Моя боль = моя любовь

Можно было сколько угодно разглагольствовать о том, что это просто соревнования, что они ничего не значили и так далее. Но мы выходили на этот лёд с одной-единственной целью — победить. И чтобы там не разглагольствовал комментатор, ему было не дано понять наших чувств, тех эмоций, которые гудели в голове, того адреналина, который заставлял сердце буквально биться в ушах, заслоняя шум стадиона. И ради этого мы готовы были на любые подвиги и свершения, это было сильнее нас, где-то под рёбрами, там, где билась душа, рвущаяся сметать всех на своём пути, и добиваться своего. Только ради этого я готова была дышать и жила от соревнования до соревнования, мечтая быть выше, сильнее, смелее…

— Иса, нет! — вопль Розы заставил сбиться с шага и обернуться.

Но даже этого времени мне не хватило на то, чтобы отреагировать. Металлический звон от столкновения двух лезвий, застряв в голове. Боль в ноге пронзила до самого основания шеи. Я метнулась в сторону, но даже лёгкое тело, весом чуть больше сорока килограммов, на такой скорости приобретало удивительную мощь. Француженка влетела в меня со всей дури. Её конёк врезался точно в мой и откинул инерцией в сторону. Я попыталась поймать баланс, но рука девицы с силой впилась в щиколотку и дёрнула на себя.

Всё это заняло не больше нескольких секунд. Мир перед глазами пошатнулся. Меня занесло в сторону, и я постаралась сгруппироваться для падения. Но голова стремительно летела в сторону чужого конька, и чтобы не приложиться о него виском, я постаралась максимально отклониться в пустое пространство льда. Сердце резко застучало в груди, я видела, как изрезанная коньками поверхность льда приближалась ко мне с головокружительной скоростью. Боль пронзила плечо, затем удар пришёлся на копчик и затылок. Последнее, что я почувствовала, как что-то хрустнуло в руке и боль прошила затылок. Темнота медленно заполняла собой всё пространство, смешиваясь с красными вспышками боли и прохладным дуновением льда.

Глава 20 Сомнения и страх

Роза

Ночью не спалось, я то и дело вставала, чем разбудила Иру, за что получила тихое рычание и обещание придушить. Моя соседка, казалась такой беспечной и обыденной, словно не ощущала этой тонкой грани напряжённости. Хотелось забиться куда-нибудь в угол и сбежать подальше от этого дурдома. После того как Ира приоткрыла окно, улеглась и уснула заново, меня начало немного отпускать, и сон плавно натёк на меня. Если бы какое-то неосторожное предчувствие сунулось в этот миг… Правда, в голове всё равно крутились разного рода опасения.

Утром, вместе с косыми лучами солнца, в комнату вливался трескот большого мегаполиса, гулкие голоса прохожих, недовольный скрежет общественного транспорта и гудки машин. Пернатые порхали в ветках огромных дубов, росших на территории спортивного комплекса, прильнувшей к зданию общежития, радостно напевали и позволяли на мгновение отрешиться от всего. Отдохнувшее тело забыло об усталости, нервы отпустили, в одеяле лежалось уютно. Зыбкий полумрак оберегал от неминуемой, приближающейся со скоростью истребителя тренировки.

Я сладко зевнула в подушку и медленно перевернулась на спину, раскинув руки в стороны. Хорошо так лежалось, уютно и ненавязчиво! Правда, за это предстояло расплачиваться новой гонкой на выживание. Но трудностей никто из нас не боялся. Наоборот, без них жизнь уже не имела смысла и представала унылой рутиной. В птичий хор ворвалось надрывное дребезжание будильника и оглушительные вопли за дверью. Кажется, не только меня тяготили нервы и не давали нормально отдохнуть. Всё в голове смешалось в какую-то нерациональную кашу.

Пришлось вставать. Одеваться на ощупь с полуприкрытыми глазами дело не из лёгких, но я с ним блестяще справилась. Переглянувшись с Ирой, усмехнулась своим дурным мыслям и всё же сцапала ту за руку, дабы проблемы не оказались прямо за порогом номера. Как будто какой-нибудь пресловутый маньяк мог поджидать за дверью номера и делать всякие непристойности. Таких тут не водилось, но ослаблять бдительность не стоило. Мы не на курорт приехали, а на соревнования и любой промах мог стать фатальным.

— Ты чем ночью занималась? — возмущалась Ирочка, изо всех сил пытаясь не зевать на виду у тренера. — Писал Кириллу любовную поэму?

— Можно сказать и так, — уклончиво ответила я, не желая возобновлять конфликт.

— Ладно, сегодня закончим прокат и будете с ним до самого августа миловаться, — Иса потянулась, размяла руки и потопала в сторону тренировочной зоны для спортсменов.

Француженки, следующие за нами, смешливо похрюкали, но нарываться на драку не стали. Нашарив глазами наших, начала спешно разминаться. В туалет я уже не успевала и всё же, решила отлучиться, соревнования таких шуток не любили. Так что к явлению Разиной едва не опоздала на линейку. Все наши находились в полном сборе, хвасталась тем, как удачно прикупили шмоток и что это будет самая запоминающаяся поезда в истории. Кира немедленно учинила скандал, почему её никто не надоумил приобрести ещё парфюм и дизайнерское бельишко. Но время, отведённое на покупки, закончилось, в половине четвёртого мы улетали обратно в Москву. Тренер безжалостно объявила программу на утро, и наша дружная гурьба двинулась на разминку. Все зевали и уже не скрывали этого, ибо Мария Георгиевна скрылась из поля зрения.

— Ты правда не спала, что ли? — удивилась Иса, поглядывая на меня, во время пробежки по местному стадиону.

— Спала, конечно, но мало, — посетовала я на такую несправедливость. — Идиотские мысли так и лезли в голову. Хоть стой, хоть падай. Не могла я уснуть, вот жопой чую, какая-то лажа будет размером с Марианскую впадину.

— Ты самое главное откатайся, как вчера, а всё остальное уже мелочи, — проскрипела Ира.

— Да я не жалуюсь, — помотала головой, чтобы успокоить её. — Нервы ни к чёрту со всеми этими событиями, хоть бери и головой о стену бейся.

— Это да, проблемки так и сыплются, — согласилась подруга.

Тема действительно сложная, и нервяк перед соревнованиями был практически у любого, кто выступал больше одного раза. То мгновение, которое отведено на впечатление судей, решало практически всё. Любая помарка могла стоить не просто золотой медали, но и карьеры в целом. Когда ты выходишь на лёд, у тебя недостаточно времени на всякие глупые размышления, но вот так, наедине с самой собой, можно было и с ума сойти. Поэтому все решения принято принимать заранее, выбрав для себя определённую цель и следуя по избранному пути. Если Разина говорит, что всё отлично, значит, так и было, не следовало загоняться больше необходимого.

Разговоры снова начали возвращаться к тому, что осталось там, в прошлом, пытаясь скрасить начало унылого разминочного забега. Затем перешли к рассказам про то, что уже никогда не вернётся назад. И какая-то точка насела на плечи. Это же реально последние соревнования, на которые мы приехали вот такой огромной и дружной толпой. Я привыкла к ним, а уже спустя полгода, рядом будут совершенно другие лица и будет ли мне среди них отведено место, ещё огромный вопрос. Ибо каждый должен вносить вклад в медальный зачёт, а я едва собрала себя по осколкам и вот-вот развалюсь опять. Кому нужна такая немощная калека…