Моя мама — Снегурочка

— Вы были тут сегодня днем? — нейтральным голосом уточнила Лариса.

— Да, я провожала Бориса в его поездку. Точнее, прощалась с ним, потому что он не взял меня в аэропорт из-за снегопада.

Лариса ничего не сказала, лишь в ее взгляде, обращенном на Сашу, на мгновение промелькнула гримаса боли. Впрочем, тут же сменившаяся легким торжеством. Потому что Морозова в аэропорту провожала она…

— Что-то случилось? — спросила чуткая Саша и сделала шаг к стоящей на ступеньках и словно отключившейся от всего происходящего Наташе. — С Лерочкой?

Но Наташа молчала, и вместо нее ответила Лариса:

— Да, похоже, произошло что-то непредвиденное. Сравним наши данные. Днем девочка обращается к вам, Саша, с просьбой прийти позднее и помочь ей. Потом, предположим, между семью и девятью часами она исчезает, оставив своей гувернантке записку, в которой пишет, что она попала в беду, и указано, что искать ее нужно в Питере, хотя оказаться там за такой короткий срок она никак не смогла бы. А в восемь часов на мой мобильный поступает следующее сообщение: «ЛАРИСА КОНСТАНТИНОВНА, МЕНЯ ПОХИТИЛИ, ТРЕБУЮТ ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ ВЫКУП, ПОМОГИТЕ! ЛЕРА».

Наташа ахнула и побелела, потом, цепляясь за перила, неловко осела на ступеньку. И закричала:

— Господи, да ее же похитили! Что же вы спрашиваете, как она оказалась в Питере? Ее туда увезли!

— Получается, девочка, находясь в собственной комнате, написала записку с указанием, куда ее увезут. А потом вышла из дому прямо в руки похитителей. Кстати, хорошо бы узнать, где сейчас ее мобильный телефон. Я несколько раз звонила девочке по дороге сюда, но слышала только длинные гудки. Пожалуйста, Мила, поищите телефон, — распорядилась Лариса. А потом крикнула вслед женщине, рванувшей по ступенькам наверх: — Да, и проверьте еще, в чем девчушка ушла из дому!

В ожидании новых сведений женщины не сводили друг с дружки растерянных, озадаченных и не слишком дружелюбных взглядов. Спокойной оставалась лишь Лариса. Она же предприняла благородную попытку успокоить Наташу.

— Девочка наверняка решила поиграть с нами, — громко произнесла она. — Или проверить нас на прочность, уж не знаю зачем. Думаю, тревогу поднимать пока не стоит.

А сверху, перепрыгивая ступени, уже неслась Мила с сообщением:

— Здесь ее телефончик, в шкафчике лежал! Не взяла! И одежды никакой не взяла! Ушла из дома как есть!

— В декабре? — вздернула брови Лариса. — А вы хорошо посмотрели?

— Да весь шкаф перебрала! И шубка ее на месте, и сапожки, и курточка, что на оттепель велено надевать. А какое платьице или свитерок одела, это я от волнения сообразить не смогла, уж больно там много всего понавешено.

Женщины ошеломленно переглянулись.

— Села в машину? — одними губами предположила Саша.

Глухо застонала Наташа.

— Что ж, это меняет дело, — спокойно отчеканила Лариса. — Думаю, нам нужно сейчас же ехать в Питер.

— Надо в милицию звонить, — поднимаясь со ступеньки и на глазах собираясь с духом, проговорила Наташа. — И Борису сообщить. Пусть немедленно возвращается домой.

Но Лариса, прикрыв глаза, помахала в воздухе тонкой рукой, словно отметая все Наташины соображения:

— Никакой милиции, пока мы не знаем, с чем в точности имеем дело. Я сейчас сделаю несколько звонков, и девочку будут искать лучше, чем золотой запас России, если он, упаси господь, куда-нибудь исчезнет. Бориса дергать пока не надо. Что такого он сможет сделать, чего не можем мы? Итак, Наташа, вы едете со мной?

