Моя любимая стерва

— Отстань. Пошли домой. — В Григории чувствовалась какая-то нервозность.

— Нет уж, давай проверим, чтобы ты не говорил потом, что я все выдумала.

Немного попререкавшись, мы зашагали к брошенному дому. Лишь только он возник в лунном свете, как на меня снова напал лютый страх. Григорий, должно быть, чувствовал то же самое, потому что стал двигаться медленнее и тревожно оглядываться по сторонам.

Мы подошли к сараю, я первой заглянула в щель в стене и ничего не увидела. Луна как раз спряталась, и рассмотреть что-либо не представлялось возможным.

— Ты ее видишь? — прошептала я.

— Нет, — ответил Гриша. — А ты?

— И я нет.

— Хорошо, что не врешь, я бы все равно не поверил… Темнотища, как у негра… ну, ты знаешь, где…

— Оставь эти глупости… Может, попробуем открыть дверь?

— А где она?

— С той стороны…

Дверь в самом деле была, а на ней висел здоровенный замок.

— Тут лом нужен, — проворчал Гриша.

— Теперь ты мне веришь? — обрадовалась я. — Кому бы понадобилось вешать замок?

— Твоему дурацкому маньяку? Не смеши меня… Те, кто раньше жил в этом доме, оставили здесь что-нибудь: дрова, например, или велосипед…

— Велосипед, — передразнила я. — Ты в доме точно все осмотрел?

— Нечего там осматривать.

— Там должны быть следы его пребывания.

— Ага, черепа жертв…

— Перестань меня пугать, — разозлилась я. — Так мы идем или нет?

— Идем, — кивнул Гриша.

Я сделала пару шагов и замерла как вкопанная, такой на меня напал страх.

— Знаешь что, — попросила я, — иди один. А я тебя здесь подожду. Что-то мне боязно.

— Глупости это, — усмехнулся он.

— Ты храбрый мужчина, — произнесла я с уважением. Храбрый Гриша кисло улыбнулся и сделал еще несколько шагов

Вдруг в кустах что-то зашуршало, и в тот же момент над нашими головами раздалось зловещее карканье. Не сговариваясь, мы резко развернулись и кинулись к поселку, отчетливо стуча зубами при этом.

В себя пришли только возле нашей калитки.

— Ну надо же, — покачал головой Гриша. — Ни в жизнь бы не поверил, что могу так испугаться.

— У тебя хоть была одна ворона, а у меня еще и маньяк, — пожаловалась я.

Свет горел только на веранде, и дом казался пустым. Гриша озадачился и даже покричал немного, стоя в кухне:

— Эй, ты где?!

Никто не откликнулся. Я выпила стакан молока, глядя в стену напротив, и изрекла:

— Надеюсь, Славику повезет больше, чем мне.

— В каком смысле? — насторожился Григорий.

— В том самом. Кстати, где он может околачиваться?

— Понятия не имею, — проворчал мой друг и компаньон, машинально посмотрев на гору, где, прилепившись к камням, стояла вилла (впрочем, с нашей веранды ее не было видно).

— А тебя это не беспокоит? — нахмурилась я и, не дождавшись ответа, добавила:

— Я иду спать. Моим нервам требуется передышка. Утром непременно позвоню в милицию и расскажу об этом проклятом доме… Спокойной ночи.

Я покинула Гришу и в самом деле улеглась в постель, к огромной радости Ромео, который ожидал моего возвращения, забившись в подушки.

— Ты не представляешь, что со мной было, — пожаловалась я и начала рассказывать, а пес поскуливать От этого времяпрепровождения нас отвлекли тихие шаги. Ночные приключения сделали меня необыкновенно чуткой, я тихонько поднялась и прокралась к окну. Славик как раз поднимался на крыльцо. Вскоре послышались приглушенные голоса, и я, кивнув Ромео, чтобы сидел тихо, отправилась подслушивать.

Славик с Гришей были на веранде. Я-то думала, что Григорий будет рассказывать о том, как я пыталась улизнуть из дома, но говорил Славик, причем очень взволнованно:

— Я видел машину… Пролетела по дороге в гору. Это он. Приехал ночью, чтобы никто не узнал.

— А по мне, мы здесь только зря время теряем, — проворчал Гриша. — Никто не знает, где сейчас Жженый. Может, на Багамах, а мы тут сидим…

— Он здесь. Говорю тебе… я взял бинокль и пошел на наше место. В доме все тихо, что неудивительно, прошло довольно много времени. Но я уверен, это он приехал И в гараже горел свет. К тому же его любовница торчит здесь, значит, ждет. Это точно его машина, огни исчезли в направлении виллы…

— Завтра утром понаблюдаем, — вздохнул Гриша.

— Он может не выходить из дома. Он хитрый и очень осторожный.

— Ну и что ты предлагаешь?

— Пошлем девчонку.

— Куда? — удивился Гриша, а я насторожилась и даже нахмурилась, ночных приключений мне за глаза хватило, и я не спешила затевать новые.

— На виллу. Ей только и надо, что узнать: там машина или нет. Проще простого.

— А как она попадет на виллу?

— Это не проблема. Иди разбуди ее…

Гриша поднялся, а я заспешила в свою комнату, не хватало только столкнуться с ним нос к носу.

Только я устроилась на постели рядом с Ромео, как Гриша поскребся в дверь, а потом позвал тихонько:

— Аня… — Кстати, до сего момента он меня по имени не называл (обходился), и теперь я услышала его из уст Гриши впервые. Выходило у него трогательно. — Аня, — еще раз повторил он и, приоткрыв дверь, сунул в образовавшуюся щель голову.

— Ты чего? — вроде бы испугалась я.

— Выйди на минуточку, — попросил он застенчиво. — Разговор есть. Важный.

— С ума сошел? Какой разговор в такую-то пору? И чего тебе не спится?

— Выйди, а? — вздохнул он.

Дверь закрылась, и я стала одеваться, громко ворча при этом, Ромео тоже ворчал и, спрыгнув с кровати, преданно смотрел мне в глаза, точно желая сказать: «Уж на этот раз ты меня здесь не оставишь».

— Пойдем, — вздохнула я. — Толку от тебя никакого, по вдвоем все же не так страшно. — Иногда я очень сожалею, что Ромео такой маленький и трусливый. Был бы он, к примеру, бультерьером… Пес, точно услышав мои мысли, жалобно вздохнул и повесил голову, а я устыдилась и примирительно пояснила:

— Я вовсе не это имела в виду, то есть я тебя совершенно ни в чем не упрекаю. Ты не умеешь кусаться, а я не умею готовить. Что ж теперь поделаешь… В конце концов, любят не за то, что ты умеешь или не умеешь… Ладно, пошли, — кивнула я, окончательно запутавшись в извинениях.

Славик с Гришей ждали на веранде. Славик нервно метался от окна к двери, а Гриша сидел нахохлившись и о чем-то думал.

— Что случилось? — сурово поинтересовалась я.

— Анна Станиславовна, пробил ваш час, — обрадовал Славик.