Моя мелкая зараза
Шрифт:
От его прикосновения кровь по венам начинает бежать быстрее. Мурашки осыпают моё тело до кончиков пальцев на ногах. Так хочется забыться и прильнуть к нему.
Зачем он пошёл за мной? Всё же вышло, как они хотели.
— Не трогай меня, — говорю ему, вырывая локоть и отхожу на пару шагов.
Эрик непонимающе кружит глазами по моему лицу.
Усмехаюсь. Надо же, так реально умеет играть эмоциями.
— Всё нормально, — говорю, глядя в его глаза, — можете объявлять о своём воссоединении, а я скажу Яну, что мы расстались из-за переезда.
— Какое на хрен воссоединение? — взрывается
— Хватит! — вскрикиваю, вырываясь из его захвата. — Я знаю про вас с Аней и весь этот спектакль только ради дружбы с Яном.
— Это чушь!
— Эрик, я всё видела и слышала сама, на благотворительном вечере.
— Что ты опять видела и слышала? — с издёвкой в голосе спрашивает он. На этом моё терпение заканчивается. Заметив, как Ян выходит из кабинета, говорю:
— Если ты приблизишься ко мне вновь, я всё расскажу Яну, — и быстрым шагом спускаюсь по лестнице на первый этаж.
Глава 36. Эрик
Влетаю в кабинет и направляюсь к этой стерве, сидящей в кресле:
— Что ты ей наговорила на благотворительном вечере? — выставляю руки по обе стороны её кресла.
— Ничего, — моргает своими не невинными глазками.
— Ну раз ничего, — хватаю её за локоть и поднимаю из кресла.
— Отпусти, — вскрикивает она, ударяя по моей руке.
— Поехали, — бросаю Мирону.
— Куда? — возмущается Аня.
— Узнаешь, — рычу в ответ.
Бешенство берёт верх над моими эмоциями, словно снежная лавина, неспособная остановиться. Контролировать себя становится сложнее. Решение Лины подбивает к кардинальным мерам.
Я пытался выяснить всё мирно и договориться с Аней, хотел понять её мотивы, чтобы предложить ей что-то взамен, но она упорно избегала контакта.
Потом Ян надавил на Андрея, и он признался, что она давно балуется запрещёнкой и, насколько ему известно, сейчас живёт у подруги.
Подруга у неё была одна, и я прекрасно знал её. У неё мы выяснили, что Аня вот уже месяц пытается привлечь внимание какого-то политика, и что она будет на благотворительном вечере.
Оттуда мы с Глебом увезли её в клинику к знаковому врачу и оформили на реабилитацию. Пролежав там неделю, она сдала Светку, чего нам показалось будет достаточно, но нет, эта сука умолчала, что разговаривала с Линой на том самом вечере.
— Пиши заявление, — поворачиваюсь к Свете, — чтобы завтра тебя здесь не было.
— Эрик…
— Иначе я сам на тебя заявлю, — рявкаю на неё. — В следующий раз думай, что делаешь и по чьей просьбе.
— Я поняла, — испуганно кивает она, — завтра меня здесь не увидишь.
Поднимается и выбегает из кабинета.
— Позвони Круглову, — обращаюсь к Мирону, — и сообщи, что пациента везём обратно.
— Нет, — вскрикивает Аня, пытаясь вырваться из моего захвата.
— У меня идея получше, — говорит Мирон, а в глазах озорные черти пляшут.
— Пошёл к чёрту, Миронов, со своими идеями, — кричит на него Аня.
— О не-е-ет, — тянет он. — Это ты будешь просить отправить тебя к нему, — с насмешкой произносит Мирон и выходит из кабинета.
— Поехали, — тяну её за локоть.
— Отпусти. Я сама дойду.
Взглядом даю понять, чтобы без глупостей, и отпускаю. Она поправляет своё задравшееся
платье и, поправив волосы, выходит из кабинета со словами: — Не убьёте же меня.В машине я усаживаюсь на заднем сиденье рядом с Аней. Мирон блокирует двери.
— Господи, Миронов, ты действительно думаешь, что я выпрыгну на ходу? — язвит она, скрещивая руки на груди.
— Не знаю, что у тебя сегодня на завтрак было, но лучше перестраховаться.
— Пфф, — отворачивается она к окну.
Голова раскалывается, последние недели держусь на одном адреналине. В последний раз нормально спал, когда в объятиях была Лина.
Не стоило отпускать её в Италию: чувствовал, что поездка закончится для меня хреново. Не удивлюсь, если и мама поспособствовала этому решению.
— Чего ты хочешь? — спрашиваю её, начиная массировать переносицу.
— Чтобы ты страдал, как я.
— Ты сама всё разрушила, — смотрю на неё непонимающе.
Она лишь усмехается, почти насмешливо.
— Это ты, ты виноват, что я подсела на эту дрянь, — кричит, повернувшись ко мне.
— Блядь, дружище, ну ты и гад. Зачем пихал её мордой в это дерьмо? — с сарказмом бросает Мирон.
— Ооо, — смеётся она, — ну хотя бы в чём-то ты прав оказался, Миронов.
— Ань, тебе, похоже, ещё нужен психиатр, — говорю я.
Она закатывает глаза, нервно гладит затылок и улыбается.
Что с ней стало?
Девушка, которая любила жизнь и у которой было всё, но ей было мало, просто скатилась в пропасть.
Опираюсь правой рукой о дверь, прикрываю глаза двумя пальцами; эта стерва вымотала меня своей игрой. Похоже, она просто так развлекается. Другого объяснения у меня нет.
— Куда вы меня везёте? — испуганно вскрикивает она, когда видит, как Мирон сворачивает в лес с главной дороги.
— Не слышала о новой методике лечения? — спрашивает Мирон, смотря на неё в зеркало заднего вида. — Поживёшь в лесу с животными, пообщаешься с ними — и, может, мозги на место встанут.
— Миронов, ты никогда не знал границ, а с возрастом стало только хуже. Я на вас заявление напишу за похищение.
— Только не забудь, что ты на реабилитации, и точно тогда отправишься в психушку.
Мы останавливаемся у высокого металлического забора. Мирон с помощью пульта открывает ворота, и мы заезжаем внутрь. Как только мы оказываемся на территории, собаки начинают заливисто лаять.
— Ты что, дачу приобрёл и собак завёл? — спрашиваю, обалдевая от догадок.
Территория небольшая, но ухоженная. В центре стоит бревенчатый дом темно-коричневого цвета, с пристроенным гаражом справа.
— Хм, не поверишь, но да, — отвечает он с лёгкой улыбкой, въезжат в гараж и тут же его закрывает.
Заглушив двигатель, Мирон поворачивается к нам: — Выходим и тихо направляемся в дом. А я пойду выпущу собак из вольера, — смотрит на Аню, — чтобы не было желания сбежать.
— Псих, — шипит она на него, выходя из машины.
Выхожу следом, и обойдя машину, подхожу к Мирону. Он протягивает мне ключи.
— В дом можно зайти через гараж, — указывает на дверь.
— Пошли, — говорю Ане, — или мне тебя тащить? — и забираю ключи у Мирона.