— Но вы сами говорили, что она едва ли могла так быстро оказаться в Питере, — напомнила Наташа.

— Да, но время-то идет. Допустим, какие-то негодяи запугали девочку настолько, что она не решилась никому рассказать, что с ней происходит. И единственное четкое сведение, оставленное ею, — это название города. То есть она либо осталась в Москве, либо каким-то образом оказалась или в ближайшее время окажется в Питере. Точнее мы не знаем. Но здесь, в Москве, у меня есть к кому обратиться за помощью. В Питере, впрочем, тоже есть. Но если здесь достаточно одного моего имени, чтобы поиски завертелись, то в Питере лучше присутствовать лично. Поэтому предлагаю немедленно сесть в мою машину…

— Узнала я, узнала!.. — с этим криком вбежала в холл отсутствующая последние две минуты Мила. — Узнала, в чем Лерусечка наша из дому ушла.

— В чем же? — поинтересовалась Лариса.

— Она доху мою заячью напялила, в которой я дорожки мету, и сапоги старые, рабочие, что под лестницей стояли.

Вновь повисло молчание, необходимое, чтобы осмыслить новую информацию.

— Что ж, — прозвенел в тишине голос Наташи. — Если она убежала из дома, то хорошо, что не в шубке из щипаной норки. В Милиной одежде она привлечет к себе меньше внимания. Поехали, Лариса, я готова.

— Я не поеду, — эхом отозвалась Саша.

— Если у вас другие дела, то вы, безусловно, не обязаны…

Но журналистка беспардонно оборвала Ларису на полуслове:

— Теперь появилась вероятность, что девочка ушла сама, а не была увезена. Значит, надо прежде всего поискать ее здесь, хотя бы на вокзале. И опросить шоферов автобусов, что работают на этой трассе. Они могли подвозить ее сегодня до города.

— Это все сделают и без вас.

— Но я привыкла в важных делах доверять только себе. Я сделаю, что могу, здесь, а потом на поезде приеду в Питер. И тут же вам позвоню.

— Хорошо, — сухо согласилась Лариса. — Поступайте как знаете. Да, Мила, будьте готовы к визитам. Подготовьте фотографии девочки и постарайтесь уточнить насчет ее одежды и наличных денег. Пойдемте, Наташа.

И две женщины стремительно покинули дом. Вслед за ними, неловко приобняв всплакнувшую Милу, ушла и Саша. С собой она уносила снятую со стены большую фотографию Леры.

Они ехали уже два часа. Все версии были обсуждены, и Наташа застыла на сиденье, молча ломая руки. Лариса, ненавидевшая истерики, кинула на нее парочку не слишком приветливых взглядов, потом, стараясь отвлечь женщину от дурных мыслей, заговорила, усмехнувшись:

— А знаете, Наташа, если перевести всю эту ситуацию на язык детектива, то мы с вами получаемся типичные подозреваемые. И вы, и я, и эта милая журналисточка тоже. Ведь мы с вами, как ни крути, — бывшие пассии Бориса. Нас вполне могла посетить идея отомстить ему за моральный, так сказать, ущерб. Либо, спрятав девочку, потом торжественно ее отыскать и этим вернуть себе утраченную любовь через признательность. Ну а у Саши ситуация другая. Она, во-первых, еще не бывшая, во-вторых, слишком молода, чтобы всерьез бороться за мужика. Но эта девушка очень честолюбива, что сразу бросается в глаза. Она могла инсценировать похищение девочки, чтобы сделать себе имя в журналистике, познакомиться с нужными людьми, вот со мной хотя бы. Другой вопрос, как она это сделала, не имея особых связей. Ну, собственно, могла просто договориться с девочкой. Ведь эта девушка совсем юная, очаровательная, и Лера наверняка ею восхищается.