Моя блестящая леди

— Найти Фэлкона, — отдал приказ Линч. — Жду полный отчет утром. — Если Фэлкон близок к Увяданию, ему нужно знать.

Наверху появился Бэрронс, двигаясь с изяществом фехтовальщика. Он был облачен в черный бархат, рубиновая булавка на белоснежном платке на горле выделялась единственным цветным пятном.

— Бэрронс. — Линч кивнул в знак уважения к молодому лорду.

Тот часто участвовал в делах, требующих острого ума. Их пути регулярно пересекались на подобных мероприятиях; несомненно, принц-консорт желал быть в курсе дела.

— Фэлкон здесь, — отозвался Бэрронс. — Все еще жив.

— Жив? — Линч поспешил вверх по лестнице. Позади него зашелестели юбки, и последовал лимонно-льняной запах, от которого он не мог убежать.

Голубокровные обменялись взглядами.

— Если можно так сказать. Мне удалось усмирить его в кабинете. Предупреждаю, зрелище довольно неприятное, — сказал Бэрронс, переведя взгляд за плечо Линча на Розу.

— Редко бывает наоборот, — ответил Линч и расправил плечи, невольно поддавшись инстинкту защитить ее.

Бэрронс явно не глазел на нее как мужчина на хорошенькую женщину, но в нем читалось что-то такое, отчего Линч похолодел. Он повернулся к Розе и предложил ей руку, чтобы помочь преодолеть последние три ступеньки.

Роза мгновение смотрела на него. Слишком поздно он вспомнил о ее отвращении к прикосновениям. Затем секретарша вложила в его ладонь тонкие пальчики — теплые, даже сквозь перчатки. И Линч подозревал, что в отличие от его шероховатой, у нее кожа гладкая, как у ребенка.

— Бэрронс, это миссис Марбери, моя новая помощница, — представил он.

— Рад познакомиться, — кивнул Бэрронс.

Роза улыбнулась, но Линч почувствовал, что это неискренне.

— И я рада, милорд. Не ожидала, что встречусь с кем-то из Совета герцогов лично.

Бэррон изучающе посмотрел на нее, затем отвел взгляд.

— Почетным членом, моя дорогая. Я занимаю место отца, пока он не оправится.

Линч промолчал. Герцог Кейн много лет страдал от таинственной хвори. Шансы на его возвращение были ничтожны, и Бэрронс это знал.

Не секрет, что вирус жажды был весьма властной болезнью. Возбудитель не терпел иных вирусов или заболеваний в теле своего хозяина. Однако немногие отваживались говорить это Бэрронсу в лицо. Он и сам все знал. В конце концов, молодой лорд был неглуп.

Какой бы недуг ни поразил его отца, слухи он держал под замком.

Бэрронс указал на кабинет.

— Возможно, лучше нам сперва увидеть Фэлкона. Ваши люди могут заняться телами. Они там. — Он указал на библиотеку и спальные покои.

Хотя Линч хотел осмотреть тела сам, Фэлкон вызывал в нем наибольший интерес.

— Я не сумел допросить Хэвершэма как должно. Он покончил с собой прежде, чем мы приехали. Думаю, из чувства вины.

Бэрронс стрельнул в него отрезвляющим взглядом.

— Я так не думаю. Не верю, что Хэвершэм достаточно владел своими чувствами, чтобы испытывать подобную эмоцию.

— Так вы думаете, это было предумышленное убийство? Я лично осмотрел тело. Вид входного и выходного ранения не противоречит самоубийству, а на руках и челюсти найдены следы пороха. Я уловил запах других людей на его коже, но предположил, что это его жертвы.

— Как я говорил, не верится, что Хэвершэм был способен на самоубийство.

Они быстро преодолели устланный коврами коридор. Тут было темно, в канделябре горела единственная свеча.

— Чего мне ожидать? — спросил Линч. — Фэлкон был близок к Увяданию?

— Ему всего сорок.

— Что с того? — возразил Линч. — Иногда вирус захватывает человека стремительнее, чем обычно. Я видел восьмидесятилетнего с уровнем вируса таким же низким, как у двадцатитрехлетнего.

— Никаких признаков альбинизма, — парировал Бэрронс. — На коже здоровый румянец, волосы по-прежнему светло-каштановые, глаза ореховые. Будь его уровень вируса выше, к настоящему времени цвета начали бы исчезать.

Откуда-то донеслись приглушенные крики. Взгляд Линча остановился на закрытом кабинете.

— Как именно вы его усмирили?

— Выстрелил дротиком с болиголовом, — ответил Бэрронс. — Яд парализовал его всего на минуту.

— Минуту? — выпалила Роза.

Линч почти забыл о ней. Почти.

Оба мужчины оглянулись.

— Прошу прощения, — извинилась помощница. — Я читала об этих новых концентратах из болиголова в научном журнале. Думала, они парализуют голубокровного минут на десять.

Ни один научный журнал не отважился бы говорить о подобных вещах. Иное дело пропагандистские брошюры, которые печатали гуманисты. Линч прищурился. Его секретарша разделяла идеи гуманистов? Или просто была одной из многих любопытных в Лондоне, прочитавших эти проспекты, когда их распространили?

Он знал человека, информатора, несомненно преданного Эшелону, которому нравилось читать брошюры, невзирая на верность. Джован находил забавными карикатуры на принца-консорта в образе бледного жирного стервятника, нависшего над королевой.

— Период времени зависит от уровня вируса, — объяснил Бэрронс. — Чем выше уровень, тем быстрее проходит паралич. Я на себе испытал. Мне потребовалось четыре с половиной минуты до того, как стал возвращаться контроль над конечностями.

Выходит, у Бэрронса высокий показатель заражения. Линч сделал мысленную пометку подумать об этом в будущем.

— Если у лорда Фэлкона невысокий уровень вируса, как же ему удалось так быстро восстановиться? — нахмурилась Роза.

— Загадка, — ответил Бэрронс. — Этому нет объяснений. Фактически, вообще нет никакого объяснения его состоянию.

Вся троица остановилась перед дверью в кабинет. Изнутри слышался глухой стук. Затем что-то раскололось.

Бэрронс тут же потянулся к дротикомету на боку.

— Я привязал Фэлкона к креслу, — признался он. — Полагаю, он только что сломал его. Будьте готовы к чему угодно.

Добравшись до двери, лорд осторожно открыл ее и скользнул внутрь. Линч сжал свою трость-клинок и глянул на Розу.

— Стойте здесь, — отчеканил он и поспешил за Бэрронсом. Если он угробит наследника герцога Кейна, то поплатится собственной головой.