Моя мелкая зараза

Пока мы куда-то едем, я устремляю взгляд за окно, стараясь сосредоточиться на размытых контурах деревьев и домов, но глаза предательски всё больше увлажняются, и я хватаюсь за горло и другой рукой прикрываю рот, чтобы не сорваться на плач.

Не выдержав, Мирон резко тормозит и паркуется вдоль дороги. Поворачивается ко мне, хватает за подбородок и говорит:

— Успокойся, сначала надо разобраться во всём. И не делай поспешных выводов.

Его слова отрезвляют в миг.

— Ты в своём уме, — кричу на него, — я видела их, видела своими глазами. Какие поспешные выводы?

— Чёрт, Лина, не знаю, как тебе объяснить, но я уверен, что всё не так, как кажется, — повышает он голос и смотрит мне в глаза, потом отводит взгляд и смотрит задумчиво сквозь лобовое стекло, отирая подбородок.

— Серьёзно? — не веря, спрашиваю его. — То есть мне просто показалось, что он с ней лежал голый в кровати, обнимая её.

— Он был пьян, — говорит он, повернувшись ко мне.

— И что? — кричу, не сдерживаясь. — Подожди… ты даже не спросил, с кем он был, — замираю в изумлении.

Он отводит свои глаза в сторону и говорит:

— Я был уверен, что он никогда больше не поведётся на неё.

— То есть она делала попытки, и вы, это видя, ничего не сделали?

— Он взрослый мальчик, Лина, — рычит на меня Мирон. — Что мы должны были сделать?

Я тяжело выдыхаю, пытаясь справиться с обрушившимся на меня пониманием.

— Ты прав.

Вспышки гнева и обиды накатываются как волны, и вместе с этим приходит понимание.

— Он просто сделал свой выбор и уже давно.

Глава 29. Ангелина

Вскакиваю в кровати от дверного звонка и не могу понять, где я нахожусь. Пробегаюсь глазами по комнате в светлых тонах с одной огромной кроватью, которая застелена черным шёлковым бельём.

— Ты не один? — слышу знакомый голос из прихожей и застываю от ужаса.

— Не один, — отвечает Мирон.

— Глеб сказал, что оставил у тебя ноутбук. Мне нужно отследить телефон. Можешь при…

Фраза обрывается на полуслове, и я слышу приближающийся топот. Резко открывается дверь в комнату, где я сижу голая в кровати, прикрываясь лишь одной простынёй. Поднимаю глаза на застывшего Эрика в дверном проёме. Наши взгляды сталкиваются, и в его глазах полыхает ярость и неверие, от чего он сжимает кулаки.

Первое, что хочется сделать, это оправдаться, что всё не так, как кажется. Я пытаюсь найти нужные слова, но они словно застревают в горле. Острое чувство вины смешивается с паникой, бороться с которой невозможно. В комнате повисает тяжелая тишина, и каждый момент кажется вечностью. Даже воздух кажется наэлектризованным, как будто каждая молекула готова вспыхнуть от напряжения.

Эрик делает шаг вперед, но затем останавливается, словно усомнившись в своей решимости. Его взгляд обжигает, он как кислота, прожигающая насквозь, проникающая в меня. Ощущаю, как ледяная волна захлёстывает и поглощает меня. Глядя на него, в памяти вспыхивают вчерашние образы, и вина с паникой мгновенно улетучиваются. Пытаюсь скрыть смятение за холодностью взгляда, с трудом удерживая простыню дрожащими руками.

Внезапно он разворачивается, и его кулак летит в сторону Мирона.

— Сука, — кидает он в адрес Мирона. Уходит хлопнув входной дверью.

Мирон входит в комнату, на скуле чётко проступает ссадина, а из губы сочится кровь, которую он вытирает большим пальцем и смотрит на меня исподлобья.

— Легче стало? — спрашивает он с кривой усмешкой.

— Нет. Прости.

— Давай, одевайся. Я жду тебя на кухне.

— Я могу принять душ?

— Всё необходимое найдёшь в ванной, — говорит он и уходит, закрывая за собой дверь.

Вставая с кровати, чувствую, как меня начинает потряхивать. Эмоции и чувства возвращаются лавиной. Глаза предательски наполняются слезами, которые я изо всех сил пытаюсь сдержать. Казалось, что вчера я выплакала всё до капли, но только стоило увидеть его — и волна накрыла вновь.

Натянув футболку, которую мне вчера дал Мирон, бегу в ванную. Включив тёплый душ, встаю под струи воды с головой, позволяю себе выплакаться. Вода приносит столь желанное спокойствие и умиротворение. Успокоившись, быстро моюсь и выхожу из ванной. Из кухни доносятся аппетитные ароматы готовящейся еды, которые наполняют рот слюной, и урчание пустого желудка напоминает, что почти сутки я не ела.

— Садись, — говорит Мирон, когда замечает меня в дверях. Прохожу и усаживаюсь за стол, который уже накрыт разнообразной едой: авокадо, малосолёная рыба, буженина, тосты. Передо мной опускается тарелка с омлетом и помидорами.

— Спасибо, — отвечаю ему, сглотнув слюну.

Мы завтракаем молча, каждый погружён в свои мысли. Мирон периодически хмурится и бросает на меня задумчивые взгляды.

— Зелёный чай или кофе? — спрашивает, вставая из-за стола.

— Кофе, — отвечаю, поднимая взгляд на него, — с молоком.

Хмыкнув, он разворачивается и включает кофемашину. Наливает кофе мне и себе и возвращается за стол, спрашивая:

— Ты знала, что Аня изменяла Эрику с нашим другом?

— Нет, — отвечаю, сжав зубы, не поднимая глаз от кружки, в которую добавляю молоко.

— Андрей был нашим лучшим другом тогда.

Сглатываю, понимая, к чему он ведёт.

— Прости, — шепчу, поднимая на него взгляд.

— Ты представляешь, каково ему сейчас? — едва не рычит Мирон.

От возмущения прикрываю рот.

— А каково мне? Об этом ты не задумывался? — рычу в ответ, вскакивая из-за стола.

— Что именно ты видела, Лина? — спрашивает, вставая следом за мной.

Я лишь мотаю головой, не хочу вспоминать. Хотя и не нужно — эти воспоминания теперь навсегда в моей памяти.

— Лина, соберись, — он слегка встряхивает меня, когда подходит ближе.

Прикрываю глаза.

— Они лежали в кровати, — всхлипываю.

— Просто лежали?

— Вроде да.

— Вроде или да?

— Отстань, — сбрасываю его руки с себя, — какая разница — лежали они просто или нет?

Разворачиваюсь, ухожу в спальню, переодеваюсь в своё платье и иду в коридор.

— Подожди, я тебя отвезу, — произносит Мирон с уверенным спокойствием, заходя в свою спальню.

Отыскав телефон, забытый вчера в прихожей, вижу немалое количество пропущенных звонков от Эрика, Яна и девчонок. Похоже, уже все знают обо всём.

— Тебе Ян звонил? — с лёгкой тревогой спрашиваю у Мирона, когда он выходит из спальни.

— Вчера телефон в машине оставил, — отвечает он, натягивая кроссовки.