Моя мечта – Марс. Избранное

– Это ты брось! Потихоньку мы всё-таки идем к разгадке запутанной детективной истории, просто не сразу доходит до нас суть вещей. Сам посуди, ведь каждый отдельно взятый факт можно по-разному истолковать. Только следует постараться. Пойдём по домам, отдохнём,

подумаем, а завтра на работе что-то новое узнаем. Картина, глядишь, и откроется с нужной стороны. А сейчас она представляет собой никому непонятный «Чёрный квадрат» Малевича!

– Чей, говоришь, квадрат? – заинтересовался Сыроед, но Тихон только рукой махнул и повернул к своему дому.

Утром в Управлении, как всегда – шумно, после выходных люди обмениваются новостями, показывают размеры пойманных щук, увеличивают в несколько раз число лукошек найденных белых грибов, спорят, чья команда в итоге выиграет чемпионат страны по футболу и в какой дыре теперь будет выступать Бушиновский «Цемент», занявший последнее место в какой-то нижайшей областной лиге. В общем-то, обычное начало рабочего дня в нашей полиции до прихода главных начальников: капитана Бякина и майора Пронина. А они постоянно запаздывают минимум на полчаса. Зато их появление всегда бывает неожиданным и пугающим для распоясавшихся сотрудников. Но, по правде сказать, сотрудники просто привыкли играть в такую игру, это как представление в театре, но всегда похожее на репетицию, потому что повторных движений никогда не бывает, испуг всегда показывают по разному. А в обеденный перерыв за столиком в ближайшей столовой копы, кто помоложе, со смеху помирают, рассказывая какую позу и кто принял при появлении Захарыча. Нужно отметить, что Бякина в Управлении не уважали и не любили, а Пронин, хотя и пытался казаться внешне суровым, на самом деле был простым мужиком, как говорится – своим в доску. И только он один полагал, что подчиненные не знают о его пристрастии к спиртному, – кроме совсем новеньких знали все: от вахтера до Бякина. Да и в области про это знали, но считали, что лучше Николая Захаровича в Бушинове пока никто лучше не сработает. Город по преступности считался на хорошем счету, так как кроме обычных междуусобных мордобоев здесь преступлений давно уже не наблюдалось. А тогда зачем менять шило на мыло?

Войдя в свой кабинет с несчастливым номером, Тихон и Володя несказанно обрадовались присутствию ефрейтора Мздрыкина, который отгулял свой заработанный отпуск и теперь выглядел посвежевшим и располневшим от домашних удовольствий. Жил Витя Мздрыкин в ближайшей деревне и добирался на работу на шикарном когда-то, но сильно побитом внешне и давно списанном в утиль «Мерседесе» без номеров. В виде исключения, чтобы не возиться с доставкой сотрудника, Мздрыкину разрешили приезжать на этой колымаге в Управление, располагающееся на самом краю городка, как раз со стороны родного селения ефрейтора. Он спозаранку приезжал и загонял «Мерс» за Управленческие постройки, чтобы не красоваться отсутствующими номерами.

– Привет, братки! – весело сказал Витя, пожимая приятелям руки. – Если бы вы знали, как я по вас соскучился!

– Сколько карасей отловил? – сразу поинтересовался Сыроед – Таранки-то привёз?

– А то! – махнул рукой в сторону полураскрытой полной сумки Мздрыкин. Из нее выглядывали аккуратно закупоренные пластиковые пакеты с самодельной таранкой из карасей. И запах в кабинете стоял соответствующий. – Как вы здесь без меня? Бякин не очень придирался? Если что, только слово замолвите – и я с женой в его огороде все огурцы с помидорами уберу. Приедет на дачу в деревню, а везти в город будет нечего!

– Да Бякин-то вроде ничего себя вел, – задумчиво проговорил Тихон, – у нас тут другие дела не получаются. Пока не можем одного закоренелого преступника поймать и привлечь…

Ефрейтор, привыкший за полгода к ребятам, воспринял слова Пырьева близко к сердцу:

– Так! – сразу стал он серьезным. – Садимся и кратко, но очень точно мне все рассказываем, не упуская главного. Кто подозреваемый, в чём подозревается, когда совершил преступление и какой тяжести, сколько погибших, кто сообщники, почему не раскололись до сих пор?

