Моя крушить! Том 1 и Том 2

В левой руке, тонкими костлявыми пальцами оно держало что-то вроде жезла, с огромным светящимся камнем на конце. От существа несло чудовищной силой, древней магией и ледяным холодом.

— Наша армия практически уничтожила уреев. — вкрадчивым голосом доложил черный балахон. — Их единственная крепость Рутенберг еще держится, но ей не выстоять. Как вы и предрекали, у этой жалкой расы нет оружия, способного остановить наших воинов. Но разведчики из союзных племен, доложили, что орда собирает армию.

— Орки? — голос исходящий из черепа был жутким, шелестящим.

— Примитивные, но сильные существа, ведущие кочевой образ жизни. Среди них есть маги, но их мало. Не стоит волноваться на этот счет.

— Ситис, ты пришел сказать мне не об этом, верно? — снова спросила тьма.

— Да, господин, — силуэт в балахоне, явно колебался, подбирая правильные слова. — Мои разведчики поймали странного краснокожего орка. Я говорил с ним. Сначала решил, что он тот, о ком гласит пророчество, но счастью это не так. Его разум оказался поврежден и он совершенно не представлял угрозы. По моему указанию, его ликвидировали.

— Зачем мне это знать? — тьма недовольно загудела, а череп повернулся к Ситису.

— Пророчество все еще в силе и… Не стоит о нем забывать. Три тысячи лет прошло с тех пор, как Вестник запер нас в пустоте. Нельзя допустить подобное. Темный Властелин предупредил, что Лианор представляет для нас опасность. Вы должны помнить об этом.

— Ситис! Уйди с глаз моих! — внезапно стены задрожали, а половина свечей погасла. И если бы он мог чувствовать холод, то непременно бы покрылся льдом.

Балахон поспешил убраться из покоев господина, сообразив, что тот не в тот расположении духа.

Череп повернулся, светящаяся рука совершила сложный жест, взмахнула пальцами и прямо на стене появилась огромная магическая книга, словно нарисованная прямо в воздухе. Зеленые строки мелко вибрировали, словно показывая, что именно их читали в данный момент.

— Аргх… Вестник… Пророчество… — зашелестел голос, выхватывая отдельные слова. — Из другого мира придут трое… И уничтожат они тьму. Либо примкнут к ней…

Громкий треск и книга, вспыхнув синим пламенем, исчезла…

* * *

Бурное течение несло гоблинов вперед. Их то вертело и переворачивало, то утаскивало под воду и снова выбрасывало на поверхность.

Бензобах едва не наглотался воды, но чудом ухватился за скользкое бревно, покрытое тиной. Его напарник Трах-Бабах пропал из вида, хотя где-то впереди слышался его истошный крик. Он то прерывался, то вновь доносился, но уже с удвоенной силой.

Течение было стремительным и бурным, то и дело меняло направление.

Один поворот, другой. Третий.

Вскоре Николай заметил, что его напарник ухитрился застрять в ветках, зацепившись воротником за сучок. Его заливало водой, выбрасывало наружу. Из-за таких перемещений, гоблин орал как дикий.

— Не верещи, сейчас помогу! — крикнул Бензобах, поудобнее оседлал бревно и интенсивно маневрируя, кое-как прибился к камням. Держась за них, он подплыл на бревне к веткам, прикидывая как вызволить напарника.

— Бензобах! — радостно загомонил барыга. — Сними меня! Буду должен!

— А до этого не должен был?

К счастью, та гарпия, из-за которой пришлось лезть в воду, не стала преследовать двух тощих гоблинов, со страху решивших искупаться. На этом, можно сказать, их побег от гномов закончился. Остатки дымящегося «Панциря» так и остались висеть между дубовых корней, на радость местной фауне. Гномы наверняка найдут его, но вряд ли его можно будет восстановить.

— Греби сюда, ну!

— Не могу. Я плаваю как навоз!

— Вот потому и греби, говно не тонет! — злился Бензобах, помогая тому забраться на бревно. В конце концов, это все-таки получилось и проблемный гоблин оказался рядом с ним.

— Я не верю, что мы еще живы! — радовался барыга.

— Придется. Но меня беспокоит, что из-за тебя мы снова попадем в какую-нибудь задницу тролля!

— Мы туда не поместимся! — очень удивился Трах-Бабах. — С чего ты это взял?

— Да потому что ты на ровном месте яму с дерьмом найдешь и в ней утонешь! А заодно и меня с собой утащишь. Как ты вообще раньше жил? Тебя никто прибить не хотел?

— Хотели. Но у меня был «Небздящий». Забыл, что я на дирижабле летал? — обиделся тот. — Не получилась сделка с клиентом, я на тапки и в воздух. Ну, как-то так.

— Ясно. Греби давай. Вода ледяная, нужно сваливать и поскорее, пока не заболели.

Но сказать легко, а сделать сложно. Бурное течение лишало возможности выбраться на берег в зоне видимости, поэтому прихошлось спускаться все ниже и ниже по течению. Ноги уже натурально отмерзли, когда Бензобах выдохнул:

— Чувствую себя как Ди Каприо, без Титаника.

— Это кто такой? — тут же поинтересовался Трах-Бабах. — Тоже гоблин?

— Да так… — Николай снова расхохотался, представив Ди Каприо мелким носатым гоблином.

— А Титаника? Женщина?

— Забей. Греби.

Лишь спустя два километра, им кое-как удалось прибиться к берегу. Соскочив с бревна, оба гоблина, на резиновых от холода ногах, рванули в лес. При себе у них не оказалось ничего полезного — все, что они смогли прихватить из мастерской, либо осталось в «Панцире», либо потерялось в воде.

— Согреться бы… — стучал зубами Трах-Бабах. — И выпить…

— Я тебе выпью! — барыга получил подзатыльник. — Каждый раз, как ты пьешь, мы попадаем в задницу.

— Да? А кто мой дирижабль разбил?

— Если бы ты бухой не валялся в трюме, мы бы не разбились. И вообще, это не я, это буря была!

И тут, откуда-то сверху послышался голос.

— Эй, зеленые! Чего трясетесь, не так уж и холодно…

Бензобах оглянулся, но никого не увидел. Лишь на ветке сидела большая белая сова.

— Кто это сказал? Дерево? — удивился Николай.

— А что, они иногда говорят, — блеснул знаниями напарник.

— Энты, что ли?

— Ну да, — хмыкнул Трах-Бабах, глядя на корявое растение, похоже на сосну. — Здравствуй Дерево!