Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 3

— Вить, пожалуйста, не лезь, — сказал Женя.

— Думаешь, что ты никому не нужен, — продолжал я. — Дома у тебя отчим, которого ты ненавидишь. Мать, которую не видишь. Вот тут дядя, пристающий к тебе с дурацкими разговорами, что даже начинать их не хочется. Да еще и те люди, которым ты верил, оказались крысами.

Ваня молчал.

— Выходит, ты никому не нужный, так? — Спросил я.

— А что нет?! — Взорвался вдруг Ваня. — Кому я нужен, ну скажи, кому?! Ой, да и похер! Сам как-нибудь управлюсь! Не удержите! Все равно уйду куда-нибудь!

— Валяй, — пожал я плечами.

— Витя, — нахмурился Женя.

— Ну если хочет, пусть уходит. Поди, считает себя уже не маленьким, так?

Ваня только гневно засопел.

— Так, — кивнул я. — Вижу по глазам, что так. Ну и пусть идет куда хочет. Удержать, его и правда никто не удержит. Да только сначала путь узнает вот что: Женя тебе говорил, на что он был готов, чтобы вернуть тебя домой?

— Витя, тихо, — отрицательно покачал головой Женя.

— Если бы он не рискнул жизнью, чтоб меня выручить в перестрелке, то рискнул бы ею в другом месте — встречаясь с братками, чтобы под прикрытием продать им левый ствол. Ментам помогал. А знаешь почему?

— А мне какое дело?!

— Да чтобы тебя дурака выручить. Чтобы ты не сдох где-нибудь в драке, полгода проведя с нацистами. Вот для чего. Жека за тебя горой. Если б я его не одернул, пришел бы он сам туда всяким серпам да кувалдам головы разбивать. Прям так, костылями.

Ваня снова не нашелся что ответить, но посмотрел на Женю. Я видел, что во взгляде мальчика появилось какое-то сомнение.

— Скажи ему, Жень. Че ты мне тогда рассказывал?

Женя отвел взгляд, поджал тонкие губы.

— Ну, давай-давай. Знаю, что ты не привык с людьми по душам разговаривать. Но сейчас надо. Яйца в кулак и пошел.

— Вань, — решился Женя, помолчав пару мгновений. — Я знаю, что дома у тебя не сахар. Знаю, что с Генкой ты не ладишь, а мать вечно на его стороне.

— Да знаю, что ты знаешь. Ну а мне-то че?!

— Иди ко мне жить, — сказал Корзун. — Будем ты, я да мамка.

Ваня удивленно округлил глаза.

— Время сейчас такое, — смутился как-то Женя. — Сложное. А дальше, видать, будет только хуже. С мамкой я один не справляюсь. А вдвоем с тобой я вижу, что мы сдюжим. Ты ж пацан крепкий, смелый. Будет мне подмога.

Ваня сначала будто бы снова попал в ступор, но потом погрустнел, опустил плечи.

— Ты ж мне как младший брательник, — неуклюже хромая, приблизился к нему Женя. — Я ж тебя с пеленок…

Он недоговорил. Обнял пацана за плечи, и тот ответил. Ваня с Жекой обнялись, но теперь крепко и взаимно.

— Вот в школу закончишь, в армию сходишь, — заговорил приглушенно и торопливо Женя, — я тебя к себе, в Оборону возьму. Будешь с нами работать в охране.

Родственники расцепились, и Ваня стыдливо отвернулся, утер глаза.

— Ну че вы там?! — Крикнул мне Шелкопрядов от машины. — Че вы там застряли?!

— Да все нормально! — Закричал я ему. — Щас поедем домой!

К обеду мы были уже дома. Пришлось подождать в отделении милиции, пока опер разговаривал с Ваней, брал показания.

Мы с Женей все это время провели на улице, на небольшой лавочке, перед входом в отдел. Погода нынче была по-настоящему весенней. Хотя все еще стояла прохлада, а утром и вовсе было довольно холодно, небо оставалось ясным. Солнце к обеду начало пригревать. Щебетали первые перелетные птички, вернувшиеся в наши края с зимовки.

— Спасибо, Вить, — вдруг сказал Женя. — Без тебя бы, я даже и не знал, как справиться со всем этим.

— Да ладно. Разве ж мог я тебе не помочь?

Помолчали. Женя будто мялся, норовя сказать еще что-то.

— Чего ты? — Спросил я.

— Да… ты это… Сможешь свозить меня к Ваньке домой, как-нибудь? Шмоки его надо перевести к нам в квартиру.

— Да без проблем.

— И еще…

— Ну?

— Поблагодарить тебя кое-чем хочу. Потому давай сначала ко мне, а потом уже поедешь домой. Нам же еще сегодня прачечную надо смотреть. Дел много.

— А чего ты хотел-то? — Удивился я.

— Есть у меня кое-что для тебя, Вить. Нелишним будет. Не, даже и не отказывайся. Иначе мне будет не по себе. Буду чувствовать себя тебе должным.

— Да ну, глупости, — махнул я рукой. — То ты мне поможешь, то я. Все, как всегда.

— Да не, — покачал он головой. — Сейчас не все, как всегда. Если б не ты, я б с Ванькой никогда б по душам поговорить не решился бы. А оказывается, иногда надо. Хоть это и сложно.

— Сложно, — согласился я. — Потому я всегда и говорю, что надо знать, что на душе у товарищей. Иначе начнется разлад. Всякая дрянь в голове копится. Мысли не хорошие. И это только жизнь портит, и тебе, и окружающим.

— Больно сложно все это… Ну да ладно, — Женя поправил костыли, которые положил рядом, на лавочку. — Короче, подарок у меня для тебя есть. Заедем ко мне, даже не спорь.

Когда мы вернулись к Жене домой, его мама очень удивилась тому, кого мы привезли с собой.

— Будет жить с нами?! — Округлила она глаза, но, видя, как хмурится Женя, поторопилась ответить: — ну… ну хорошо. А родители не против?

Все еще хмурый Ваня не ответил. За него заговорил Женя:

— С этим я сам порешаю. Ничего.

Когда мы отправили Женину маму покормить Ваню, Корзун повел меня в свою комнату.

— Короче, — начал он. — Тебе нужнее. Я как купил, уже полгода не доставал его из сейфа.

— Что не доставал? — Спросил я, приподняв бровь.

— А вот, увидишь, — хмыкнул он. — Охотничий билет у тебя есть. А пушку, если че, я тебе продал.

С этими словами Женя открыл свой шкаф, сдвинул в сторону немногочисленную верхнюю одежду, какие-то рубашки и висящие на плечиках свитера. В глубине шкафа я увидел старый оружейный сейф. Крашенный-перекрашенный металлический ящик был небольшим и запирался на ключ.

— От отца достался, — сказал Женя. — Он у меня еще охотой увлекался. Но недолго. Ружье свое продал почти перед смертью, а сейф вот остался. Ща, погодь.

Женя полез на антресоль шкафа, нашел среди пыльных коробок с новогодними игрушками и еще какого-то хлама спрятанный там ключик. Отомкнул сейф. Потом открыл.

Я заметил, что на ногах Женя держался уже довольно уверенно, хотя без костылей ходить ему явно было еще сложно.

— Вот, Витя, — выпрямился он, глядя на содержимое железного ящика. — Новенький. Настрел у него патронов двадцать. И теперь он твой. Спасибо за помощь.