мужчина, который рядом с тобой все это время. Заметь, единственный мужчина, который, зная тебя вдоль и поперек, остается рядом. И ты остаешься рядом, ты позволяешь ему то, чего не позволяла остальным. Ты открываешь ему свою душу. Не пытаешь быть кем-то, не боишься показать ему себя, во всех самых лучших и самых негативных проявлениях – вся ты. Это любовь!

Она говорила восторженно и воодушевленно, так, словно наши с Джаспером неясные взаимоотношения были и в самом деле чем-то крайне значительным и важным для нее. Хотя… Кто знает, возможно, ей просто скучно, или же она пытается помочь от всего сердца. Просто для того, чтобы наши с ней новые и хорошие мысли и воспоминания друг о друге как можно скорее вытеснили то неблаговидное, что было раньше.

Я молчала, глядя в окно. Может ли быть так, что Розали права? Как понять? Как выяснить. Раньше мне казалось, что Эдвард – моя единственная и вечная любовь. Я чувствовала это, и я в это верила. Но прошло всего лишь несколько недель после нашей свадьбы и моего обращения, а я уже умудрилась разочароваться в муже и запасть на другого. Почему так случилось? Как объяснить, что я разлюбила Эдварда так же быстро, как в него влюбилась. В один миг. Раз – и все, конец, словно и не было нашего прошлого, нашей любви, бед и радостей, нежности. Разве так бывает, когда всей душою и всем сердцем любишь кого-то? Или, выходит, что я и впрямь не любила Эдварда? По крайней мере, не такой любовью, о которой пишут в романах и которая длится вечно, вампирски вечно.

А Джейкоб? Разве не горела я от его поцелуев? Разве я не страдала, потеряв его, разве не пыталась я всеми силами его спасти? Было, было, все это было. И вновь прошло. Разве так бывает? Может, это я не умею любить, не умею чувствовать, а довольствуюсь лишь тем, на что способно мое мертвое ледяное сердце? Не вампирское, а именно мертвое изначально, с самого момента моего рождения. И я пользуюсь лишь суррогатом любви, ее подделкой.

Если б знала я раньше, что стану причиной гибели Эдварда, разве бы я с ним так поступила? А Джейка? Нет, я бежала бы от них подальше и как можно быстрее. Уехала бы к Рене и все пусть стало бы как прежде, зато никто бы не умер, никто бы не страдал. А я? Ну, а что я… Возможно, к этому моменту я бы успела позабыть вспыхнувшее чувство, ведь в любовь-то оно все равно не переросло.

Почему так? И что мне теперь делать? Может, Розали права, и то, что чувствую и Джасперу, наконец, и есть та самая любовь. Настоящая. А что, если нет? Как быть? Как понять, определиться и выбрать? И что, если заполучив его сердце, я вновь пойму, что теперь мне нужно что-то другое. Что это, моя испорченность, или вполне естественный поиск себя и своего настоящего чувства?

И, в самом деле, во избежание подобной двусмысленности, наверное, наступила пора, когда я должна ответить самой себе: а что же я чувствую Джасперу? Кто он для меня? Как я к нему отношусь? Не как к брату, не как к лучшему другу, но и не как к парню. И кто же он тогда? Или, может, брат моего бывшего? Или муж моей бывшей сестры? А будет ли мне больно и обидно, если однажды вернется Элис? А если другая женщина? В самом деле, я уступлю Джаспера и его внимание другой, но, ведь лишь потому, что в глубине души я понимаю, что желаю ему счастья, что не смогу обидеть ту, которой он отдаст свое сердце. Я не причиню ей боли. Но не причинит ли все это боль мне? Ведь в этом случае мы отдалимся, перестанем быть одним целым, окончатся наши разговоры, сидя на кровати в обнимку, закончатся беседы по душам. И кем мы станем друг другу в этом случае? Я поняла, что окончательно и бесповоротно запуталась. В себе, своих чувствах, своих отношениях. И, что самое важное, я не понимала, что чувствует Джаспер. Все это время я была так зациклена на себе, на собственных переживаниях, на моей, несомненно, большой и вполне реальной вине перед Калленами, Эдвардом, Джейком, что я просто упустила из внимания тот факт, что ведь и Джаспер – тоже живой человек, со своими эмоциями, своим мнением, отношением. Я принимала его помощь, словно он был мне должен, и ничего не давала взамен. И он помогал, ничего не требуя. Но ведь для чего-то он это делал… Жалость, сочувствие, желание спасти? Мы не были дружны ранее, но кто я теперь для него? Подруга его бывшей, жена погибшего брата, знакомая, запутавшаяся родственница, которой нужно не дать пропасть окончательно? Что он думает о нашем будущем? Есть ли у него планы?