Моя душа жива опять
Шрифт:
Слезы потекли из ее глаз, без того усиливая ее неприглядный облик.
– Ты мелочный, эгоистичный ублюдок! Ведь через месяц после свадьбы ты перестал замечать меня!…
Она говорила, говорила, перемежая слова со слезами и красивые черты лица Аллы, все больше искажались обидой, злостью. "А губы-то как плюшки", – не смог удержаться от ерничества Кирилл. Но в целом понимал, что слова жены актуальны.
«А ведь она права! Я вспоминаю о ней только, когда возникает необходимость в ее присутствии. Конечно, как иначе она должна чувствовать себя. Она же не степфордская жена! Было, было все иначе! Я ухаживал за ней, назначал свидания! Вот только замуж
– Я приду сегодня в седьмом часу, давай поужинаем вместе, – сказал он вслух, хотя его внутри терзали всякие сомнения по поводу здравомысленности предложения им руки и сердца пять лет назад. – Ты сама приготовишь ужин или мне заказать? Какое меню тебя устроит?
«А что неплохо сказано, – испытал удовольствие от собственного благородства Кирилл, – глядишь, за ужином и о ребенке договорятся, и затем плавно перейдут к действиям».
Словесное извержение Аллы резко прекратилось. Рот приоткрылся, глаза округлились.
– Ты что это серьезно? – спросила она с придыханием, сверля его недоуменным взглядом.
И не было понятно, отчего ей перехватило дыхание. От чувства победы или предложения, высказанного спокойным, а в какой-то мере и пренебрежительным тоном.
– Ты..Ты… – увеличенные губки ее затряслись.
Теперь стало ясно, последнее.
– Ты….
Кирилл подумал, как бы она не задохнулась от скопившейся в ней ненависти. И тут произошла чудесная метаморфоза. В одно мгновение. Такое ощущение, что не было никакого скандала.
– Ты…закажи! – и улыбка на сто карат. – Все на твое усмотрение. Пусть доставят к шести. К твоему приходу я успею накрыть стол.
– Спасибо, – отреагировал Кирилл, потянулся к ее щеке, по которой тянулись темные следы туши, и поцеловал.
Алла вскинула руки, покрывало упало на пол, обняла мужа за шею.
– Извини. Что-то на меня нашло. Наверно это из-за того нападения, – прошептала она.
– Все возможно, – согласился он, нежно поглаживая ее голые плечи. – До вечера, дорогая. – Кирилл дотронулся до ее лба губами, отстранился. Поглядел на заплаканные глаза, улыбнулся. – Все будет хорошо. Время пройдет, и мы забудем это как дурной сон. А теперь иди поспи, отдохни.
– Как же участковый? – в замешательстве от услышанного, спросила Алла.
– Я решу этот вопрос.
Спускаясь в лифте, Кирилл не стал откладывать в ящик свое обещание и позвонил Казанцеву. Последний услышав, что Алла Александровна не в состоянии общаться с представителями власти ни сегодня, ни завтра, что-то пробурчал невразумительное, ясно сказано было только:
– Все понятно.
Запищавшие гудки отбоя не очень-то разочаровали Кирилла, напротив, он был рад, что так быстро закончился разговор с властью облеченным. Садясь в машину, он вдруг припомнил странное поведение Аллы. С чего она вдруг ушла от продолжения скандала? Или девочка выросла (девочке 35 лет!) и научилась идти на компромисс? А может? Что может?… Звонок сотового, заставил его отвлечься от долгих раздумий на тему «Жена» и погрузиться в решение рабочих вопросов.
День выдался суматошный, обсуждения, планирования, указы, приказы, встречи. Только, когда Катя произнесла по внутренней связи в пять часов вечера: «Кирилл Сергеевич, Вы просили спросить в это время, делали ли Вы заказ в ресторане еды с доставкой на
дом», – Кирилл вспомнил о назначенном ужине и желании улучшить отношения с женой.– Вот, черт! – прокомментировал он, свою забывчивость. «Насколько дорога ему его жена, настолько сильна и память о ней», – усмехнулся он мысленно. – Катюша, закажи, пожалуйста, блюда на ужин, что тебе по вкусу было бы. Какой ресторан я предпочитаю, ты знаешь. Сообщишь, как все сделаешь.
Через 10 минут Катя снова вышла на связь.
– Все, Кирилл Сергеевич, сказали, что через полчаса все будет у Вас дома.
– Спасибо, Катя. В шесть мне скажи, что пора домой.
В шесть часов не только Катя, но и жена позвонила на сотовый.
– Ты где?
– Выезжаю, – приврал он.
– Хорошо. У меня все готово.
Тон ее был благожелательный и нежный, «так что даже режет слух. Что это со мной, – удивился Кирилл сам себе и своим мыслям, – как занудливая бабка размышляю? Ведь только сегодня утром я думал о продолжении рода с этой женщиной, а теперь даже просто поужинать насильно себя заставляю».
Алла была на высоте с нарядом, с макияжем. И с нежностью. Почему-то Кириллу в голову пришло сравнение – до неприятного. Нежность ненастоящая. Возможно, случись это ранее, хотя бы двумя днями, Кирилл бы и растаял от одного только ее вида. И завалил бы жену, в прямом смысле, на диван перед накрытым столом, а не уселся бы, как сейчас с какой-то тоской на душе. Откуда взялась она, это тоска, сам не мог понять. Чувства, сантименты – это, ведь, не для него.
Жена щебетала. Но о чем, Кирилл не мог уловить смысл. Речь шла мимо, а он просто тупо накладывал на тарелку еду и жевал. Сказать, что мысли одолевали? Увы. И он понял, что не хочется никакого секса с Аллой. Но самое главное, ребенка. От этой женщины. Именно так, не от жены, а от женщины.
– Кирилл, Кирилл!!!
Ворвался в мысли возмущенный голос жены.
– Да, – посмотрел на нее Кирилл.
– Я кому все это рассказываю!?
– А что ты рассказываешь?
– Что? – взвилась Алла. И задыхаясь, с криком стала выговаривать, – Как ты можешь??? Я тут распинаюсь для него, а он даже и слова в ответ не произнес!!!!
– Извини.... – начал оправдываться Кирилл.
– Извини!? Да пошел ты! – швырнула вилку со звоном на тарелку Алла, и выскочив из-за стола, понеслась в спальню. – Урод, – кинула она, захлопывая дверь.
Кирилл приподнял тарелку со стола, и доедая, взглянул, чем же он питался на ужин. Это было яйцо фаршированное зеленью. Обалдеть, полный улет. Кирилл собрал в кучу мозги. Тоска прошла. Воспоминание, что он поручил Кате заказать в ресторане на ее вкус блюда, повергли его в хохот. Он не ел такое, потому как жена вообще не переносила на дух яйца. И быть при этом нежной? Что же с ней произошло? А что с ним произошло? И тут тоска снова навалилась на Кирилла. Он поставил тарелку на стол, привалился с спинке дивана, закрыл глаза.
Ночью снова разболелась ладонь. Открыв глаза, Кирилл несколько секунд вспоминал где он и почему. Рану нещадно жгло. От неимоверной тишины и темноты в квартире, боль становилось еще сильнее. Часы показывали 02.35.
– Алла!
Тишина.
–Алла!
Кирилл пошел в ванную. Открыл шкафчик с медикаментами, нашел перекись водорода, зеленку. Сорвал повязку и залил полфлаконом перекиси рану. Защипало, зашипело. Полегчало. Теперь зеленку. С ней такой же номер.
– Цирк уехал, клоуны остались, – только и смог пробормотать он, увидев, как рука окрасилась в зеленый цвет.