С ефрейтором всегда было легко. Мздрыкин работал в Управлении уже почти десять лет, но звание ему не повышали из-за его крестьянского происхождения и незначительного начального образования. Однако довольно длительное время, проведённое на милицейско-полицейской службе, принесло свои положительные результаты. Самые сложные дела без его участия не обходились, Пронин под любым предлогом привлекал к ним зоркого и смышлёного ефрейтора. И чаще всего новый персонал проходил обучение практической работе именно у Мздрыкина.

Пырьев и Сыроед, перебивая друг друга, выложили все сведения о Чалом и уставились на бывшего отпускника с надеждой, что он сию минуту все раскроет. И они очень удивились последовавшему поступку Мздрыкина. Он стукнул кулаком по столу и недовольно выдавил из себя несколько слов, показавшихся странными:

– Ведь говорил ему! Не послушался старый пень…

– О чем ты? – попытался уточнить Пырьев, но ефрейтор промолчал в ответ. Он встал со стула и начал взволнованно ходить по кабинету. Потом исчез из кабинета со словами:

– Пойду, доложусь, что прибыл с отпуска!

Молодые копы сидели и переглядывались. Сначала у них сложилось впечатление, что их сосед по кабинету разгадал-таки загадку Чалого. Но почему он ничего не объяснил? Не убыло бы от майора, зайди к нему Мздрыкин позже…

– Что-то Витёк знает! – предположил Тихон. – Однако поделиться с нами не захотел.

– Может, здесь есть какая-то ужасная тайна? – запаниковал Владимир. – И мы напрасно рядом копаем? Пропадем не за грош!

– Погоди, – остудил приятеля Тихон, – сейчас придёт и что-нибудь выложит. Или снова пойдём эту шоколадку догрызать! – и он осторожно вытянул из кармана плитку недоеденного Ванькой шоколада.

– Что ты, ей богу? Здесь наша репутация на кону, а ты за шоколад приняться хочешь! Ребёнок, что ли?

– Это я иносказательно, – объяснился Тихон, – конечно, не шоколад, а дело догрызать будем. Надо же его когда-то завершить?

Мздрыкин появился через полчаса. Он уставился на ребят, будто только что ему их представили, а затем улыбнулся своей славной улыбкой колхозника и скомандовал:

– Идем по старым следам!

Втроём полицейские вышли из Управления и направились к тому месту, где была обнаружена сумка предполагаемого преступника с пустыми пивными банками. Внимательно оглядев прилегающую местность, ефрейтор обратил внимание молодежи на несколько разбросанных окурков.

– Чьи, как думаете? – спросил он, направив палец правой руки на одного Тихона.

– Так Сенькина работа, – проницательно ответил тот, – только он у нас сигареты наполовину не докуривает и выбрасывает, где попало!

– Правильно, сынок! – пользуясь авторитетом, похвалил Мздрыкин. – А почему они здесь?

– Так он здесь стоял и кого-то дожидался! – опередил Тихона Сыроед.

– И опять правильно! – согласился ефрейтор. – Теперь напрашивается вопрос: а кого господин Чалый в середине ночи здесь дожидался? Да еще против дома начальника нашего Управления?

Пырьев с Сыроедом испуганно посмотрели на дом Пронина и одновременно ответили:

– Откуда же нам знать?

В это время всего в каких-то двадцати метрах от полицейских на крыльцо вышла женщина, видимо, жена майора. Она была легко одета и несла здоровую багажную сумку. Благодаря умело наложенному макияжу женщина выглядело просто убойно.

– Витя! – позвала она от дома, поставив сумку на порожек. – Ты на своем драндулете меня до станции не подбросишь?

– Вы никак уезжать собрались, Марина Евгеньевна? – спросил Мздрыкин. – А мне Николай Захарович ничего такого не сказал…