Моя персональная заноза

— Что бы завтра, нормально оделась, а не вот это вот все, — слегка приподнимает подол платья в воздух, и хмурится.

— Ладно-ладно, — поднимаю руки в пораженческом жесте, — зануда, — добавляю тихонько, и взвизгиваю, когда меня резко поднимают в воздух.

— Что ты там сказала? М? Зануда значит, а если так, — накрывает мои губы своими, сходу вторгаясь своим языком.

Мычу, извиваясь в его руках, так хорошо с ним. Мне кажется с каждой минутой влюбляюсь все сильнее, а сердце предательски щемит, когда он резко отстраняется.

— Идем, а то задница уже вся холодная, — протягивает руку, тянет на себя.

— Так это ты проверял что ли? — я еще удивилась, как он нагло залез под платья облапывая ягодицы.

— Угу.

Прыскаю, и плетусь следом. Слишком не хочется чтобы этот день заканчивался, но время неумолимо шло вперед, подкрадываясь к полуночи.

Зашли в лифт мы в обнимку, так и простояли до нужного этажа.

Долго искала ключи в сумочке, но они не пригодились.

Дверь открыл папа. Который совершенно точно был без настроения.

Глянул на часы, пожал руку Артему, все происходило молча, и очень напрягало.

— Пап, все нормально? — рискнула спросить у родителя,

— Тише, там… — кивнул головой в глубь квартиры, и за секунду, я успела себе столько надумать, точнее всего лишь одно, снова мама, — Диана, она только уснула, — мы с Тёмой переглянусь, и я даже тряхнула головой.

— Диана?

— Да, она пришла около пары часов назад, вся в слезах, говорила что-то про операцию, маму, я толком ничего не понял, пытался успокоить, предложил подождать тебя, а она все продолжала плакать, минут пятнадцать как утихла, я проверил, спит, — прикрыла рот ладошкой, стараясь не надумывать себе ужасов.

— Я позвоню тебе, как доберусь, иди отдыхать, — Тема подтолкнул меня в квартиру, а сам повернулся в сторону лифта.

В квартире было темно и тихо, я мельком глянула на девушку, что лежала свернутая калачиком на диване, заботливо прикрытая покрывалом.

Папа пошел к себе в комнату, а я словно хвостик, следом за ним. Может вспомнит что-то еще, что говорила Диана.

— Па, ты пьешь? — окинула взглядом, прикроватную тумбу на которой расположилась початая бутылка виски и рядом пузатый стакан.

— Не переношу женские слезы, а их сегодня было слишком много, — он присел на кровать, зажимая переносицу, — я вот что думаю, может ей деньги какие нужны, миллионов конечно у меня нету, но кое-чем мы помочь сможем, ты спроси у нее завтра, а сейчас иди спать, дочь, этот день был слишком тяжелым.

— Ладно, — киваю и иду в свою спальню, принять бы душ, но шуметь не хотелось, схожу утром.

Пишу Артёму, что ложусь спать, и возможно не услышу его звонок, и в мгновение ока погружаюсь в царствие Морфея.

Глава 38

Утро выдалось ранним, в окне только задребезжал рассвет, как я подскочила на кровати. Всю ночь мне снились кошмары. Я долго бежала но преследователя не видела, сон был изматывающих поэтому должного отдыха тело не получило, только пришла головная боль.

— Нет, Диана… -слышу строгий голос отца и понимаю, что сна не только тут меня нет.

— Что здесь происходит? — прочищаю горло выходя из темноты спальни в слабо освещённый коридор, граничащий в гостиной.

Недалеко от дивана, стоит папа и держит девушку за плечи. Крепко так, двумя руками.

Две пары глаз в тот же миг поворачиваются на меня.

— Она собралась уходить, — отец кивает на Диану и убирает руки.

— Зря я пришла, ещё и уснула, так глупо всё, думала ты дома, а я..

Смотрю на её опущенные подрагивающие плечи, становится не по себе.

Подойдя ближе, беру ладонь девушки, крепко сжимаю.

— Пойдём, — тяну в комнату подальше от злого отца. Второй день слез он точно не выдержит.

Оказавшись в комнате, усаживаемся на кровать, я жду что Диана расскажет, но вокруг царит тишина, слышно лишь её напряжённое дыхание.

— Расскажешь? — всё таки осмеливаюсь заговорить, боюсь что она снова закроется от меня, но та лишь начинает снова всхлипывать.

— Операция прошла успешно…

Я выдыхаю, может она от радости, и сижу молча, дальше слушая, что скажет.

— Они так сказали, понимаешь? Врачи сказали что всё хорошо? Но она мертва! Моя мама. умерла! — она злится и кричит, бьёт воздух раскрытой ладошкой и кусает губы до крови.

Воздух застревает в лёгких, мне трудно сделать выдох. Больно. Даже слушать такие вещи больно, а этой хрупкой девочке и вовсе всё приходится воспринимать близко к сердцу. Это ведь её самый близкий человек, мама. По её немногословным рассказам, они были близки, очень. А теперь она осталась совсем одна.

Встаю и охапкой притягиваю к себе.

— Все нас предали, папа… Он как только узнал, что мать больна, сказал что уходит к молодой любовнице, и его наши проблемы не интересуют. Знаешь? Для меня он в тот день умер! Брат продержался ровно год, и смылся за границу, отмазываясь супер важным делам и! Только я была с ней всё это время, почти три года мы продержались, — шепчет она, понемногу успокаиваясь.

Так хочется разделить с ней эту боль, помочь чем то, но будто язык прикусила. Сердце щимит, а воздух тяжёлым комком наконец то покидает млн горло.

— Мне жаль, очень-очень жаль, Диана! Ты правильно сделал, что пришла, слышишь меня? — вглядываюсь в её темно карие, почти чёрные глаза, — позволь быть рядом, мы с папой поможем тебе, только не закрывайся, ладно? — снова обнимаю, слушая оглушающее биение сердца.

— Она мне за день до операции сказала, что очень устала. Будто у неё сил нету, совсем. Говорила так будто прощается, — слезы снова бегут по щекам, у нас обеих. Я усердно стараюсь убрать солёные дорожки с лица, но это будто нескончаемый поток, всё тщетно.

Молча глажу по спине. Диана расслабляется, и рассказывает много историй про маму, она была очень весёлая, много шутила, любила рисовать, и очень вкусно готовила.

Мне жаль девушку, я стараюсь поставить себя на её место, но моя жизнь кажется радужной ватой с милыми пониками по сравнению с жизнью Дианы.

Столько прожить за последние три года, даже врагу не пожелаешь, а вся эта ноша легла на маленькие хрупкие плечи. Несправедливо!

В комнате стало совсем светло, небо сегодня казалось светло голубым, чистым и невероятно красивым. Лишь изредка проскакивали воздушные белые облака. Солнце светило ярко, а мы так и продолжали сидеть на кровати. В основном говорила Диана, я лишь изредка спрашивала, уточняя.