Моя прекрасная мачеха

— Понимаешь, — начала я, — Артур необычный парень и то, что принято, не совсем подходит для него.

Он уставился на меня, опешив от удивления.

— Имея достаточно сложную работу, он очень серьёзен, сам по себе, и в его характере есть склонность к самоанализу… к вдумчивости. Этот темп не позволяет ему быть "как все" и тратить свое время хаотично. Здесь ведь для тебя должно быть важнее качество встреч, а не их количество…

Девушка не дала мне договорить:

— А между вами что-то ведь есть?

— Что? — я растроенно помотала головой. — Что ты. Он же мальчик для меня совсем…

— Это да, но ведь это ещё никому не мешало! И как он мне сказал, вы знакомы всего несколько дней, как же вы так хорошо узнали его?

Я была в недоумении и стыд, должно быть, заливал сейчас мое лицо.

— Таня, секс не даёт возможность узнать человека лучше.

— Значит он всё-таки был?

— Я же говорил тебе — нет. — Перебил Артур.

— Ты сказал, что она похожа на Барби. Это многое значит.

— Послушай, Таня, нужно доверять любимому человеку… — мне хотелось спасти ситуацию.

В этот момент Артур изучал меня так внимательно, что я почувствовала удушье. Какого чёрта? Раньше с любым собеседником я чувствовала себя комфортно и уверенно. Что творит со мной этот мальчик?..

— Ну ладно, зая… Иди сюда, я возможно не справедлива к тебе. Буду доверять. Обязательно.

Девушка првернула к себе лицо Артура и в тот момент, когда он пытался уклониться от поцелуя завопила:

— Боже! Что это такое у тебя на шее? — она вскочила с места и, искозя до неузнаваемости лицо, заорала, — это засос! Чей он?

Парень привстал со стула и поднял воротник своей черной рубашки.

— Хватит преувеличивать! Это порез от бритвы.

— Круглый и ровный?

Наши с ним взгляды сражались в одиночном поединке. А я несуразно выдала:

— Прекрати, Таня, это не засос…

Но девушка схватила со стула сумочку и двинулась к выходу.

— Омерзительно! Вы даже не видя "это" защищаете его! По вашему я похожа на дурочку?

Глава 8 Тайны ночных ритуалов

Лёгкое дуновение ветра в окно было прекрасным. Сидя на подоконнике, я размышляла и смотрела на зажигающиеся фонари, вымощенную улочку после дождя. Я почти решилась на секс с Виктором и желала его быстрейшего возвращения. Пора взяться за голову и быть немного строже с пасынком…

— Алло, Виктор, здравствуй, ты был недоступен вчера.

— Прости, Кристин, перелеты дело непростое. Как ваши дела, ладите там?

— Я очень скучаю, когда ты вернёшься? Ты мне нужен.

— Скоро, пока не скажу точно. Как пойдет… Рад, что ты привыкла ко мне.

— До встречи.

Я обернулась и заметила Артура, прижавшегося к дверному откосу.

— Милый разговор. Прости, я стучал вероятно слабовато.

— А что удивительного? — я встала и запоясала халат, развязавшийся сильно. Прохожу к шкафу и равнодушно вынимаю одежду.

Его взгляд излучает какую-то утрату. Он развернулся с широким жестом и завис в дверях. Высокая темноволосая фигура так и манила мой взор — брюнет подстриженный, по последней моде, стрижкой.

— Все хорошо? — заметив прищур свинцово-карих глаз, спросила я.

— Скажи, тебе нравится секс с моим отцом?

Я остолбенела и чуть не выронила длинную ночную сорочку с фиолетовыми цветами.

— Да, нравится. — Мой взгляд был уверенным и однородным.

В школьные годы я играла в театральном кружке и видимо не зря.

Его парящая фигура вдруг сошла с места и рванула ко мне, взяв меня за плечи.

— Когда я задавал тебе вопросы, ты сказала, что больше всего не выносишь вранья. Я тоже!

— И?

— Я не могу поверить в то, что ты говоришь.

— Не верь. — Я вывернулась из его рук, но вдруг мне в бок упёрлось что-то острое.

И это что-то выпирало из его брюк…

— Артур! Ты пришел изнасиловать меня? — Я горела пламенем странного ощущения страсти и сопротивления.

Отошла в сторону и, отвернув голову, показала указательным пальцем на похотливую выпуклость, торчащую из брюк.

— Знаешь, я бы не против это сделать, но вообще-то, я пришел сюда за другим. Там на лестнице перегорел свет, и я принес тебе фонарик, — он вытащил из кармана длинный осветительный прибор и протянул мне, — на случай, если ты захочешь ночью спуститься и поесть… или выпить.

Я взглянула на него по-детски и рассмеялась, подойдя и взяв принесенную им вещь.

— Извини, я просто ненормальная… Спасибо за твою заботу.

— Может быть ты просто думаешь обо мне?

Он пристыдил меня, это правда. Растаяла под действием его глаз, выглядывающих из-под бахромы черных ресниц. Эта белая обтягивающая майка ему очень идёт.

— Ну конечно я думаю о тебе, о наших отношениях, общении. Ты ведь мне вместо сына…

Крутанувшись вокруг него играючи, я дотронулась рукой до чего-то ещё, выпирающего снова из брюк.

— Второй фонарик?

— Н-нет… фонарики закончились.

Эта нелепая тишина легла на нас и дала повод всмотреться друг в друга. Ярко. Пленительно он смотрел на меня.

— Так, пора спать! Сладких снов, Артур, до завтра! — Я развернула его и, уперевшись в его спину руками, потащила к двери.

Да я озабоченная маньячка! Идиотка и кто-там ещё бывает в обезумевшем баб-составе?

Композиция Shinnoby "The man"

Погасив свет и расположившись на огромной кровати, я попыталась уснуть. Сон не шел, а вместо него нагрянули: томление и жудкое желание мужских ласк. Ласк Артура… Пропади оно всё пропадом! Скрытая извращенка…

Несколько часов провозясь с размышлениями и ругая себя, я пришла к выводу, что мне нужно поговорить с ним или хотябы сказать что-то хорошее.

Спустилась по лестнице крадучись, словно воришка, с фонариком в руке, в поисках его комнаты. Она была за небольшим переходом, на этом же этаже, и мне пришлось подняться по лестнице с другого крыла. Не решаюсь войти и даже ринулась обратно, но в какую-то минуту, стоя в темноте, мне очень захотелось лишь взглянуть на него… Хоть одним глазком…

Я опустила ручку коричневой двери и оказалась в комнате с синим сдержаным интерьером, освещаемой лишь тусклым маленьким ночником на стене. Не стала включать фонарик, и направилась к высокой темной ширме, за которой, по-видимому находилась его кровать. А когда я заглянула за нее, то заорала на все горло, как ошпареная кипятком! Артур лежал неподвижно, скрестив руки на груди, в окружении каких-то перьев и белоснежных цветов, с красными, как кровь, разводами на лице. А вокруг стояли зажжённые свечи и доносился запах странных и незнакомых благовоний. Эта ужасающая картина так меня напугала, что я, должно быть, подпрыгнула. Атмосфера мистических похорон или нелепого обряда свела меня с ума и затормозила порыв убежать.