Моя любимая мачеха, или Она не твоя

— Правда? — осветилась она и, забыв про синяк, бросилась мне на шею: — Спасибо, любимый! Я так рада, что мы помирились.

Я выгнул бровь: а мы ссорились? Впрочем, какая разница? Теперь я не буду один на один с Бэмби, и это оставляло надежду, что я не придушу эту голубоглазую сучку.

Глава 7. Роман

— И чего ты так её ненавидишь? — спросил меня Яр, когда мы курили на большой перемене. То есть, курил он, а я лишь составлял компанию, добровольно принимал свою долю яда под названием никотин. — Бэмби тебе ничего не сделала.

— Думаешь, если бы она мне отсосала, мы бы подружились? — саркастично хмыкнул я.

— Порой мне кажется, — серьёзно и тихо сказал друг, — Что ты всех баб ненавидишь. Это… — он помолчал и всё же спросил: — Из-за матери?

Сердце глухо бухнулось в грудь. Я нацепил на лицо циничную улыбку.

— Это из-за тебя, — пихнул его в плечо. — Ты, сука, не видишь, что я давно хочу тебя трахнуть! Крутишь перед глазами жопой, а не даёшь.

— Блять, Сабуров, — расхохотался Яр. — Ну и шуточки у тебя!

— Расслабь булки, я пошутил, — снова помрачнел я.

— А то не знаю, — фыркнул он и обнял меня за шею, будто пытаясь задушить, — Это и бесит!

Хохоча и пихаясь, мы ещё простояли несколько минут. И это было самое спокойное время за день. Но скоро придётся ехать к дому Солнцевых и забирать мою будущую мачеху, везти её по магазинам, и от этого хотелось повеситься.

По окончанию пары я спустился к машине и, усевшись, газанул так, что народ разбежался с криками. В голове было пусто, а в груди противно давило. Я старался не думать о предстоящем мучении, пройти через это и забыть. Надо переехать в городскую квартиру и больше не возвращаться в дом отца. Чтобы не видеть эту шлюху.

Как там говорят? С глаз долой…

Зазвонил телефон.

— Да, — прижал трубку к уху.

— Сабуров! — заверещала Алла. — Ты обещал мне…

Я отключился. Блять! Совсем забыл. Жаль, с Аллой мне было бы проще. И чего я так спешил? Вроде не опаздываю. Но всё равно жал на педаль газа, игнорируя возмущённые гудки. С каждым километром становилось труднее дышать, я не мог её видеть, не мог встретиться взглядом, но лишь сильнее сжимал челюсти. Как только зубы не раскрошились? Челюсть уже ныла.

Можно ли ненавидеть сильнее?

«За что?», — спросил меня Яромир. Хер знает, я просто дышу этой ненавистью с того самого момента, как увидел кусочек кружева в разрезе её чёрного платья. С той секунды я спятил. И мне было похер, почему.

— Здравствуй… те…

Я стоял, как идиот, перед её домом, а Милена открыто мне улыбалась. Я же только и мог думать о том, как глубоко она сможет принять в рот мой член. Безумие. Будет ли причмокивать, как Алла? Закроет глаза или будет смотреть на меня? Представив девчонку передо мной на коленях, с членом во рту, я покачнулся. Возбуждение взорвало вены, поставило член колом, вышвырнуло меня из мнимого спокойствия.

— Блять, «мамуля»! Так и будешь топтаться на месте или поедем уже?

От моей грубости она вздрогнула и побледнела. Уголки губ опустились, глаза увлажнились. Так-то лучше, сучка. Смотри на меня с ненавистью, так мне легче отвечать взаимностью.

Я развернулся и молча направился к машине. Если останется, скажу отцу, что девка сама отказалась. И пусть сами разбираются со своим ёбаным платьем!

Но стоило мне пристегнуть ремень, как дверца открылась, и Милена спокойно уселась рядом. Я не сдержал усмешки: поиграть хочешь? Хорошо. Лишь бы не заигралась… Впрочем, я не против. Может, присуну ей разок-другой, да отпустит это сумасшествие?

— Куда? — глядя вперёд, сухо спросил я.

— Вот адрес, — протянула она визитку.

От руки Милены пахло розами и солью, так, будто кто-то усеял поверхность моря розовыми лепестками. Безумие. Я оттолкнул её руку и рваными движениями включил навигатор. Едва ввёл адрес, молча завёл машину. До салона мы добрались быстро.

Боковым зрением я замечал, как девушка вжимается в кресло на поворотах, как цепляется за ручку двери, но хотелось ещё сильнее напугать, довести до края, заставить сорваться. Бесит, что она всё время спокойная и улыбчивая. Лживая тварь!

В салоне я тоже старался больше молчать. Взял с собой ноут, и, пока Милена переодевалась в выбранное платье, работал.

— Кажется, это миленькое.

Я сжал пальцы в кулаки до хруста и, медленно подняв голову, придавил девушку взглядом.

Милена выглядела, как ангел! Как принцесса из сказки, которая только что сошла со страниц. Таких женщин не существует, это всё моё больное воображение — и блондинка в облаке белоснежных кружев такая же шлюха, как и другие.

— Ты выглядишь толстой, — припечатал я и снова уставился в экран.

Я солгал, но мне стало легче дышать. И пусть окаменевший член не согласен с моим мнением, я ни за что не соглашусь, что Милене это платье безумно идёт. Украшенный изящной вышивкой корсет делал и так осиную талию совершенно тонкой. Казалось, положи я ладони, и они сомкнутся. Грудь приподнималась, и соблазнительная ложбинка так и манила приникнуть губами. Хотелось подняться, шагнуть и, содрав с девчонки чёртову обёртку, сожрать на месте сладкую конфетку.

Казалось, лоно её должно быть таким же сладким, а тело после секса пахнуть морем и цветами. Я застонал и сжал голову.

— Тебе плохо? — сочувственно уточнила Милена.

Я поднял взгляд и, заметив, что платье на ней уже другое, — более закрытое и скромное, — процедил:

— Ты что, монашка? Нахуй надевать это уродство? Ты бы ешё паранджу нацепила!

— Роман, — строго начала девушка. — Если у тебя плохое настроение или болит голова, это не повод срываться на мне. Я хочу выглядеть достойно рядом с твоим отцом. Пожалуйста, помоги мне выбрать платье.

— Достойно?!

Меня подкинуло так, что ноут полетел на диван. Милена отшатнулась и испуганно вжалась в угол. Это отрезвило, пусть и немного. Я шагнул к заполненному платьями стеллажу и, отодвинув окаменевшую от страха представительницу салона, перебрал тряпки:

— Отстой, уродство, полная херь! Вот! — Выудил из гущи облегающее платье со шлейфом и серебристой вышивкой. — Примерь.

Бросил Милене, и девушка администратор тут же начала свою лебединую песню:

— Отличный выбор, у вас отменный вкус! Ручная работа, кружево…

— Тебе за болтовню платят? — оборвал я, и девушка отшатнулась. — Туфли есть? Фата… Нет, лучше шляпка с вуалью.

— Сейчас всё узнаю, — пролепетала девушка и исчезла за ширмой.

— Ой, — раздалось из кабины для переодевания. — Да как же это?