Моя месть. Шах, тебе мат!

– Маша, тебя обидел кто-то?

В знак поддержки накрываю ее ладонь своею. Но… Мария отдергивает руку, словно ей противно.

– Мне твоя жалость не нужна. Ты себя пожалей. Кому ты сейчас в свои годы нужна? Всю молодость папаше моему отдала. Мечтала ведь, что женой его станешь. Вот и эта дурочка так же. А он на тебе не женился и на ней не женится. Он, вообще, никогда не женится. Он матери моей поклялся в этом, когда она умирала. Я все это слышала. И всегда ему об этом напоминаю, - высокомерно с гордо-поднятой головой, чеканя каждое слово, выплевывает мне в лицо свое откровение Мария.

Смотрю на нее и мне жалко всех: девчонку эту злобную, Шаха, новую Галатею и себя.

Себя, к счастью, меньше всех остальных.

Поговорив еще немного ни о чем, сославшись на срочное дело, прощаюсь с Марией.

Потому как на самом деле тороплюсь в бюро на встречу с ее отцом.

Именно теперь, после неожиданного разговора с его дочерью, я хочу поставить жирную точку в своих отношениях с ним.

ГЛАВА 20

В отличие от шахмат, в жизни игра продолжается и после мата

Только выезжаю с парковки, как падает сообщение от Шаха: «Уж вечер близится, а Женечки все нет».

Отвечаю сухо: «Еду!»

Не успеваю положить телефон, играет входящий от Галины Сергеевны - мамы Романа.

Мне очень нравится эта женщина, и я с радостью принимаю ее вызов.

Мы щебечем, как две птички.

Рассказываю, что встречалась с дизайнером и заезжала посмотреть пригласительные.

– Галина Сергеевна, а вы можете взять на себя рассадку гостей, - говорю, вздыхая.
– Вероника начала меня пытать по этому вопросу. Но где я, и где такие тонкости. Тем более, что моих, вообще, практически нет. А ваших я не знаю.

– Конечно, дочка. Не беспокойся. Хочешь мы с тобой вместе к ним съездим?

Мне так нравится, как мать Романа называет меня «дочка», что от накрывающих меня эмоций, аж слеза прошибает.

– Да, конечно. Будет здорово!
– отвечаю, сглатывая ком, застрявший в горле.

– Ой, Женечка, извини! Я может что-то не так сказала?
– чувствуя изменения в моем голосе, интересуется Галина.

– Нет, нормально все!

– Хорошо. Да, на сегодняшний ужин я заказала нам столик в двух ресторанах. И теперь не могу выбрать, - Галина начинает тараторить, словно пытается убежать от возникшей неловкости.
– «Палаццо Дукале» на Тверском. И «Асунта Мадре» на Поварской. Второй рыбный. Что думаешь, Жень?

– Галина Сергеевна, если честно, мне все равно. В первом я была. Интерьер богатый, кухня вкусная. Второй не знаю. Он, вроде, совсем новый. А мальчики ваши, что хотят?

– Наши мальчики, - женщина делает акцент на слове «наши», - заявили: им пофиг. Дима как всегда высказал мнение, что лучше бы дома картошки жаренной поели со сковородки.

Последняя фраза у меня вызывает приступ хохота.

Потому как несколько дней назад, когда мы вернулись с партнерского ужина в квартиру Роман, то он сразу же пошел на кухню.

Зайдя через несколько минут, я увидела умильную картину: Зорин чистил картофель.

Не могла не составить ему компанию.

В четыре руки мы быстро все подготовили и постругали клубни соломкой.

Жарил Роман картошку сам. На сале. Получилось ужасно вкусно.

Несмотря на позднее время мы умяли содержимое сковороды.

Как алаверды, утром удивила Романа блинами.

Их я успела приготовить, пока он тягал железо в тренажерке.

Во время завтрака Зорин урчал, как большая дикая кошка.

– Галина Сергеевна, давайте все же во втором посидим, - прерываю рассуждения мамы Романа.
– Ой, мне сыночек ваш настойчиво звонит.

Даже толком не успела попрощаться, сразу приняла звонок наследника Зориных.

– ЖенюлИ, вы чего с мамой трещали так долго? Обеим звонил несколько раз. Все занято было, - слышу в голосе романа удовольствие.

– Любопытство кошку сгубило, - фырчу в ответ.

После снова рассказываю про дизайнера, ивент агентство, пригласительные, рассадку, Асунта Мадре, где будем ужинать вечером.

– Лучше бы дома картошки нажарили, - хмыкает Роман, чем снова заставляет меня расхохотаться.
– Что уже с маман обхихикали и этот вопрос, да?

– Аха, мама про отца рассказала аналогичную историю. Ну, когда он, как и ты, картоху жарил.

– Да-да, ты, ЖенюлИ, запомни, мы с батей не мажоры-белоручки.

– Да, это я уже поняла, Ром. Все, приехала в бюро. Потом напишу тебе.

– Жень, подожди, - слышу в голосе Зорина напряжение.
– Я хотел сказать. Нет, попросить.

Молчу, жду пока Роман «родит» то, что зудит в его мозге.

– Женя, я понимаю, что мы оба люди с багажом в личном плане. Но…Хочу, чтобы ты свой оставила в бюро. Думаю, ты понимаешь о чем я?

Роман замолкает, но я чувствую, что он еще не все сказал. Вернее, не сказал то, что его беспокоит и нервирует.

– Ты увольняешься, Женя! Твой БОСС остается в твоем профессиональном прошлом, - продолжает Зорин после паузы.
– Я не хочу о нем слышать ни-ког-да!

– Я услышала Вас, Роман Дмитриевич.

– Это отлично! Но…Я хочу, чтобы ты это поняла и запомнила!
– со сталью в голосе произносит Зорин.

– Роман Дмитриевич, разговор в таком тоне мне крайне не приятен. Может, Вы поторопились со своим решением жениться на мне? Может стоит отменить свадьбу?
– говорю мягко, фактически мырлычу.
– Я хочу, чтобы Вы услышали меня и подумали над моими словами.

На последней фразе, мысленно чертыхаясь, нажимаю отбой.

Закидываю номер Зорина в черный список, чтобы не мешал мне нормально поговорить с Шахом. Но…

Мысленно благодарю его, что дал мне заряд своей отрицательной энергией.

В приемной Вероника меня встречает настороженно. После приветствия ловлю на своем языке вопрос: «Что, Ника, случилось?!
– но просто молча смотрю на помощника.

Девушка кивает головой в сторону двери шефа.

– Яков Рубенович ждет Вас, Евгения Юрьевна…

Перед входом делаю вдох-выдох и представляю вокруг себя стеклянную сферу.

Зайдя внутрь, ровно здороваюсь с Шахом.

Он сидит за шахматным столом и один разыгрывает партию.

– Привет, Жень! Сыграем?!

Яков смотрит на меня выжидающе, словно готов к моему отказу.